Секс как орудие убийства

В ее голосе слышались усталость и отчаяние. Рорк не мог этого вынести.

– Почему?

– Потому что его лицо ничего не выражало. Ни ужа­са, ни раскаяния. – Ева стремительно повернулась. – Он наслаждался! Мой визит к нему просто повысил став­ки. Та же игра, но на новом уровне. – Она смотрела на мужа невидящими глазами. – Рорк, мне хотелось изуве­чить его. Своими руками. Заехать кулаком в морду и бить, пока он не сдохнет. Уничтожить.

– Но ты сумела уйти. – Рорк подошел к Еве, кото­рая плакала, но не догадывалась об этом. – Ты уничто­жишь его, посадив за решетку до конца жизни. Ева… – Он взял ее лицо в ладони и начал стирать слезы пальца­ми. – Милая Ева, ты вконец измучила себя. Если ты не отдохнешь, кто заступится за этих женщин?

Она обхватила его запястья.

– В последний раз мне снилось, что отец стоит здесь и из его ран, нанесенных мной, льется кровь. Он сказал, что я никогда не избавлюсь от него. И он был прав. Я убиваю его, а он приходит снова. Стоит и ждет. Я не могу лечь. Не могу уснуть, потому что знаю, что опять увижу его!

– Не сегодня. – Рорк привлек ее к себе. – Сегодня мы этого не позволим. Даже если ты и не уснешь… – он провел губами по виску жены, – то отдохнешь.

Он поднял Еву на руки и понес к дивану.

– Что ты собираешься делать?

– Мы будем смотреть кино, – сказал он.

– Кино? Рорк…

– Ты делаешь это недостаточно часто. – Рорк уса­дил ее и начал выбирать дискету. – Иногда нужно по­ гружаться в воображаемый мир. Драмы и комедии, чу­жая радость и чужая скорбь позволяют на время отвлечь­ся от своей собственной.

Он быстро вернулся, сел рядом и положил голову Евы себе на плечо.

– Я рассказывал тебе про эту картину. «Магда Лейн». Когда-то она помогла мне забыть свои несчастья.

Прижиматься к Рорку и чувствовать его руку на та­лии было удивительно приятно. Комната наполнилась звуками музыки, на экране переливались яркие краски…

– Сколько раз ты ее смотрел? – спросила она.

– Думаю, десятки. Тс-с… Пропустишь титры.

Ева смотрела на экран. Когда веки опустились, она продолжала слушать. А потом уснула.

Когда Ева проснулась, было тихо и темно, но рука Рорка продолжала обнимать ее. Странно, что усталость никуда не исчезла. Шел шестой час, она проспала доб­рых три часа, этого должно было хватить…

Стоило Еве пошевелиться, как рука Рорка напря­глась.

– У тебя есть еще несколько минут.

– Не могу. Мне нужно полчаса, чтобы принять душ и привести в порядок мозги. Интересно, можно ли при­нимать душ лежа?

– Это называется ванна.

– Нет, ванна – это не то же самое.

– Почему ты говоришь шепотом?

– Разве? – Ева села и откашлялась. В горле перши­ло так, словно кто-то насыпал в него толченого стекла. – Кажется, я немного охрипла.

Рорк включил бра и заставил Еву откинуться на спину.

– Ты бледная, как призрак. – Он положил ладонь на ее лоб и изменился в лице. – Похоже, у тебя жар.

– Нет! – При мысли об этом Еву бросило в дрожь. – Я не больна. Я не могу позволить себе заболеть.

– Всю эту неделю ты почти не спала, жила на од­ном кофе, вот и заболела. Черт побери, Ева, ты просто издеваешься над своей иммунной системой!

– Неправда. – Она хотела встать, но комната за­кружилась, и Ева снова упала на диван. – Я просто вы­ полняю свои служебные обязанности.

– Я на месяц привяжу тебя к кровати. И приставлю сторожа. – Он встал и пошел к телефону.

– Не понимаю, с чего ты разозлился. – Ее голос зву­чал так жалобно, что Ева сама испугалась. – Просто я еще толком не проснулась.

– Если попробуешь встать с дивана, я тут же отвезу тебя к врачу.

– Не вздумай, приятель! Иначе мы еще посмотрим, кому понадобится помощь. – Но угроза прозвучала еле слышно и не произвела нужного действия.

Рорк только посмотрел на нее и нажал на кнопку.

– Соммерсет, Ева заболела. Поднимись, пожалуйста.

– Что? Что ты делаешь?! – Ева попыталась сесть, но Рорк вернулся и уложил ее на место. – Пусть только попробует! Если он прикоснется ко мне, я изувечу вас обоих! Где мое оружие?

– Либо он, либо больница.

Ева со свистом втянула в себя воздух.

– Ты мне не начальник!

– Посмотрим, – ответил он. – Попробуй ослу­шаться.

Ева рывком села, но Рорк толчком заставил ее лечь. Тогда она слегка отползла и ткнула его кулаком в живот.

– Слава богу, что у тебя еще сохранились силы. Правда, удар был так себе. Девчачий.

Это оскорбление едва не лишило ее дара речи.

– При первой возможности я завяжу твой член уз­лом!

– Это будет забавно. – Рорк посмотрел на вошед­шего Соммерсета. – У нее жар.

– Никакого жара у меня нет! Не прикасайся ко мне! Убери руки! – Она ругалась и сопротивлялась, но Рорк сел на нее верхом и схватил за запястья.

– Детский сад… – Соммерсет покачал головой и положил ладонь ей на лоб. – Температура слегка повы­шена. – Потом длинные пальцы дворецкого ощупали ее железки. – Покажите язык.

– Ева… – грозно предупредил Рорк, когда она креп­ко стиснула губы. Пришлось подчиниться.

– Где у вас болит? – спросил старик.

– В заднице. Эта болезнь называется «Соммерсет».

– Я вижу, ваше чувство юмора не пострадало… Не­большая инфекция, – сказал он Рорку. – Во всем ви­ новаты усталость, стресс и детские вкусы в еде. Ничего, вылечим. У меня есть все необходимое. Но день- другой придется полежать в постели.

– Отпусти меня, – негромко сказала Ева, когда Сом­мерсет ушел. – Сейчас же.

– Нет. – Руки Евы дрожали, но Рорк догадывался, что гнев тут ни при чем. – Позволь ему закончить. Тебе холодно?

– Нет. – Однако ее знобило, а от борьбы нещадно болело все тело.

– Тогда почему ты дрожишь? – Он негромко выру­гался, снял со спинки дивана плотное покрывало и за­кутал Еву, не дав ей открыть рта.

– Черт побери, Рорк, сейчас он придет, начнет ме­ня шпынять и попытается заставить выпить какое- ни­будь пойло собственного изготовления. А я нуждаюсь всего-навсего в горячем душе. Дай мне встать! Есть у тебя сердце или нет?

– Есть. – Он прижался лбом к ее лбу. – И в этом вся беда.

– Мне уже лучше. Честное слово. – Это была на­глая ложь, – у нее срывался голос. – Обещаю тебе: ко­гда я закончу это дело, возьму выходной, просплю два­дцать часов подряд и буду есть одни овощи.

Рорк невольно улыбнулся.

– Ева, я люблю тебя.

– Тогда не пускай его сюда! – Услышав стук двери лифта, Ева широко раскрыла глаза. – Он идет. Ради всего святого, спаси меня!

– Ей нужно сесть. – Соммерсет поставил поднос на стол. На подносе стоял стакан какой-то молочной