Спасла мысль о Леське. Достаточно было представить, что она погибла, что мои усилия не помогут, и что я не смогу жить без нее, как зверь тут же ослабил хватку, и мне удалось вернуть управление под контроль разума. На самом деле мне не верилось, что ее может убить океан. Кого угодно, но только не ее. Это было бы просто нечестно.
Зверь же внутри меня выл и корчился от дикого первобытного ужаса перед стихией. Он с огромной скоростью придумывал разнообразных богов, поклонялся им, низвергал за беспомощность и придумывал новых. Я как-то сразу, в течение коротких мгновений, понял суть всех религий. Все верования разумных существ созданы под действием страха смерти. Все они призваны сделать только одно – отодвинуть ужас неминуемой гибели так, чтобы он хоть какое-то время не мешал жить. Все духовные и философские задачи вторичны. Они родились чуть позже, когда ледяной страх грядущего Ничто чуть разжал когтистые пальцы.
Этот страх редко когда удается ощутить в чистом виде, но кошмарнее его нет ничего. Он приходит только на самом краю, когда смерть дышит в затылок, когда ее видишь, а не просто знаешь о ее теоретическом существовании. Наверное такой страх испытывают копытные травоядные в тот момент, когда в них впиваются когти хищника. Некоторым удается вырваться, но я с трудом представляю, как им удается пережить это пограничное состояние между жизнью и смертью. Травоядных скорее всего выручает полное отсутствие интеллекта, но даже совсем без мозгов я бы никому не пожелал испытать такое.
А у меня таким было не мгновение, не два, не три. Я оказался в когтях грозного хищника по имени Океан, от которого вообще нет спасения. То есть я еще был жив, но уже умер, смерть была неотвратима и неизбежна. Зверь во мне понял, что как бы руки ни крутили штурвал, это напряжение невозможно будет удерживать долго. И если не эта волна, так другая, все же настигнет и уничтожит катер, сомнет его и утащит в глубину океана. Я живо представил, как мое тело медленно опускается на базальтовое дно.
И тут же в эфире раздался голос Долговязого:
– Молодец, Копуха! Вижу тебя на радаре. Отверни на десять градусов к востоку, а то уходишь с курса. Не дрейфь, я тебя подберу.
«Да я в порядке», – хотел ответить я, но из уст вырвалось только едва различимое сипение.
Никогда не думал, что горло от страха может сжать настоящей судорогой.
– Знаю я, в каком ты порядке, – рассмеялся отставник. – Как-то раз я оказался за бортом почти в такой же шторм. Только не в бронированном катере, а в надувном плотике.
Меня заело, что моя слабость разлетелась на половину Индийского океана. Спасатели на Суматре сейчас наверное хихикнули от таких переговоров. Ну уж нет. Хрен вам, а не умирающий от страха охотник! Собравшись с силами, я окончательно укротил беснующегося внутри зверя и взял тело под полный контроль. В тот же миг я заметил «Рапид» на радаре, а это означало, что до него и полумили не будет. Оставалось только выжать последнее из турбин, чтобы одним рывком преодолеть оставшееся расстояние.
В таком маневре был определенный риск – турбины могли перегреться и выйти из строя, не дав мне возможности пойти на второй заход в случае ошибки. Но если не вывести их на форсаж, ни о какой точности подхода к «Рапиду» вообще речи не будет. Плохо было и то, что я понятия не имел, как вообще попаду на борт древнего миноносца.
На самом деле в такой шторм подходить к кораблю крайне сложно и очень опасно. Оба судна ежесекундно меняют местоположение, а огромные волны грозят швырнуть один корабль на другой. И если более тяжелый миноносец такое столкновение может выдержать без особых последствий, то легкий спасательный катер будет неминуемо искорежен до неузнаваемости и камнем пойдет ко дну. Даже при меньшем волнении причаливание требует немалой сноровки в судовождении, а в такую бурю, какая разыгралась сейчас, любое приближение к чему бы то ни было в океане грозило мне смертельной опасностью.
– Что мне делать? – спросил я Долговязого, не решаясь врубить моторы на полную мощность.
– В первую очередь не дрейфь, – отозвался его голос в эфире. – Дальше слушай внимательно. В надводном положении ты никак не причалишь, это и крабу понятно, поэтому придется нырять. Под днищем «Рапида» есть отлично оборудованный блок для скрытой высадки морских диверсантов. Правда, предполагалось, что диверсант будет снаряжен аппаратом воздушного типа, но ты на это забей. Охотник ты, в конце концов, или нет? Две минуты задержки дыхания тебе хватит с избытком, если не будешь расходовать кислород на панику.
– Ты с ума сошел? – испугано прошептал я.
– Сейчас самое время задавать такие вопросы. Лучше слушай, времени нет совсем. Тебе надо отсоединить кормовой аккумулятор, не гася турбины, а то если потеряешь ход, тебя волны за секунду сомнут. Обороты дай до предела, тогда генераторы войдут в цикл и не сдохнут. Как только снимешь аккумулятор, сразу пропусти брючный ремень через одну из ручек для переноски и пристегнись к нему намертво. Это будет твой балласт. Без него не сможешь погрузиться на нужную глубину в такой шторм.
Я представил, что меня ждет. Сердце и без того колотилось с огромной скоростью, а тут и вовсе зашкалило – я ощутил биение пульса всем телом, а кровь загудела в голове, перекрывая клекот турбин. Но надо было немедленно взять себя в руки, поскольку нырять с таким пульсом, все равно, что топиться. Я сделал несколько глубоких вдохов, и ужас немного отступил.
– Уходить будешь через днище, – снова услышал я Долговязого. – Потому что через борт с таким грузом не перевалишь. Дно в спасательных катерах хлипкое, так что справишься. В аварийном блоке есть топор. Посмотри!
Я дотянулся до крышки аварийного блока, распахнул ее и убедился в наличии топора.
– Топор на месте.
– Отлично. Открой доступ к аккумулятору и посмотри, как закреплены провода на клеммах.
Пришлось сползти с кресла и на четвереньках добраться до кормовой крышки. Сорвав ее с крепления, я увидел, что провода закреплены нестандартно, а прикручены к клеммам болтами – без специального ключа не отвернуть.
Я доложил об этом Долговязому, но он меня успокоил:
– Обрубишь топором. Все! Слушай порядок действий. Первое – поднимаешь катер как можно выше и правишь по направлению ветра, чтобы двигаться близко к скорости волн. Второе: собьешь топором кресло и
