Место оказалось от города черт-те где по Ленинградскому шоссе, но Алиса великолепно ориентировалась и уверенно подсказывала, где сворачивать. На некоторых участках дорогу сильно занесло снегом, и мне приходилось быть предельно осторожным, чтобы не забуксовать в сугробах, наваленных вдоль обочины. Наконец мы остановились возле массивных решетчатых ворот, охраняемых двумя бронзовыми собаками на толстых цепях. Видно было, что почти во всех окнах огромного дома горит свет, и, как это ни смешно, я отчетливо услышал задорный женский смех.
«Девок трахает», – вспомнил я.
Проверив, заряжено ли ружье, я вышел из машины, осмотрелся, а затем, стараясь выглядеть как можно более беззаботно, шарахнул в ворота ботинком. Я ощущал на себе взгляд нескольких телекамер, они просто обязаны были тут быть, но ни одной заметить не мог. Никакой реакции на удар по воротам не последовало. Начиналась метель, я мерз.
– Справишься с «жигулькой»? – спросил я у Алисы.
– Обижаешь! – ответила она, резво пересаживаясь за руль.
– Отгони ее чуть назад, а то, если начнется пальба, жалко будет попортить лошадку.
Врубив заднюю передачу, Алиса как следует нажала на газ, мотор взвыл, как оборотень из голливудского фильма, а колеса завертелись на месте с огромной скоростью. Из-под них пошел пар.
– Осторожнее, блин! – шлепнул я ладонью по переднему крылу.
Алиса сбросила газ, оставив мотор урчать на холостых оборотах.
– Ни фига себе… – удивленно произнесла она.
– Я предупреждал! Тут мотор вдвое мощнее, чем на твоем «Форде», а вес меньше. Осторожненько дави на газ и очень аккуратно отпускай сцепление.
Со второго раза Алиса справилась почти нормально. Увидев, что свет фар отдалился достаточно, я поднял ружье и саданул в небо из одного ствола. Пламенем шарахнуло вверх как следует, во всех дворах залаяли собаки, а у Немого в гараже сработала сигнализация на машине. Я счел разумным укрыться за кирпичной колонной ворот, а то, если хоть часть того, что говорят о Немом – правда, сейчас он ответит из нарезной артиллерии.
Однако вместо этого я услышал щелчок включившегося репродуктора. Я вздрогнул, так он напомнил звук клацнувшего затвора. Однако слова, произнесенные вслед за этим, окончательно вывели меня из равновесия:
– Слушай, Фролов, кончай дурить, – донесся голос из репродуктора. – Приехал, так заходи. Чего собак пугаешь?
Я стоял в шоке, с поднятым ружьем, и не знал, что делать. Клацнул замок ворот, и они начали медленно раскрываться. Подумав секунду, я отступил на шаг и помахал Алисе рукой, мол, давай сюда. Машина тронулась с места и подкатила ко мне.
– Нас приглашают внутрь, – сообщил я, в недоумении разведя руками.
– Нда… Это оправдывает многое. Даже стрельбу в населенном пункте.
– Я в воздух стрелял.
– Все равно. Садись.
Я уселся на правое сиденье, и Алиса загнала «жигульку» во двор. Ворота за нами закрылись с мерным гудением, а мы выбрались из машины, не зная, чего ожидать дальше. Снова раздался задорный женский смех, из окна доносилась негромкая попсовая музыка, скорее всего из телевизора. Внезапно в прихожей, за большой остекленной дубовой дверью зажегся свет, и я увидел грузную мужскую фигуру. Ну прямо медведь, а не человек. Дверь распахнулась, и я, несмотря на прошедшие годы, с удивлением узнал хозяина дома. Это был Громов – прапорщик отряда морской пехоты, у которого давным-давно в Крыму я одалживал девять патронов от ДШК.
– Привет… – ошарашенно произнес я. – Вот уж не ожидал тебя здесь увидеть!
– А я все думал, когда же ты заскочишь на огонек. – Он шагнул ко мне, и мы тепло пожали друг другу руки, совсем как несколько лет назад. – Ты теперь личность известная, но и про меня байки ходят.
– Да я как раз только сегодня эти байки и слушал.
– Значит, Сань, ты не просто так?
– Знал бы, что Немой – это ты, приехал бы просто так, чаю попить. А так, боюсь, времени нету на «просто так».
– А в баньку? С девушками?
– Шутишь, Гром? С каких пор ты с проститутками время проводишь?
– Это, Саня, не проститутки. Это боевой контингент на случай неожиданного вторжения.
Я ощутил, что от Грома здорово несет перегаром. Это меня шокировало. Старый боец, Гром… Неужели и его укатал этот мир? Это уж слишком!
– Ну заходите все равно, – глухо пророкотал бывший прапорщик.
Мне показалось, что ему стало стыдно. Мы поднялись по лестнице из прихожей, но Гром не повел нас в гостиную, откуда слышались женские голоса. Он пригласил нас в шикарно обставленный кабинет, с кожаными креслами и диваном, с бронзовым журнальным столиком и книжными стеллажами. Люстра с десятком ламп давала отличное освещение. Как-то совершенно неуместно было стоять посреди этой роскоши с дробовиком в руке.
– Рассказывай, – рокотнул Гром. – Опять собираешься спасать человечество? И опять для этого не хватает десятка патронов?
– Нет, Витек, масштаб изменился. Речь идет не о человечестве, а о целой Вселенной. И нужен, соответственно, не десяток патронов, а вот это. – Я достал из кармана и протянул ему список.
