хлам у меня под ногами, проваливался в ямы и заболоченные топкие лужи. На рои назойливых насекомых я перестал обращать внимание, а более крупную живность, атакующую меня сверху и снизу, я просто перерубал несколькими взмахами энергоклинка. Чтобы не сбиться с курса, время от времени я проверял на ощупь наличие каменной гряды справа от себя. Все это сильно тормозило мое и без того медленное продвижение. Стала сказываться усталость и сильная жажда. Несмотря на то что я был окружен водой почти со всех сторон, она не годилась для питья. Единственным источником на моем пути был родник в храме Отшельников, но когда я доберусь до него, невозможно даже предположить.
Я давно потерял ощущение времени. Долго ли я бреду по лесу и скоро ли рассвет, можно только догадываться. А это крайне важно – оказаться в храме Отшельников именно на рассвете. Судя по словам Бучи, только луч восходящего светила укажет нужный мне путь. Если я пропущу этот момент, то появятся шансы задержаться в лесу еще на сутки, а это меня совсем не воодушевляло.
Я с таким нетерпением ждал наступления рассвета, что не заметил его начала. Просто мгла, обступающая меня, медленно начала менять свой черный цвет на разнообразные оттенки серого. Это, естественно, ускорило мое продвижение. Продолжая рассекать сплетения веток и лиан, я неожиданно вырвался на узкую утоптанную полосу – это была звериная тропа, мягкий грунт которой был усеян всевозможными следами, следищами и следочками. Тропа тянулась вдоль каменной гряды, и я решился продолжить путь по ней, несмотря на то что вероятность встречи с различной живностью увеличивалась неимоверно. Зато можно было пуститься бегом. Этот способ передвижения оказался куда продуктивнее.
Я бежал уже довольно долго. Мышцы трещали от усталости и напряжения, жажда стала нестерпимой, пот заливал глаза, сердце бешено колотилось в груди, в глазах потемнело. Я уже почти ничего не замечал вокруг. Споткнувшись о выступающий узловатый корень и не удержавшись на ногах, мое изможденное тело рухнуло в жидкую грязь на тропе. Приподнявшись на руках и судорожно хватая воздух, я пытался восстановить дыхание. Перед глазами пестрели сотни разнообразных отпечатков, оставленных в рыхлом дерне ногами, лапами, копытами и еще Шинтай знает чем. Я вяло рассматривал все это, медленно приходя в себя, как вдруг одна из обширных воронок в самом центре тропы привлекла мое внимание. Встав на четвереньки, я подполз поближе, чтобы лучше рассмотреть ее. Это был кратер по сравнению с другими следами. Он имел форму треугольника, вершина которого заканчивалась одним большим отпечатком шипастого пальца, а в основании располагались три массивных впадины от гигантских когтей. Отпечаток имел значительную глубину, что говорило о гигантском весе зверя, его оставившего. Холодный пот проступил у меня вдоль позвоночника – сомнений быть не могло, это след болотника. Свежий след. Свежий настолько, что вода, стремящаяся заполнить углубление отпечатка, только начинала струиться по стенкам следа и собираться в грязные лужицы на его дне. Я замер посреди тропы, скованный охватившим меня ужасом, тупо уставившись на грязное месиво перед собой и боясь пошевелиться. Вдруг я смутно ощутил над собой какое-то движение и тягостное присутствие чужого взгляда. Медленно, с замиранием сердца, я стал поднимать голову.
Мой взгляд скользнул снизу вверх от мускулистых ног, непоколебимо стоящих в черной жиже тропы в нескольких метрах от меня, к могучему торсу. Я видел, как перекатываются валы мышц под зеленой бугристой шкурой монстра. Он стоял надо мной, наклоняя голову из стороны в сторону, сжимая и разжимая пальцы, вооруженные беспощадными лезвиями длинных когтей. Его зеленые светящиеся глаза излучали поток несокрушимой ярости, его взгляд притягивал и лишал воли. Я стоял на четвереньках в луже, прикованный к этому магическому взгляду, и не мог двинуться с места.
Не знаю, что заставило меня вдруг резко метнуться в сторону, но это движение спасло мою жизнь – еще не приземлившись из головокружительного сальто, я услышал, как монстр грузно опустился после прыжка на том месте, где я только что корячился на тропе. Видимо, он не ожидал, что я так быстро выйду из-под влияния его чар, но я уже полностью пришел в себя. Еще находясь в полете, мне удалось привести спелган в полную боевую готовность и, больно приземляясь на острые корни у огромного ствола, я уже смог отправить несколько энергозарядов в том направлении, где должен был находиться болотник. Но недаром о маневренности этих зверей ходят легенды – монстр уже в сильном прыжке летел прямо на меня. Энергозаряды ушли в пространство, а я лишь в последний момент успел отпрыгнуть от смертоносной когтистой лапы под прикрытие поваленного древесного ствола.
И все закружилось в завораживающем танце смерти – время для меня превратилось в непрерывную череду прыжков, падений, выстрелов и уверток. Время шло, но кардинальным образом ничего не менялось. Чтобы избежать губительных объятий болотника, я постоянно должен был предугадывать и опережать его действия хотя бы на полшага. Если же учесть, что при его скорости полшага длились долю секунды, то нетрудно понять, что это было задачей не из легких. Я прыгал, перекатывался через голову, отскакивал в сторону, и все же зверю несколько раз удалось достать меня смертоносными клинками когтей, оставив уродливые полосы следов не только на одежде, но и на теле. Причем когти у него были не менее сокрушительны, чем лезвие энергоклинка, столько силы мышц было приложено к ним. А потому раны от них оставались очень болезненные и тяжелые. Я понимал, что некоторые из повреждений уже смертельны, так обильно лилась кровь, и мне не удастся не то что освободить Арду на этот раз, но и почти нет шансов просто добраться до лагеря ящеров. Трудно сказать, что мною двигало в этой битве. Говорят, что надежда умирает в последнюю очередь, но к тому времени от надежды уже ничего не осталось. Мною двигала просто злость. Злость на так криво сложившиеся обстоятельства.
Прицелиться в монстра было очень сложно – мы постоянно находились в движении, мне не удавалось даже задеть его зарядом. Казалось, его энергия неиссякаема, а я и так был уже изрядно измотан пробежкой по чаще. Эта схватка отнимала последние мои силы.
Маневрируя среди зарослей, я зацепился ногой за выступающий корень и стал валиться на спину. Болотник не замедлил воспользоваться этим и уже почти накрыл меня в мощном прыжке, когда энергозаряд моего спелгана упруго отбросил его тело назад. Туша поверженного зверя с глухим шлепком ударилась о ствол дерева и стала медленно оседать.
Это было невероятно, немыслимо. Несмотря на размер зверюги, попасть в него было не легче, чем в муху с десяти шагов, поскольку он словно ощущал направленный на него кристалл излучателя и отпрыгивал раньше, чем я успевал прижать спусковую пластину. Скорее всего, его подвела слепая уверенность в собственном превосходстве. Он был настолько убежден, что в этот раз достанет меня, что прыгнул по слишком затяжной траектории. А когда летишь, тем более с таким весом, изменить направление движения невозможно. Вот я и пришлепнул его, как дичь в полете. Хвала Единому Богу.
Я с трудом поднялся, еще не веря в свою победу, и, покачиваясь, подошел к трупу монстра. В самом центре его торса зияла огромная дыра, через которую просматривалась шероховатая поверхность древесной коры с подтеками зелено-коричневой слизи, активно струящейся из уродливой раны.
Мало найдется людей в Мире Пророчества, вышедших из подобной схватки победителями.
– Будет что рассказать внукам! – усмехнулся я и начал выбираться обратно на тропу. – Если таковым суждено появиться.
Мощный удар, нанесенный из-за спины, резко отбросил меня в заросли кустарника. Измотанный борьбой, я потерял бдительность и был застигнут врасплох вторым болотником. А ведь знал, что, по слухам, они нередко охотились парами! От неожиданности я выронил спелган. В моем распоряжении остался только энергоклинок, а он в поединке с подобным монстром малоэффективен. Я отчаянно размахивал мечом, пытаясь отбить бесконечные молниеносные атаки болотника, но его удары с каждым разом проносились все ближе. Несколько раз мне все же удалось задеть монстра энергоклинком, но полученные раны мало отразились на его боеспособности. Не успев увернуться, я пропустил мощный выпад слева и незамедлительно почувствовал нестерпимую боль в плече – болотник сомкнул свои тяжелые челюсти. Мир передо мной завертелся с головокружительной скоростью – деревья, трава, ветви, тропа – все смешалось перед моими глазами. Болотник неистово трепал меня, мотая головой из стороны в сторону. Вырваться из этой железной хватки не было ни малейшей возможности, а боль в трещащих, ломающихся костях и лопающихся жилах была далеко за гранью любой возможности что-то вытерпеть. Но, представив Колодец Возрождения и необходимость повторного путешествия через лес, я не выдержал и взвыл от досады и боли. Мой крик разлетелся по лесу, спугнув с деревьев мелких летающих тварей.
Вдруг мимо меня резко метнулась едва заметная тень. В тот же момент хватка чудовищных зубов на моем плече ослабела, и я грохнулся на землю, заливаясь кровью. Из глаз, помимо воли, струились потоки
