Внутренний двор был устелен сплошным покровом тюфяков и одеял из верблюжьей шерсти, на них лежали в основном дети и женщины. Вонь стояла ужасная. Пас скривился, видимо, представив летающих в воздухе бактерий. Оказалось, что их он боится больше, чем кумулятивных ракет.
На ступенях мечети нас встретил невысокий узкоглазый человечек в зеленом халате.
– Привет, Макамота! – Рипли пришлось чуть ли не сесть на корточки, чтобы его обнять.
– Привета, привета! – улыбнулся доктор. – Очень рад тебя видеть! Рапана сейчас знаешь где? Очень в нехорошема месте Рапана. Будут его выгонять.
– Не станет больше срать мне на голову! – мстительно сощурился Жаб.
– Надо идти, – Макамота высвободился из объятий. – Я запишу тебе допуск, только надо тебя посмотреть. Чуть-чуть посмотреть, чтоб мне быть спокойно.
Рипли пожала плечами и первая вошла в здание. Внутри больных не было, и я очень обрадовался, когда почти вся вонь осталась снаружи. Мы добрались до кабинета, в котором между беговой дорожкой и велоэргометром громоздился программатор подкожных чипов. Макамота усадил Рипли в кресло и принялся ковыряться у нее в ушах сверкающими инструментами. Жаб поставил ракетомет на пол, мы остались стоять у двери. Пас отвернулся.
– Совсем хорошо, – бормотал доктор. – Можно до тысячи метров нырять.
– До скольки?! – багровея, спросил Жаб. – Я тебе, обезьяна узкоглазая, самому уши выверну! Мы с тобой о чем говорили?
– Мы по радио говорить, – спокойно ответил Макамота. – А по радио как передать?
– Тьфу! – взводный покачал головой. – Ты меня заикой сделаешь. На, возьми.
Он достал из кармана и протянул узкоглазому толстую пачку денег. Тот снова заглянул в ухо Рипли.
– Не хорошо я смотреть. До тысячи пятисот.
– Может, тебя убить прямо здесь? – Рипли оттолкнула доктора и поднялась с кресла.
– Это никак не порючится, – улыбнулся Макамота, доставая из-под халата скорострельный «блицтригг». – Еще денег дай. У тебя есть, знаю.
Жаб зло вытянул из другого кармана точно такую же пачку, разделил надвое и протянул половину доктору.
– Еще попросишь, я перед смертью дам команду водителю, чтобы он сровнял твое логово пулеметами. – Взводный поднял левую руку в перчатке.
– Хорошо! – доктор взял деньги и, не опуская «блицтригг», потянул Рипли к программатору.
Она вставила левую руку в массивный браслет и подождала, пока Макамота перепишет в подкожном чипе код ее допуска.
– Готова! – сообщил узкоглазый, размыкая браслет.
– Спасибо, – Рипли потерла запястье.
Жаб провел по ее руке браслетом хронометра, проверяя реальность проделанной работы.
– Норма, – улыбнулся он. – До четырех тысяч нам хватит. Обязательную программу можно считать законченной, но есть еще пожелание.
– Что надо? – заинтересовался Макамота.
– Вот этому до тысячи метров, – он показал на меня. – За оставшиеся деньги.
– Немного денег. Совсем немного.
– Больше у меня нет.
– Тогда надо его смотреть. А то вдруг он борьной? Меня тогда как Рапана.
Жаб взял мой карабин, а Макамота принялся прогонять меня через все тесты, включая беговую дорожку. Хоть в кабинете и работал климат-контроль, но меня все равно через пятнадцать минут бросило в пот.
– Хороший будет охотник, – покивал Макамота. – И катетер хорошо приживается. Давай деньги.
Жаб протянул ему оставшиеся купюры и дождался, когда мне перепрограммируют чип.
– Ну, спасибо, дружище! – Жаб дружески похлопал доктора по плечу.
Я начал натягивать рубашку на мокрое тело и не сразу понял, что произошло. Просто мне под ноги грохнулся «блицтригг». Подняв глаза, я обнаружил Макамоту лежащим на полу с заломлеными назад руками. На его спине сидел взводный и спокойно шарил в карманах его халата. Рипли целилась в голову доктора из гарпунного карабина.
– Зачем так? – прохрипел Макамота.
– Самого богатого нашел? – фыркнул Жаб, забирая обратно часть денег. – На сколько договаривались, столько и получишь. Шкуродер. В дерьмо вы превращаетесь в диких местах. Насмотритесь на арабов и давай бандитствовать. И кто? Потомок самураев! Копуха, разряди «блицтригг», там сбоку запор кассеты.
Я разрядил оружие, бросил его во врачебное кресло и взял свой карабин.
«У тебя все нормально?» – спросил взводный у нашей водительницы.
– Кондиционер еле справляется, – ответил в наушниках бесцветный синтетический голос. – А так ничего. Толпа успокоилась.