успешный бизнес…
Она с тихой радостью выслушивала желанные сплетни о тайных связях или внебрачных детях, об опасности банкротства или подозрениях на смертельный недуг.
Делая сочувственный вид, роняя искусственные слезы, она потирала в душе руки от порочного счастья… Не все коту масленица… богатые тоже плачут…
Обманывала себя, показательно критикуя попытки бывших подруг перехитрить возраст, доказывая всем, что стареть надо естественно. Страдая в душе от невозможности, точнее нежелания потратить деньги на омолаживающие процедуры.
Все годы фрау Хелен жила во лжи, в самообмане. В нелепом самоутверждении. Служила актером собственного театра, у которого никогда не было зрителей.
Если не считать ее ленивых и глупых кошек.
Недуг менял обличия, срывал старые маски, цепляя новые, все более гнусные и безобразные.
Мир с каждым годом тускнел, терял краски, приобретал запах затхлости, прорастал плесенью.
Хелен часто засиживалась на скамейке в саду, служившей аллегорией собственного надгробия. Застыв, словно каменное изваяние, смотрела на зеркальную гладь озера и размышляла о неизбежном. Она давно сложила крылья за ненадобностью. Боролась со внутренним врагом единственным доступным способом. Спокойно ждала смерти, смирившись со своим ничтожеством.
Смешно, еще несколько лет назад, пока была в детородном возрасте, она наивно надеялась на помощь психотерапевта. Казалось, волшебник ластиком сотрет допущенные ошибки, а в терапевтических целях на развороте книги жизни нарисует принца на белом коне.
Но чудес не бывает, тем более с прирожденными неудачниками.
Единственный плюс пройденных консультаций заключался в определении фигуры врага, катализатора патологического и неконтролируемого процесса ее падения.
Камня преткновения.
После долгих разговоров с дотошным и наскучившим до оскомины мозгоправом, Хелен пришла к выводу, что на этой земле существовал и до сих пор здравствует один единственный человек, которого она, праведная христианка, уничтожила бы, не раздумывая. Прости Господи!
Размазала бы как мокрицу. Без капли сожаления.
Ее бывшая сокурсница, бесподобная Катрина Лешер, единственная дочь металлургического магната из Рейн Вестфалии. Наследница его огромной империи. Рафинированная гламурная стерва. Точнее стервятница, уничтожающая вокруг все и всех, кто пытается затмить ареол ее сверх значимости.
Недолгое знакомство с Катрин нанесло колоссальный ущерб неустойчивой психике Хелен Грюнберг. И пустило ее жизнь под откос.
Женщина с тяжелым вздохом сомкнула веки и подняла лицо, открывшись ласковому июньскому солнцу. Воспоминания перенесли ее далеко в прошлое, в 1987 год.
Нельзя сказать, что в юности она вообще не пользовалась вниманием мужского пола. Отнюдь.
Хрупкая, скромная швейцарка, сохранившая красоту, присущую уроженцам кантона Миттельланда, нежную кожу особого персикового оттенка, густые светло русые волосы, собранные в ассиметрично торчащий над левым ухом конский хвостик. Ее точеная фигурка вызывала немалый интерес у раскрепощенной от вольной жизни мужской половины Цюрихского университета.
Линяные джинсы бананы, спущенное плечо на футболке, одинокая сережка в ухе — вот и все признаки подросткового бунта, на которые решилась юная Хелен. Трусиха по жизни, на больше была не способна. А зря… Время показало, что надо быть смелее.
А пока, она витала в придуманном мире, затаила дыхание в ожидании принца.
И он появился. С потрясающим звучным именем — Гюнтер Коппельмауер. И оказался студентом старшего курса лечебного факультета.
Они столкнулись нос к носу в коридоре детской больницы, где оба проходили практику. Он преддипломную, она курсовую.
Хелен, опаздывая к куратору, почти сбила с ног долговязого неуклюжего журавля, свернувшего из-за угла терапевтического отделения. Парень со смешным мелированным ежиком на голове, испугавшись, отскочил в сторону, растеряв по полу пробирки и контейнеры с анализами. Некоторые из баночек немедленно вскрылись, распространив по коридору приторный запах детской мочи.
Вместо того, чтобы выругаться друг на друга, они смеялись как сумасшедшие.
С того дня малышка Хелен и верзила Гюнтер больше не расставались.
Оба пережили знакомство с родителями. Хелен не побоялась отправиться с избранником в далекий Карлсруэ и прожила целую неделю на ферме фрау и герра Коппельмауер, исправно доя коз и убирая за любимой буренкой будущей свекрови. Чем заслужила искреннюю привязанность обоих родителей.
Гюнтеру повезло немного больше. Над ним не ставили животноводческих экспериментов. Мама Хелен, давно похоронившая мужа, жила в предместье Берна и содержала маленький цветочный магазин. Знакомство с ней прошло для скромного юноши без лишних потрясений.
Дело шло к свадьбе. Соблюдая традиции, на помолвку молодые обменялись кольцами и начали считать дни… Как вдруг…
Потом шептались, что она поставила на кон новенький миникупер, подаренный отцом на двадцатилетие. Судачили, что это была глупая шутка, переросшая в трагикомедию с сомнительным финалом.
Она… ее имя Хелен не знала до того страшного дня. Разве можно знать имя каждой звезды, что сияет на небосклоне. Хелен даже не замечала ее, потому что на звезды больно смотреть. Они ослепляют. А порой маются дурью и спорят по пустякам.
Катрина Лешер, заметив парочку влюбленных неразлучников поклялась подарком отца, что через месяц выйдет замуж за незнакомого долговязого паренька.
Миникупер оказался дороже чужого счастья.
Хелен почувствовала, что мир рушится в тот самый момент, когда красивая, только что сошедшая со страницы модного журнала, девушка с платиновой косой, невинно опустив небесно голубые глаза, попросила Гюнтера помочь ей по курсу детских инфекционных заболеваний. Стоило незнакомки замолчать, как случилось страшное. Гюнтер напрягся, словно струна и отступил от Хелен на шаг. А потом еще на один…И постепенно он ушел навсегда.
Катрина доиграла избранную партию до финала. Она безжалостно отправила ей приглашение на свое бракосочетание с Гюнтером. Но послание не нашло адресата
Несчастная брошенка, взяв бессрочный академический отпуск, покинула стены Университета.
Спустя годы до Хелен дошли слухи, что свадьба оказалась фарсом. Катрина выставила дурня за дверь, позволив насмеяться вдоволь. Говорили, что мать жениха не выдержала позора и постепенно угасла в богадельне. А еще шли страшные слухи, что разлучница забеременела, но после родов оставила девочку в приюте.
Хелен было уже все равно.
Внезапный порыв ветра прервал тоскливые воспоминания и донес крик мальчика — молочника, остановившегося перед калиткой.
Время в Шпизе давно остановилось. Как и десятки лет назад в маленьком городке, затерянном в сердце Швейцарии, каждое утро молочник развозил на тележке жителям молоко. А порой исполнял роль курьера. Люди, забыв о всемирной паутине, по старинке отправляли друг другу посылки и письма по почте.
— Фрау Грюнберг! — опять послышался тонкий голос паренька.
Хелен откликнулась и, поднявшись с любимой скамейки, направилась к воротам.
