касается. Она не может забивать себе голову всяким навозом, когда у нее работа…
Она взглянула на свое отражение в зеркале – на свое бледное, испуганное лицо, – и ей захотелось треснуть по нему кулаком. Едва удержавшись от искушения, она отвернулась, натянула халат и прошла обратно в спальню.
Рорк уже встал и облачился в один из своих многочисленных халатов. Он ничего не сказал, просто подошел к ней и молча протянул чашку кофе.
– Я не желаю ничего об этом знать. Тебе ясно? Я не желаю знать!
– Ну, хорошо. – Он коснулся ее щеки. – Мы это уберем.
«Он не хочет называть меня трусихой, – догадалась Ева. – Он даже думать об этом не может. Он хочет просто любить меня».
– Я ничего не хочу об этом знать, – повторила Ева. – Но ты должен мне сказать. – Она прошла в примыкающую к спальне малую гостиную и опустилась в кресло, опасаясь, что дрожь в коленях выдаст ее. – Его настоящая фамилия – Трой?
Рорк сел напротив нее по другую сторону от кофейного столика, чувствуя, что ей сейчас необходимо сохранять дистанцию.
– У него было множество кличек, но, судя по всему, это его официальное имя. Ричард Трой. На него имеется досье. Я прочел не все, только о… том деле в Далласе. Но я скопировал для тебя весь файл: вдруг ты захочешь его почитать.
Ева сама не знала, чего хочет.
– Они встретились в Далласе?
– Да. Трой встретил моего отца в аэропорту, привез его в отель, где ты… где была ты. Позже в тот же вечер они вышли вместе и напились. Имеется запись их разговора, если это можно назвать разговором. Так продолжалось все три дня, что они пробыли вместе. Бахвалились, строили из себя важных персон, ну, и между делом немного поговорили об операции в Атланте.
– Об операции Риккера по транспортировке оружия?
– Да. Мой отец должен был улететь в Атланту. Что он и сделал на четвертый день. Есть предположение, что ему заплатили гонорар полицейские, которые использовали его как своего человека в организации Риккера. Он взял и их деньги, и деньги Риккера, надул и тех и других, а сам вернулся в Дублин.
– Это подтверждает наши предположения. Мы так и думали, когда разбирались с Риккером. А вот шпики из ОБР оказались не на высоте, если они не раскусили замысел твоего отца и не предупредили местную полицию. Выходит, ОБР не меньше Риккера виновата в гибели тринадцати полицейских, которые полегли в том проваленном рейде.
– Мне кажется, ОБР всегда было плевать на полицейских.
– Не спорю. – Ева почувствовала, что может немного расслабиться, сосредоточив на этом хоть часть душившего ее гнева. – Для них основной целью был Риккер. Операция в Атланте была важной, но не главной. Возможно, они так хотели свалить Риккера, раздавить его глобальную сеть и сплясать победный танец на его могиле, что упустили из виду Патрика Рорка. Им и в голову не пришло, что такая мелкая сошка надует обе стороны. Но посылать полицейских на верную смерть – это было бессовестно, и я…
– Они знали о тебе.
– Что?!
– Они знали, что он держит ребенка в номере отеля. Малолетнюю девочку. Эти мерзавцы все знали. – Рорк чертыхнулся, увидев, что глаза Евы остекленели, оттолкнул стол и заставил ее низко наклонить голову. – Спокойно, не торопись. Дыши медленно. О, черт! Господи, прости меня!
Его голос невнятным гулом отдавался у нее в ушах. Его чудесный голос, от волнения бормочущий какие-то бессвязные слова на гэльском наречии. Ева почувствовала, как дрожит у нее на затылке его рука, и сообразила, что он стоит возле нее на коленях. Переживает за нее. Страдает чуть ли не больше, чем она сама.
Разве это не странно? Разве это не чудо?..
– Я в порядке, – пробормотала она.
– Дай себе еще минутку. Ты вся дрожишь. Господи, как бы мне хотелось убить их! Тех, кто знал, что он держит тебя взаперти, и ничего не сделал. Я бы им глотки перегрыз!
Ева повернула голову, прижавшись к колену щекой, и посмотрела на Рорка сбоку. В эту минуту нетрудно было поверить, что он способен в буквальном смысле перегрызть глотку кому угодно.
– Я в порядке, – повторила она. —. Все это не имеет значения, Рорк. Это не имеет значения, потому что я выжила, а он нет. Мне надо прочесть досье.
Рорк кивнул, но с места не сдвинулся, только прижался лбом к ее лбу.
– Если бы ты скрыл это от меня, – ее голос звучал глухо и хрипло, но она даже не пыталась откашляться, – это отбросило бы меня назад. Это отбросило бы назад нас обоих. Я понимаю, тебе тоже нелегко, но ты все-таки мне сказал… Ты верил, что вместе мы все преодолеем, и от этого мне легче. А теперь я должна взглянуть на эти данные.
– Я их тебе принесу.
– Нет, я пойду с тобой. Вместе посмотрим.
Они вернулись в засекреченную комнату, и Рорк вывел данные на экран. Ева не позволила себе сесть, решив, что больше не проявит слабость, не даст коленям подогнуться. Даже когда прочтет рапорт оперативного агента.
Сексуальное и физическое насилие над несовершеннолетним ребенком женского пола, предположительно – дочерью объекта. Данные о несовершеннолетней отсутствуют, нет данных о
