К периоду войны Гэмпэй относится и появление на исторической сцене другой знаменитой семьи ниндзя из Ига — Момоти. Впервые эта фамилия всплывает в материалах о строительстве буддийского монастыря школы Сингон Тёкуган-дзи (ныне Эйхо-дзи). Согласно преданиям, император Сиракава в 1082 г. обратился к семье Момоти с просьбой выстроить этот монастырь в провинции Ига, что она и сделала, возведя его в селении Ходзиро в деревне Юсэй провинции Ига. После этого Момоти поселились в Ходзиро и построили там же собственную крепость в непосредственной близости от Тёкуган-дзи (крепость Момоти фактически примыкает к монастырю с одной стороны). Таким образом, уже на заре своей истории Момоти были довольно известной семьей, имевшей крепкие связи с центральной властью. К концу XII в. Момоти едва ли уступали по влиянию даже знаменитым Хаттори. Так же, как и Хаттори, члены семьи Момоти служили в дворцовой страже в столице.
Ряд данных свидетельствует, что, по-видимому, Хаттори и Момоти были родственниками. Это подтверждается, например, сходством их фамильных гербов и преданий, описывающих происхождение этих гербов. Вот что рассказывается о гербе Момоти.
Когда Момоти Тамба Ясумицу (это имя носили многие представители семьи Момоти, поэтому нередко возникает путаница, кто из них что и когда делал) проходил службу в дворцовой страже (при каком императоре это было точно неизвестно), в императорском дворце появилась злая волшебная лиса. Она вывесила на небе 7 лун и из ночи в ночь стала мучать императора. Ясумицу же был мастером стрельбы из лука и отважным воином. И однажды ночью он прицелился из лука и послал стрелу в одну из колдовских лун, и — чудо! — попал прямо в зловредную лисицу. С тех пор колдовские чары развеялись, и все пришло в порядок.
Император восхитился отвагой Ясумицу, не побоявшегося вступить в схватку с нечистью, и щедро наградил его. После этого Ясумицу изменил родовой герб. С тех пор на нем на фоне 7 звезд Большой Медведицы красуются оперения 2-х стрел летящих друг навстречу другу.
Нет сомнений, что эта история была придумана гораздо позднее, чем жил пресловутый Момоти Ясумицу (в ней смешаны 2 легендарных сюжета японского фольклора: предание о храбром воине Минамото Ёримицу и легенда о девятихвостой лисице), особенно, если сравнить ее с довольно реалистичной историей герба Хаттори. Однако, важно отметить само появление этой легенды, так как, вероятно, она была сфабрикована в период выделения Момоти из рода Хаттори с целью доказать независимость и высокое происхождение первых. Возможно, произошло это после поражения Тайра в войне Гэмпэй, и было сделано одной из ветвей Хаттори, чтобы подчеркнуть свою непричастность к Хаттори Хэйнайдзаэмону Иэнаге, запятнавшему себя сотрудничеством с побежденными.
Точно неизвестно, к кому присоединились Момоти в период войны Гэмпэй — по одним сведениям, к Минамото Ёриёси, по другим, — к Тайре Кагэмасе. Это не может не напомнить нам хитрый ход семьи Хаттори, одни члены которой стали на сторону Тайра, другие — на сторону Минамото. И это очень важно, так как согласно преданиям жителей Ига Момоти уже в это время практиковали искусство нин-дзюцу, которое они, якобы, изучили у ямабуси из так называемых «49 обителей Ига», которые располагались совсем неподалеку от Ходзиро.
Глава 5. Нин-дзюцу и Дзэн-буддизм
***
В период Камакура (1192–1333) в Японию проникает Дзэн-буддизм. Дзэн оказал колоссальное влияние на всю воинскую традицию Японии и в том числе на нин-дзюцу.
В это же время в стране Восходящего солнца развернулось движение акуто — «бандитских шаек». Акуто быстро переросли в группы военных наемников, единственным средством существования которых стала военная служба. Таким образом сложились предпосылки для существования самой профессии ниндзя и для возникновения «шпионских бюро» на основе нескольких старинных кланов, издревле пестовавших искусство шпионажа.
Проникновение Дзэн-буддизма в Японию и его влияние на нин-дзюцу
В популярной литературе по нин-дзюцу нередко можно встретить утверждения, что самурайское военное искусство развивалось под влиянием Дзэн-буддизма, а нин-дзюцу — под влиянием сюгэндо и эзотерического буддизма. Такое противопоставление совершенно неправомочно. Оно опирается на ложную концепцию противостояния культуры самураев и ниндзя, о чем ранее уже шла речь. В действительности нин-дзюцу испытало огромное влияние со стороны Дзэн-буддизма, но об этом чуть позже. А сейчас несколько слов о сущности Дзэн-буддизма и его значении для боевых искусств Японии в целом.
Начало распространения Дзэн в Японии совпало по времени с переходом власти в стране от родовой аристократии к военному сословию, которое остро нуждалось в новой идеологии и культуре. Дзэн отвечал запросам самураев. Поэтому покровителями дзэнских монахов стали главы таких военно-феодальных домов как Нитта, Сиба, Уэсуги и даже сёгуны Минамото. Позже Дзэн активно поддерживали правители из рода Асикага.
Вслед за признанием правящих кругов Дзэн-буддизм добился большой популярности в среде профессиональных воинов. Принятие Дзэн воинским сословием было закономерным. Суровые условия междоусобных войн, экспедиций против айнов, борьба с киотосским двором и усмирение крестьянских восстаний требовали от самураев силы воли, самообладания и хладнокровия. Именно в это время на сцене и появились проповедники школы Дзэн, которые утверждали необходимость постоянной работы над собой, умение выделить суть любой проблемы, сосредоточиться на ее разрешении и невзирая ни на что идти к цели. Кроме того, активная позиция Дзэн, его идея достижения нирваны (состояния райского блаженства) посреди сансары (земной юдоли) весьма импонировали профессиональным воинам, которые по роду своей деятельности должны были без конца нарушать принципы ненасилия, что порицалось многими другими школами буддизма.
Дзэн-буддизм импонировал самураям выработкой у них самообладания, хладнокровия, воли — необходимых качеств воина-профессионала. Идеалом буси считалось не дрогнуть (внешне и внутренне) перед лицом опасности, сохранить способность трезво оценивать ситуацию. Несмотря ни на что самурай должен был идти прямо на врага, не отступая ни на шаг, не оглядываясь, не обращая внимания на своих соседей. В то же время Дзэн учил невозмутимости и сдержанности и в повседневной жизни, что для заносчивых самураев было подчас нелегко.
Особое значение для самураев имел акцент Дзэн на развитии интуиции, интуитивного и мгновенного ответа на любое изменение ситуации. Дзэнская методика тренировки сознания позволяла самым лучшим образом развить эти качества. Для иллюстрации значения интуиции для воина приведу один пример из жизни великого мастера фехтования Камиидзуми Исэ-но Ками Нобуцуны. Однажды мастер, у которого было много врагов и завистников, возвращался домой поздно ночью. Вдруг он почувствовал надвигающуюся опасность. Не останавливаясь, Камиидзуми мгновенно обнажил меч и молниеносно очертил круг. Четверо злоумышленников рухнули к его ногам. Подобные истории часто встречаются в источниках по боевым искусствам. Они призваны демонстрировать эффективность дзэнской тренировки в подготовке воина.
Дзэн рассматривал бытие в существующем мире как иллюзию. Внешний мир, по буддийской концепции, иллюзорен и эфемерен, он только проявление всеобщего Ничто, из которого все рождается и куда все возвращается. Поэтому наставники Дзэн учили не цепляться за жизнь и не бояться смерти.
