мужчины отправлялись на охоту, но приносили лишь очень скудную добычу. В это время года животных убивали не столько ради мяса, сколько ради пушистых шкурок, которые можно было обменять весной на полезные товары. Гейл желал приобрести как можно больше кабо, но ему пришлось преодолеть серьезное сопротивление матва, у которых на свою добычу были совсем иные планы. Но Гейл настаивал на своем, будучи уверен, что именно благодаря кабо они добудут для себя и иные богатства.
Прокормить животных оказалось очень непросто. Отрядам матва приходилось уходить далеко от деревни и расчищать огромные заснеженные поляны, чтобы добыть сено. Это было очень тяжелым делом, и все же к концу зимы небольшое стадо увеличилось на два десятка голов. Особенно были поражены молодые эмси тем, что выжили почти все телята, и очень немного взрослых кабо погибли. Они объясняли это тем, что Гейл владеет особой природной магией, и сам юноша этого не оспаривал. Он старался проводить с животными все свободное время.
Во все дни, когда позволяла погода, юноша продолжал обучать матва стрелять из лука со спины кабо. Из окрестных деревень он собрал первый небольшой отряд воинов, которые затем должны были обучать новичков. Полсотни лучших лучников теперь овладевали всеми секретами верховой езды. Гейл был уверен, что эти люди навсегда останутся преданы ему. С наступлением весны он намеревался спуститься с ними на равнину. К этому было несколько причин.
Прежде всего, Гейл желал, чтобы матва как можно больше общались с эмси. До сих пор они никогда не покидали своих деревень, но сейчас для них было бы полезно побывать в новых, совсем непохожих местах. Помимо этого Гейлу по-прежнему недоставало кабо. Естественным образом поголовье росло слишком медленно, но отдать больше животных эмси едва ли пожелают, а если Гейл станет настаивать, то его непрочной власти над племенами может прийти конец.
Однако, кто-то из эмси говорил ему, что на равнинах бродят стада диких кабо. В основном, там были беглые домашние животные, которые затем смещались с дикими табунами. Они выродились и стали упрямыми и непокорными, но эмси утверждали, что всего за пару лет из них можно будет сделать отличных верховых животных. Вот почему Гейл со своим отрядом хотел поехать поохотиться за дикими кабо.
Когда снег сошел с вершин холмов, Гейл велел своим людям седлать скакунов. Из стада он выбрал здоровых и сильных животных, хотя и не самых лучших статей. Юноша уповал на то, что обратно приведет куда больше кабо. В его отряде многие воины уже были вооружены новыми короткими луками.
Гейл рассчитывал, что вскоре такое оружие появится и у всех остальных. Мастеров не следовало слишком торопить. Изготовление столь сложных луков было делом ответственным и весьма кропотливым. Сколько бы он ни выказывал не терпения, все равно, клей, скрепляющий детали оружия, не сможет затвердевать быстрее. Увы, но не раньше следующей весны подобные луки получат все его воины.
Диена вручила запасную смену одежды своему молодому супругу уже когда тот готовился сесть в седло.
— Непременно возвращайся к концу лета, — промолвила она, пока он укладывал сверток в седельную сумку.
Склонившись, Гейл поцеловал жену, нежно ощупывая ее слегка округлившийся живот.
— Неужто ты думаешь, что я мог бы пропустить появление на свет нашего первенца. Если потребуется, я ради этого готов восстать из мертвых!
На ее лицо набежала тень.
— Не смей так говорить! И непременно вернись живым и невредимым.
— Клянусь! — воскликнул Гейл, целуя ее в последний раз.
Юноша сел в седло. У левой ноги в колчане у него были прикреплены стрелы, а рядом — короткий лук; меч висел на боку, а копье — в чехле у правого бока. Для верхового боя копье не слишком годилось, но юноша ни за что не желал с ним расставаться. Лишь это оружие напоминало ему о прежней жизни.
Все жители деревни высыпали проводить отряд. Многие смотрели настороженно, и все же большинство сопровождали Гейла добрыми напутствиями и пожеланиями. Всадники весело махали руками в ответ. Им уже не терпелось отправиться в путь. Гейл тоже с наслаждением думал о предстоящем походе, и радость его омрачала лишь разлука с Диеной. Он был настолько занят перед отъездом, что с трудом могу улучить свободную минуту. Порой жизнь в одном доме со множеством по сторонних людей казалась ему совершенно невыносимой, однако подобного соседства было не избежать, особенно во время сильных снегопадов, когда почти никто не выходил наружу. Эта зима показалась ему еще более тягостной, нежели та, которую он провел с караваном Шонга в ожидании, пока откроются горные перевалы. Больше всего он досадовал, что зимой не может заниматься неотложными делами. И кроме того, Гейл по-прежнему тосковал по родному острову, где люди так много времени проводили под открытым небом.
Теперь, когда он скакал по равнине верхом на кабо, то ощущал себя словно человек, выпущенный из темницы на волю. Если бы Диена могла быть рядом, то счастье Гейла стало бы ничем не омраченным. Даже кабо повеселели, осознав, что возвращаются обратно на равнины. Фыркая и возбужденно вертя рогатыми головами, они старались чуткими ноздрями ловить ветер с низин.
Однако, после долгой зимы ослабли и люди, и животные, и потому в первый день Гейл выдерживал не слишком быстрый темп. Они разбили лагерь, когда солнце еще даже не склонилось к горизонту. Сейчас они стояли на пологом взгорье, что отделяло холмы от долины. Вокруг лагеря матва выставили охрану, затем проверили копыта и спины своих кабо, и лишь после этого разожгли костры. За время дневного перехода охотники успели настрелять мелкой дичи, и теперь выпотрошенные тушки жарились над огнем.
Гейл с удовольствием наблюдал за своими спутниками. Он был уверен, что в большинстве своем они скоро привыкнут к такой жизни и не пожелают вернуться к прежнему существованию в деревнях: охотиться, расставлять силки и собирать небогатый урожай на суровой каменистой земле.
Они предпочтут, возвращаясь домой из очередного похода длинными зимними вечерами рассказывать всем о своих необычайных подвигах. На следующую весну без всякого принуждения прочие молодые мужчины также пожелают присоединиться к ним. А потом… Но Гейл сказал себе, что на сегодня мечтать хватит. По одному шагу за раз… В свое время Молк говорил, что всякое морское путешествие начинается с относительного бездействия, когда следует установить на корабле распорядок повседневной жизни. Сейчас в отряде Гейла происходило почти то же самое: все они, люди и животные, должны притерпеться друг к другу.
К третьему дню пути и люди, и кабо слегка окрепли. Тех, кто лучше всего держался в седле, Гейл отправил в дозор вперед отряда и по флангам. Кроме того, эти люди должны были добывать для остальных пропитание. Гейл велел не убивать тех животных, которые требуют особых сложностей в приготовлении. Поскольку в это время года большие стада кочевали по равнинам, то у охотников был избыток выбора.
Вскоре Гейл начал понимать, что жизнь вождя отнюдь не столь спокойна и беззаботна, как может показаться на первый взгляд. Шли дни, их отряд спокойно двигался вперед, а у юноши возникали все новые поводы для беспокойства. Он даже не мог наслаждаться беззаботно тем, как колышется под ветром зеленое море травы, — что прежде всегда доставляло ему ни с чем не сравнимое удовольствие. Но сейчас он мог думать лишь о хищниках, способных незаметно подкрасться к людям. Кроме того, он тревожился о безвредных для человека рогачах: стоит кабо угодить в норку копытом, как животное переломает себе ноги. Хорошо хоть, члены отряда пока ладили друг с другом, и между ними не возникало споров и соперничества, требующих вмешательства Гейла.
Когда на равнине им встречались мчащиеся галопом отряды эмси, жители холмов замолкали и в тревожном ожидании косились на своего вождя.
Равнинные воины, разодетые в шкуры, неизменно относились к Гейлу с почтением, однако по отношению к матва они испытывали лишь настороженность и презрение, что не могло укрыться от внимания спутников Гейла. Свирепые разрисованные лица кочевников выражали открытую враждебность, и все же юноша сообщил им, что намерен поискать диких кабо, и эмси пообещали известить его, если отыщут табун.
В кочевой жизни спутникам Гейла отнюдь не все пришлось по вкусу. Обилие дичи на равнинах, которую легко можно было подстрелить со спины кабо, приводило их в восторг, однако вскоре выяснилось, что над большими стадами вьются целые тучи мошкары. Еще труднее приходилось с добычей топлива для костра. Вместо дерева приходилось жечь сухой навоз. И все же вскоре путники привыкли и к этому… По крайней мере до сих пор никто не ворчал и не стремился вернуться восвояси. К концу третьей недели пути Гейл почувствовал, что его люди вполне приспособились к походной жизни, однако им не доставало опыта, чтобы
