Когда болеют дети. Советы врача-священника

ЛЕКАРСТВО И ВООБЩЕ ВСЕ, ЧТО МЫ ДАЕМ РЕБЕНКУ, ХОРОШО ОСЕНИТЬ КРЕСТОМ.

Пусть каждый наш поступок будет освящен. Святитель Кирилл Иерусалимский пишет: Да не стыдимся исповедовать Распятого, с дерзновением да изображаем рукою знамение Креста на челе и на всем: на хлебе, который вкушаем, на чашах, из которых пьем; да изображаем его при входах, при выходах, когда ложимся спать и встаем, когда находимся в пути и отдыхаем. Он великое предохранение, данное бедным в дар и слабым без труда. Ибо это благодать Божия, знамение для верных и страх для злых духов.

БОЛЕЗНЬ — ПОСЕЩЕНИЕ БОЖИЕ

В прошлых беседах мы говорили о том, что в болезни на первом месте должны быть молитва и все духовные средства врачевания, которые преподает нам святая Церковь.

Благодать Божия соединяет людей, делает их родными, и эта близость особенно чувствуется между матерью и ребенком. В родильном доме, где я работал врачом, мне не раз приходилось это наблюдать. Было много удивительных случаев, когда мать и дитя прямо-таки «вытаскивали» друг друга из очень тяжелых состояний. Когда здоровье матери ухудшалось, младенец своим стремлением жить брал на себя гораздо больше, чем он мог понести физически. Даже тяжело больные дети, по милости Божией, в такие минуты старались вдвойне. Или, наоборот, матери, которые имели «тяжелых» детей, вели себя как-то совершенно особенно. Казалось бы, это два существа, живущие уже отдельно друг от друга. Но еще несколько дней назад физически это было одно существо. И вот, оказывается, пуповина рвется, а незримая пуповина, духовная, остается.

Молодая мать сама это чувствует: она уже в этой жизни не одна. Уже есть тот, кто ей помогает, кто подает ей руку помощи — как бы ценою своего страдания. Видя беспомощность малыша, видя его желание быть вместе с матерью, ту надежду, которая всячески выказана его борьбой за жизнь и которой он призывает и на мать милость Божию, — видя это, Господь, конечно, посылает им Свою милость. Это упование младенца — как бы бессловесная молитва, но и она слышна Господу: «не таится Тебе, Боже мой, Творче мой, избавителю мой, ниже капля слезная, ниже капли часть некая…».

Был такой случай, когда мать отказалась от ребенка, и он умер, хотя родился достаточно здоровым. А бывает, ребенок родится больным, даже настолько, что, по клиническим признакам, болезнь заведомо безнадежна. Но мать по своей надежде поднимает ребенка со дна моря. Я-то, как их лечащий врач, знал, что тут происходило нечто помимо чистой медицины. И уже явно, что Господь послал ей этого ребенка для того, чтобы они спасались рядом друг с другом. Один — терпением, страданием, своей как бы бессловесной молитвой, а та — Христа ради преодолением безнадежности.

Св. Апостол Павел говорит, что если страждет один член тела, то страждут и другие. Если болит рука, то другая рука чувствует это. Семья — это единое тело.

Очень хорошо, когда в семье много детей. Они тогда чутко реагируют на болезнь одного из своих братьев или сестер. Для них, как и для самого больного, это целая школа. Желательно, чтобы они принимали участие в его лечении: приносили, скажем, клюквенный сок, мыли за ним посуду — конечно, если это не инфекционное заболевание, при котором нужен карантин. Другим детям надо дать понять, что сейчас у нас особое время, чтобы это событие получало духовный отклик у всех, чтобы вся семья жила молитвенно и не было безразличия, когда один болеет, а в соседней комнате — шум, игра.

И хорошо, когда другие дети, пока брат или сестра болеет, берут на себя его обычную домашнюю работу. Как правило, это делается с удовольствием: сестра болеет, значит, мы сегодня сделаем больше — и за нее. Другие дети тогда тоже начинают жить сочувствием, начинают говорить шепотом, каждое утро подходят к больному братику или сестричке с вопросом: «Как ты себя чувствуешь?» Они уже ощущают себя ответственными за него. И, что самое главное, дети начинают молиться за брата или сестру. Вечером встают на молитву, читают вечернее правило, и вдобавок еще читается молитва о здравии болящего. И он укрепляется, чувствует эту поддержку. Так и создается по-настоящему семья, как единое целое, как одна душа, как малая Церковь.

И тогда получается, что болезнь — это не просто неприятность, а духовная школа для всех. Посещение Божие, которое касается всей семьи. Господь посещает ее и одного укладывает на одр болезни, а других научает состраданию, смирению, любви. Это и школа воспитания, и школа взаимной уступчивости. Здесь есть все. Это целый мир. И в этом мире люди вдруг начинают меняться. Все приобретают какую-то пользу. Родители — как попечители о духовном и телесном состоянии ребенка. Другие дети приобретают навык заботится о ближнем, сочувствия, подчинения каких-то своих желаний тому, что происходит в семье. Сам ребенок с ранних лет учится подчинять телесные проявления — жизни духа, которая должна быть у человека на первом месте, старается молиться.

Ну, и после того, как ребенок выздоровеет, надо, конечно, благодарить Господа. И дети в семье начнут понимать, что Господь дал поболеть и дал выздороветь и во всем этом — великая милость Божия.

ЗА ЧТО СТРАДАЮТ ДЕТИ?

Семья — это единое тело, и часто духовный груз, который на ней лежит, распределяется между ее членами неравномерно. Случается, что дети несут непосильный груз и расплачиваются своим здоровьем за грехи и ошибки родителей.

В одной знакомой мне семье был такой случай. Девочка семи лет тяжело болела, высокая температура долго не отступала, врачи не могли поставить диагноз, и родители были на грани отчаяния. И их мама, бабушка девочки, передала слова одного священника: девочка, мол, потому болеет, что вы не исповедуетесь и не причащаетесь и ваши грехи ложатся на ребенка. Это глубоко тронуло отца и мать, они стали ходить в храм, принесли покаяние, стали причащаться и исправлять свою жизнь. Болезнь отступила. Она была тем попущением Божиим, через которое вся семья воцерковилась.

Люди иногда задаются вопросом: за что страдают дети? Ну — мы, грешные… Это, кстати, один из главных вопросов у Достоевского. Вспомним «Братьев Карамазовых». С точки зрения человеческой справедливости, этот вопрос неразрешим. Ответ на него дается только в перспективе вечности, в судьбах Божиих. Федор Михайлович это понял только после смерти собственного сына, когда поехал за утешением в Оптину пустынь и беседовал со святым старцем Амвросием, а окончательно уразумел духовный смысл невинных страданий лишь перед собственной кончиной.

Сейчас мне часто приходится бывать в одном из московских детских домов для умственно отсталых детей. Многие из них не встают с постели, от многих, как от тяжело больных, отказались родители; здесь дети с тяжелыми пороками развития, все они тяжко страдают, хотя многие из них, по блаженству своему, этого и не сознают. В этот дом вступаешь, как на адово дно, но именно здесь можно почувствовать сладость рая сердец, живущих с Богом. Здесь много детей, ходящих в церковь и любящих Господа.

Первое, что сделал Господь после Своей крестной смерти, — Он сошел во ад. Первое, что должен сделать сораспявшийся Богу человек, — сойти вместе с Ним во ад своей собственной жизни и помыслов.

Кто приходит сюда, в этот детский дом, тот остается здесь навсегда.

Ребенок и страдание. Как это осмыслить, как понести?

Побывав в детском доме, уходишь с ощущением, что, может быть, этот мир, который враг рода человеческого стремится превратить в сплошной «диснейленд» с жующими и улыбающимися до ушей, бессмысленно счастливыми роботами, этот падший порнографический мир еще держится только потому, что есть дети, которые своими страданиями перевешивают чашу весов нашего безбожия и нераскаянности. Судьбы этих детей раскроются в вечности. Болезни и «ненормальности» суть явления только земной жизни. Если Бог не сотворил смерти, но она вошла в мир через отступление от Него, через грех, то тем более Он не сотворил болезней.