Марго улыбалась ему, ветер трепал ей волосы, солнце, медленно клонившееся к закату, отражалось в глазах.
– Только не говори мне, что дружба – это главное, что нас связывает!
– Не главное. Но очень важное.
Боже, неужели она собирается предложить ему остаться друзьями?! Это его доконает. Что он тогда будет делать с бушующей в нем любовью?
Джош медленно подошел к ней.
– Послушай, тебе не кажется, что один из нас выжил из ума?
– Подожди. Давай не торопить события. Для начала я хочу попросить у тебя дружеского совета. – Марго взяла его под руку и повела вокруг дома. – Правда, здесь безумно красиво? А знаешь, какой за домом очаровательный фонтан? Конечно, здесь необходим бассейн, и место для него найдется. А какой вид с балкона на втором этаже! По-моему, там должен быть кабинет хозяина. И, кажется, здесь целых два камина! Внутри я еще не была, но, говорят, второй в хозяйской спальне.
– Подожди-ка! – У Джоша кружилась голова – не то от аромата ее духов, не то от ее слов.
Но Марго не обратила на его восклицание ни малейшего внимания.
– Взгляни на бугенвиллеи! Наверное, их нужно подстригать, но мне они нравятся и в диком виде. А терраса просто создана для приемов! И место удобное. До магазина – полчаса ходьбы по побережью, а Темплтон-хаус просто под боком.
– Я же сказал, подожди! – Он взял ее за плечи и развернул к себе. – Ты что, хочешь купить этот дом?
– Такой шанс выпадает раз в жизни! Кейт говорит, что сделка очень выгодная, хорошее вложение денег, а ты сам знаешь, какая она у нас пессимистка. Его выставляют на продажу только на будущей неделе, так что у нас на руках все козыри.
– Боже мой, герцогиня, ты неисправима!
У Марго отлегло от сердца, когда она услышала, как удивленно-весело он это сказал.
– А ты хочешь, чтобы я исправилась?
– Послушай, но этот дом стоит не меньше трехсот тысяч!
– Триста пятьдесят, но Кейт считает, что можно будет сбавить до трехсот.
– Мечтай дальше, – буркнул он.
– Что, уж нельзя и помечтать?
– Марго, твое дело существует меньше года, а месяц назад ты была на грани банкротства. Во всем мире нет такого банка, который дал бы тебе кредит. Ты просто не можешь этого себе позволить!
– Знаю, – она одарила его лучшей из своих улыбок – той, которая принесла ей в свое время успех и славу. – Но ты можешь!
Джош чуть не поперхнулся.
– Ты хочешь, чтобы этот чертов дом купил тебе я?!
– Не совсем так… – Марго набрала в грудь побольше воздуха и выпалила единым духом: – Я подумала, что, если бы ты купил этот дом и женился на мне, мы бы оба могли здесь жить!
Джош потерял дар речи, глаза застлал туман, и он понял, что, кажется, не может дышать.
– Мне надо сесть.
– Я понимаю, что ты чувствуешь…
Марго стиснула руки, ладони были влажными от пота.
Джош опустился на скамью.
– Так я должен жениться на тебе, чтобы ты могла жить в этом доме? Я правильно понял?
– Чтобы мы могли в нем жить! – поправила его она. – Вместе. Когда не будем путешествовать.
– Но ты только что сказала, что не хочешь, чтобы все было по-прежнему!
– Не хочу. Все было слишком легко. А теперь я хочу настоящего, всамделишного… Я люблю тебя! – Слезы внезапно подступили к ее глазам, и Марго отвернулась. – Я очень тебя люблю. Я, наверное, могу без тебя жить – можешь не бояться, что я, как Серафина, брошусь со скалы, – но я не хочу жить без тебя! Я хочу выйти за тебя замуж, быть твоей женой, создать семью. Больше мне нечего сказать.
– Больше тебе сказать нечего, – медленно повторил он. Сердце уже не так бешено колотилось, но оно распирало грудь. До боли. А улыбка, расплывшаяся по лицу, резала щеки. – Наверное, теперь моя очередь что-то сказать.
– И я никогда не буду тебя обманывать!
– Помолчи, Марго. Мне жаль тебя: ты потеряла шанс полюбоваться тем, как я приползу к тебе на коленях. Но узнай, по крайней мере, что я был не прав. И еще – что я всегда был о тебе гораздо лучшего мнения, чем ты о себе. Больше мне нечего сказать.
– Вот и прекрасно.
Что ж, если ему больше нечего сказать, ей остается только уйти. И главное – уйти с достоинством. Но Джош положил ей руку на плечо и достал что-то из кармана.
Кольцо сияло, переливалось, манило! Марго прикрыла рот ладошкой.
– Боже мой!
– Обручальное кольцо бабушки Темплтон. Ты помнишь ее?
– Я… Да. Да!
– Она завещала его мне. Как раз в тот день, когда я застал тебя с твоим итальянским другом, я взял его из сейфа. Оно лежало у меня в кармане.
– Ой!
– Нет, только не садись, – он поддержал ее под руки. – Я хочу, чтобы ты готова была упасть в обморок. Еще было бы неплохо, если бы ты лепетала что-нибудь невнятное, раз уж ты нарушила мои планы и я не смог при свечах встать перед тобой на колени.
– Ой. – Марго уронила голову ему на грудь. – Ой-ой-ой!
– Не плачь. Терпеть не могу, когда ты плачешь!
– Я не плачу. – Она подняла лицо, и Джош увидел, что она смеется – А ты знаешь, я ведь сама хотела сделать тебе предложение!
– Какое предложение?
– Господи, ну почему у нас все шиворот-навыворот?! – Марго утерла слезы рукой. – В тот вечер я хотела просить тебя жениться на мне! И, понимая, что уговорить тебя будет нелегко, спланировала все заранее…
– Шутишь!
– Да сними ты эти проклятые очки! – Она схватила их и забросила за спину; они со звоном шлепнулись на каменный пол террасы. – И все-таки я тебя опередила. Я первая сделала тебе предложение! – Она выхватила у него из руки кольцо. – И ты согласился. Вот доказательство!
– Я еще ничего не сказал, – заметил Джош и протянул к ней руки. – Черт возьми, Марго, не ускользай! Я взорвусь, если немедленно не обниму тебя.
– Скажи «да». – Она отпрыгнула в сторону, держа в руке кольцо. – Сначала скажи «да».
– Ну хорошо, да! Черт возьми, я беру тебя в жены!
Он поймал ее на лету, и Марго почувствовала, как все в ней перевернулось. Нет, не оттого, что закружилась голова. А оттого, что рядом с ней был именно этот мужчина.
Джош приник к ее губам.
– На всю жизнь, – прошептал он, держа ее лицо в своих ладонях.
– Нет. Навеки. Я хочу – навеки.
Тогда Джош взял ее руку и, не сводя с нее глаз, надел ей на палец кольцо.
– Договорились, – сказал он.
