во всем теле, причем совершенно непереносимая, от которой тело каждую секунду было готово умереть. Он развернулся и побежал обратно, ровным счетом ничего не соображая, даже не сразу ощутив, что Нина тянет его за руку по улице, затем через калитку в какую-то дверь. Последние несколько шагов выпали из сознания – Олег споткнулся и с грохотом повалился на деревянный пол. Но полностью чувства не оставили тело, по коже продолжали бежать пульсирующие волны, и трудно было определить, тепло это или холод. Разум сжался в паническом спазме, отказываясь анализировать поступающую извне информацию.
Лишь через какое-то время к Олегу вернулась способность видеть. Затем вернулся слух. Где-то совсем рядом трещали поленья, от которых исходил обжигающий жар, отсветы пламени гуляли по темному потолку, рассеченному тяжелыми деревянными балками.
– С тобой все нормально? – послышался голос Нины.
Олег хотел ответить, но из перехваченного спазмом горла вырвался лишь невнятный хрип.
– На, выпей.
Он ощутил прикосновение бокала к губам, чуть поднял голову и сделал глоток. Закашлялся от прокатившегося по внутренностям огня.
– Что это? – еле слышно прошептал он.
– Коньяк, – ответила девушка. – Выпей еще.
Олег снова глотнул. Сделалось гораздо легче. Нина помогла ему подняться и устроиться в кресле, накрывшись огромным клетчатым пледом. Огонь полыхал в камине, наполняя теплом небольшую, отделанную деревом гостиную. Обстановка состояла из массивного черного стола, нескольких кресел, каминной полки и двух шкафов, в одном из которых располагался бар, блестевший боками бутылок.
– Налить еще? – спросила девушка.
Олег кивнул. Нина принесла два наполненных бокала и села в кресло напротив.
– Мы вырвались, – улыбнулась она. – Пожалуй, следует выпить за свободу.
Олег движением бокала поддержал тост, они чокнулись и сделали по глотку коньяка. Для него этот тост имел более широкое значение, чем Нина могла представить.
«А ведь полгода назад я не то что выпить, даже подумать об этом не мог, – мысленно усмехнулся Олег. – Но кто мог подумать, что за свободу придется платить столь странной ценой».
Нина вновь показалась ему милой и очаровательной.
– Спасибо. – Она шевельнула пушистыми ресницами и посмотрела в огонь. – Я бы не выбралась без тебя. Хочешь, я прямо сейчас лягу с тобой?
– Нам теперь некуда спешить. – Он попробовал улыбнуться. – Я очень хочу этого, но пока просто не в состоянии после пережитого шока.
– Извини, что я не сразу сказала тебе нужное направление. Мне хотелось сбить с толку водителя. Он может обратиться в милицию, но не будут же они взламывать все дома в поселке.
– А дым из трубы нас не выдаст?
– Мы потушим камин. Я зажгла его, только чтобы ты пришел в себя. Но в кладовке должен быть электрический обогреватель, надо его найти. Ты в порядке?
– Более или менее, – уклончиво ответил Олег.
– Но вел ты себя как настоящий герой. Пока не подкидывай поленья в огонь, я попробую найти обогреватель.
Она вышла, оставив его в одиночестве. Тело медленно впитывало тепло, его охватывало ощущение нарастающего блаженства. Огонь в камине довольно быстро угас, оставив за решеткой крупные рубины раскаленных углей.
Через некоторое время послышался скрип ступеней и дверь в гостиную распахнулась, впустив Нину с массивным масляным обогревателем в руках.
– Нашла, – похвасталась девушка, установив радиатор между двух кресел. – Тяжелый. Еле затащила по лестнице.
Видно, ей действительно пришлось тяжело – она никак не могла успокоить дыхание, на щеках горел яркий румянец. Нина включила обогреватель в сеть и, расстегнув шубку, устроилась в кресле.
– Хорошо как… – зажмурилась она, словно кошка. – Я уже забыла, как это – жить без присмотра. Ты и представить себе не можешь, что значит в течение нескольких лет ощущать на себе неусыпные взгляды. Ужас.
– Да, не позавидуешь, – ответил Олег, пытаясь представить себя на ее месте.
«Недолго и по-настоящему умом тронуться», – решил он.
– Надо тебе отыскать какую-нибудь одежду, – вспомнила Нина. – Здесь есть, надо лишь подобрать по размеру.
– Это дача твоей подруги?
– Да. Очень давней подруги. Мы были дружны еще до гибели моих родителей. У нее есть брат, в шкафу должна найтись его одежда. Я схожу посмотрю.
Она снова покинула гостиную, на этот раз надолго. Иногда Олегу казалось, что до его слуха доносится далекое бормотание девушки.
«Все же она не совсем в себе, – решил он. – Может, и не стоит серьезно связывать с ней жизнь, но воспользоваться предложением переспать, пожалуй, следует. Надоело идти на поводу у женщин и строить из себя рыцаря, готового на бесплатные подвиги. Это по меньшей мере нечестно – как по отношению к ним, так и к себе самому».
