рассчитать заранее. Мне ужасно жаль, но сейчас все будет в порядке…
Зак не мог вынести этого. Не мог стоять и смотреть, как бледная Нелл дрожит всем телом.
– К чертовой матери! – рявкнул он и шагнул к ней.
– Нет! – Она отпрянула, уронила пакетик и подняла руки, защищая лицо от удара, но тут же пришла в себя, готовая сгореть со стыда.
– Бедная девочка… – хрипло пробормотал Зак. Нелл отвернулась.
– Нелл, пойдем со мной. – Майя подошла и взяла ее за руку. – Слышишь? Пойдем со мной.
Нелл, беспомощная и смущенная до глубины души, позволила себя увести. Зак сунул руки в карманы. Похоже, он тут сейчас бесполезен.
– Не знаю, что на меня нашло.
Честно говоря, весь последний час был для Нелл сплошным туманным пятном.
– Могу сказать. Это был приступ паники. Самый настоящий. А теперь сядь. – Майя пересекла кабинет и открыла то, что Нелл считала секретером. На самом деле это был мини-холодильник, заполненный бутылочками с водой и соком.
– Мне можешь ничего не рассказывать, – сказала Майя, протянув Нелл открытую бутылку воды, – но тогда тебе придется поговорить с кем-то другим.
– Знаю. – Пить Нелл не стала. Просто прижала холодную бутылку к лицу.
«Глупо было сходить с ума из-за каких-то баклажанов», – подумала она.
– Я думала, что справилась с собой. Этого не случалось уже давно. Несколько месяцев. Народу было много, а продукты кончались. Я волновалась все сильнее, а потом поняла, что если не схожу за баклажанами, то мир рухнет. – Она глотнула из горлышка. – Глупо.
– Это вполне естественно, если человек привык, что его наказывают за каждое ничтожное упущение.
Нелл опустила бутылку.
– Его здесь нет. Он не может больше мучить меня.
– Ой ли? Сестренка, он никогда не перестанет тебя мучить.
– Даже если ты и права, это моя проблема. Я больше не половая тряпка, не боксерская груша и не коврик для вытирания ног.
– Рада слышать.
Нелл прижала пальцы к виску. Она понимала, что должна выговориться. Сбросить с себя тяжесть, иначе приступ повторится.
– Однажды мы устроили вечеринку, и обнаружилось, что кончились оливки для мартини. Тогда он впервые ударил меня.
Лицо Майи осталось бесстрастным.
– Сколько ты прожила с ним?
В этом вопросе не было ни удивления, ни осуждения, ни жалости. Он был задан очень деловито, и Нелл пришлось ответить в том же тоне.
– Три года. Если он найдет меня, то убьет. Я знала это, когда убегала. Он влиятельный человек, богатый, со связями.
– Он ищет тебя?
– Нет, он думает, что я умерла. С тех пор прошло почти девять месяцев. Лучше умереть, чем жить так, как я жила. Это звучит выспренне, но…
– Нисколько. Анкеты, которые ты заполнила, когда устраивалась ко мне на работу… Это тебе чем-нибудь грозит?
– Нет. Ченнинг – девичья фамилия моей бабушки. Я нарушила кое-какие законы. Занималась хакерством. Лжесвидетельствовала. Подделала документы, чтобы получить новое удостоверение личности, водительские права и номер социальной страховки.
– Занималась хакерством? – Майя подняла бровь и улыбнулась: – Нелл, ты удивляешь меня.
– Я умею обращаться с компьютерами. Привыкла пользоваться…
– Если не хочешь, не рассказывай.
– Все в порядке. Когда-то я помогала матери. У нее был свой бизнес. Устройство банкетов на дому. Я вела учет с помощью компьютера. Потом окончила курсы бухгалтеров со знанием вычислительной техники. Когда я готовилась к побегу, то просчитала множество вариантов и поняла, что другого выхода нет. О боже… Я никому об этом не рассказывала. И даже не думала, что смогу на такое решиться.
– Хочешь рассказать остальное?
– Не знаю. Это жжет меня изнутри. Вот здесь. – Нелл прижала кулак к груди.
– Если решишься, то сегодня вечером приходи ко мне домой. Я покажу тебе свой сад, свои скалы. А пока отдохни. Прогуляйся, подыши воздухом и немного поспи.
– Майя, мне хочется закончить работу. Не потому, что я огорчена или расстроена, а просто так. Ладно?
– Что ж, закончи.
Подъем был головокружительным. Узкая дорога петляла и совершала неожиданные повороты. Слышался рокот волн и свист ветра. Все это могло бы пробудить у нее тяжелые воспоминания. Но Нелл, выжимавшая из своей ржавой консервной банки фирмы «Бьюик» все, на что та была способна, чувствовала радостное возбуждение. Как будто она сбросила с плеч тяжелое бремя и оставила его валяться на дороге.
Возможно, это чувство вызывал у нее вид высокой белой башни на фоне летнего неба и приземистого каменного дома, стоявшего рядом. Оба здания выглядели сказочными. Старыми, крепкими и удивительно таинственными.
Картина, которую Нелл видела на материке, не давала правильного впечатления. Масло и холст были не в состоянии передать свист ветра, грубость камня и узловатость дерева.
«Кроме того, на этой картине не было Майи», – подумала Нелл, сделав последний поворот. Майя в темно-синем платье стояла между двумя яркими клумбами, разметав по ветру длинные волосы.
Нелл припарковала свою развалину рядом с роскошным серебристым автомобилем Майи.
– Надеюсь, ты приобрела эту машину честным путем, – пошутила она.
– Я все приобретаю только честным путем.
– Мне просто пришло в голову, что, будь я мужчиной, я могла бы подарить тебе что угодно.
Майя только засмеялась в ответ. Нелл закинула голову и попыталась охватить дом одним взглядом: его суровые камни, высокие фронтоны и романтичную «дорожку вдовы».
– Чудесный дом и очень подходит тебе.
– Наверное, ты права.
– Но здесь ты вдали от всех. Не чувствуешь одиночества?
– Мне вполне достаточно собственной компании. Ты не боишься высоты?
– Нет, – ответила Нелл. – Нет, не боюсь.
– Тогда мы можем подняться на скалы. Вид оттуда… впечатляющий.
Женщины прошли между домом и башней и очутились на зазубренном утесе, нависшем над океаном. Цветы росли и здесь: тугие белые лепестки пробивались сквозь трещины в камнях или украшали скудные клочки дикой травы.
Волны бились о скалы, окутывали их брызгами, затем отступали и набегали снова. В отдалении вода становилась темно-синей и тянулась далеко-далеко.
– Когда я была девочкой, то сидела здесь и восхищалась всем, что видела. Впрочем, иногда я делаю это и сейчас.
Нелл посмотрела на Майю.
– Ты выросла здесь?
– Да. В этом доме. Он всегда был моим. А для родителей существовало только море. В конце концов они уплыли на яхте. Думаю, сейчас они бороздят океанские просторы где-то на юге Тихого океана. Родители были сами по себе, а я сама по себе. Честно говоря, мы так и не смогли как следует приноровиться друг к другу, хотя ладили неплохо.
Она слегка пожала плечами и отвернулась.
