Наказание – смерть

теперь… «Наверное, уже слишком поздно», – с горечью подумала она.

– Он очнулся, – продолжал Рорк, – и, кажется, хочет повидаться с тобой.

– Очнулся? Он жив и очнулся?!

– Совершенно верно: и жив, и очнулся. Ночью ему стало лучше. Состояние до сих пор тяжелое, но стабиль­ное, и врачи выражают… Как это они сказали? Ах да, «осторожный оптимизм»! Я отвезу тебя в больницу.

– Не стоит, я сама.

– Я настаиваю. Кроме того, если он подумает, что я охраняю свою территорию… – Рорк сжал кулак и похло­пал костяшкам пальцев по ладони. – Это улучшит его на­строение.

– Задница тебе, а не территория!

– Дорогая, твоя задница является моей самой запо­ведной территорией! На нее вообще никому ходу нет!

Ева фыркнула, сбросила одеяло и направилась в ванную, позво­лив Рорку всласть полюбоваться «его заповедной террито­рией».

– Буду готова через десять минут, – бросила она на ходу.

– Можешь не торопиться, – откликнулся Рорк. – Вряд ли он куда-нибудь убежит.

Однако она была готова только через двадцать, по­скольку Рорк соблазнил ее чашкой крепкого горячего ко­фе, а она потом еще налила себе этого божественного напитка в пластмассовый стаканчик и взяла его с собой в ма­шину.

За руль сел Рорк.

– Может, купим ему цветы или еще что-нибудь? – спросила Ева.

– Нет, не надо. Если ты подаришь ему цветы, он от такого потрясения может снова провалиться в кому.

– Какой ты у нас веселый малый! – хмыкнула она. – Особенно рано утром… Скажи, та фраза: «Сожри свои собственные глаза!» – это какое-то ирландское проклятье?

– Никогда такого не слышал.

– Выходит, прошлой ночью у тебя получился удачный экспромт. Да, что я раньше говорила, то и сейчас скажу: страшный ты человек!

– Если ты не в курсе, могу сообщить: я убил бы его за то, что он тебя ударил.

– Я знаю, – призналась Ева. – Но ты все равно не должен был приносить эту свою пушку. Разгуливать в об­щественном месте с запрещенным видом оружия! Знаешь, какой разнос мне за это устроят?

– А кто сказал, что пистолет был заряжен?

– А он был заряжен?

– Конечно, но об этом же никто не знает! Расслабь­тесь, лейтенант, ведь это вы принесли пистолет в клуб.

– Нет, ты!

– Хорошо, придем к компромиссу: мы принесли его вместе. Идет?

– Ладно, черт с тобой. И еще один вопрос: что это за фигня относительно того, что в семье должен командовать мужчина, а жена должна быть всегда под рукой? Это ты просто такое шоу устроил?

– Ты поделишься со мной кофе?

– Нет! Так это было шоу?

– Ну, дай мне подумать… Просто я представил себе, как здорово было бы иметь маленькую тихую женушку, которая с утра до вечера хлопочет по дому, а когда я воз­вращаюсь после тяжелого рабочего дня, встречает меня с теплыми шлепанцами и стаканчиком виски. Славная кар­тинка, да? – Рорк повернулся к жене и, увидев ее изум­ленное лицо, громко расхохотался. – Правда, потом я за­думался над тем, через сколько дней эта тихая женушка осточертела бы мне до отвращения.

– Хорошо, что ты успел сказать это раньше, чем я вы­лила тебе кофе на ширинку! Но ты его все равно не полу­чишь.

Когда машина въехала на территорию больницы, Ева повернулась на сиденье, чтобы лучше видеть Рорка.

– Мне потребуется несколько дней, чтобы закончить с Рикером и передать его в руки судебных психиатров, – сказала она. – Не понимаю только, для чего нужна эта психиатрическая экспертиза. Ведь невооруженным взгля­дом видно, что он спятил окончательно и бесповоротно!

– Да, несомненно, – кивнул Рорк. – Скорее всего он окончит свои дни в специальном дурдоме для психов-пре­ступников.

– И поверь мне, это далеко не санаторий! Так или иначе, нам предстоит еще многих допросить, а также отыскать и конфисковать уйму различных фирм и прочей собственности, принадлежащей Рикеру. В основном эта работа ляжет на плечи Мартинес, но и мне еще придется повозиться. Если бы ты сумел немного отложить свою по­ездку в Олимпус, я бы смогла поехать с тобой…

Рорк подъехал к автостоянке и припарковал машину в длинном ряду других. Затем он выключил мотор и с удив­лением посмотрел на жену.

– Я не ослышался? Ты готова по собственной воле взять несколько отгулов и съездить со мной на курорт? И мне не придется предварительно накачать тебя снотворным или оглушить?

– Я же сказала, что хочу поехать с тобой. Но если это создаст для тебя какие-то проблемы, мы…

– Цыц! Ни слова больше! – Он притянул ее к себе и поцеловал в губы. – Я буду ждать тебя столько, сколько нужно, чтобы только мы могли поехать вдвоем.

– Хорошо. Спасибо. – Ева вылезла из машины и по­тянулась. – Ой, смотри, эти распустились… как их там?

– Нарциссы, Ева, – напомнил Рорк и взял жену за руку. – Нарциссы. Ведь весна на дворе.

– Наконец-то и я это почувствовала!

Все так же держась за руки, они прошли по больнич­ному коридору и оказались в палате Вебстера. Его лицо уже было не таким серым, как в последний раз, когда его видела Ева, но и здоровым румянцем Вебстер также не мог похвастать. Он лежал молча и неподвижно, и под сердцем у Евы снова зашевелился червячок страха, а хоро­шее настроение стало улетучиваться.

– Врачи вроде сказали, что он в сознании, – неуве­ренно прошептала она, и в тот же момент веки Вебстера дрогнули и приподнялись. Несколько мгновений его взгляд оставался невидящим, но затем, когда он сумел сфокусировать его на пришедших, в глазах Вебстера вдруг вспыхнула веселая искорка.

– Привет, – сказал он, и Еве пришлось сделать шаг к постели, поскольку голос раненого был едва слышен. – Ты могла не приводить сюда своего сторожевого пса. Се­годня я слишком слаб, чтобы приставать к тебе.

– В этом отношении ты никогда не представлял для меня опасности, Вебстер.

– Увы, я это знаю. Спасибо, что заехала.

– Не стоит благодарности, я просто проезжала мимо.

Вебстер рассмеялся, но тут же стал задыхаться и се­кунд десять лежал молча, пытаясь восстановить дыхание.

– Глупый ублюдок! – проговорила Ева с такой стра­стью в голосе, что на лице Вебстера появилось озадачен­ное выражение.

– Чего? – просипел он.

– Ты что же, думал, я сама о себе позаботиться не мо­гу? Думал, я нуждаюсь в том, чтобы какой-нибудь кретин из отдела внутренних расследований сбил меня с ног и подставил грудь под нож, который предназначался мне?

– Нет, конечно – Глаза Вебстера снова лукаво забле­стели. – Сам не знаю, что на меня нашло.

– Если бы ты не шастал по улицам, а спокойно сидел и жирел за своим письменным столом, то не загремел бы на эту койку. И только попробуй еще соваться в мои де­ла – я быстренько отправлю тебя обратно в больницу!

– Это будет забавно. По крайней мере, теперь у меня есть мечта, ради которой стоит жить… Вы взяли его? Расска­жи, а то эти чертовы врачи мне ничего не хотят говорить.

– Нет… Нет, я его не взяла.

– Черт! – Вебстер снова закрыл глаза. – Это все из-за меня!