паучьи коконы – только не с эмбрионами-сенситивами, а с паучатами и запасами пищи для них. Купер лежал на спине, рядом с ним валялся черный громила Блэк, а доктор Каплан сидел над ними на корточках с сосредоточенным видом, держа в руке опустошенный инъектор. Лара, Тихонов и Понтекорво с вытянутыми лицами стояли за спиной аналитика.
– Тихо, тихо, успокойся! – Амос придержал десантника за плечи, когда тот попытался подняться. – Полежи немного, приди в себя. Все уже закончилось.
– Что случилось? – шевельнул пересохшими губами Купер.
– Тебя укусил арахноид, – объяснил доктор. – И Блэка тоже. Яд определенно галлюциногенный. Убивает не сразу, сначала жертва впадает в состояние вроде наркотического опьянения. Потом пауки заматывают ее в кокон, и консервы готовы. Жертвы при этом не сопротивляются – они, похоже, видят привычную реальность, продолжают привычную деятельность, мысленно идут по своим делам. У тебя явно были очень сильные галлюцинации. Дергался, кричал про какую-то лигу мутантов, ловушку… Но ты все-таки высокоорганизованное существо, и обмануть тебя, похоже, оказалось не так просто, как птероида какого- нибудь. Ты ведь явно заподозрил неладное, верно?
– Что с майором? – прохрипел Фред.
– Жив твой майор! Хотя и пострадал здорово – его ведь укусили дважды. Я вколол вам обоим средство, нейтрализующее яд, но на здоровяка доза действует медленнее. Ничего, сейчас очухается…
– Вот дьявол! – Купер помотал головой. – А мне такое привиделось… Будто мы нашли Фактор, а добрались до него на птероидах… Только это оказался не Фактор, а черт знает что – какие-то паутинные коконы без всякой охраны… А, ну да, понятно, это подсознание сыграло со мной шутку – эти коконы поразили мое воображение здесь, вот оно и подсунуло мне их в галлюцинацию… И еще мне снилось, что я убил Блэка, и что мы потеряли мокрицу… – Он вдруг встревожился: – Стоп! Или это случилось до того, как меня укусили?
– Расслабься, – Лара присела рядом с ним на корточки, положила ему руку на лоб. – Ничего мы не потеряли. Механоида у хищников отбили, а ворота внизу завалили плитами облицовочной коры. Так что у нас есть хороший шанс вырваться из города. Скоро рассвет.
– Если прикрыться от дактилей плотным огнем, точно вырвемся, – кивнул Понтекорво. – Шансы определенно есть. Так что быстренько приходи в себя, надо двигать.
Лара пытливо заглянула Куперу в глаза.
– Ну, как ты? – спросила она.
– Так себе, – честно признался Купер. Его начало колотить от пережитого, руки ходуном ходили.
– Тебя же трясет всего, – встревоженно сказала Розен и протянула руку: – Давай-ка сюда метатель, еще поранишь кого-нибудь ненароком.
Фред вытянул к ней руку с бластером и вдруг замер. Пару мгновений он размышлял, а потом резким движением оттолкнул девушку от себя. От неожиданности она повалилась на пол.
– Ты с ума сошел?! – вытаращив глаза, спросила Лара.
Вела она себя вполне достоверно, но ощущение очередной подделки не покидало Купера. Просто в этот раз фальшивка оказалась искуснее предыдущей.
– Откуда у тебя средство против паучьего яда? – спросил десантник, в упор глядя на доктора.
– В чем дело, боец? – Понтекорво развернулся к нему, но мастер-сержант угрожающе вздернул бластер. – Это же стандартный препарат против любых органических ядов! Он из аптечки мокрицы! Доктор, скажи ему!
– Почему меня все время хотят разоружить? – сквозь зубы процедил Фред.
– У него все еще шок после сильных галлюцинаций, – вполголоса объяснил Каплан, тревожно глядя на оружие, гуляющее в руках мастер-сержанта. – Ощущение реальности очень зыбкое. Он еще не вполне соображает, что происходит. Не хватает только, чтобы он нас всех тут перебил из-за своих дурацких иллюзий…
Купер смотрел на разведчиков, как затравленный волк. В отдельных мелочах происходящее казалось ему довольно странным, но это действительно могло быть следствием шока. Странности можно было списать на собственную резко возросшую подозрительность после пережитого. В конце концов, самое странное – это когда в твоей картине мира нет абсолютно никаких странностей. Вот тогда уже точно можно начинать подозревать, что кто-то промывает тебе мозги и подменяет ее искусственной…
Фред встрепенулся, как ужаленный. А если загадочный Фактор способен управлять не только морфами? Во время разгромленного десанта никто вроде бы не пытался брать людей под контроль – но что, если в этом просто не было необходимости? Арагонцам не нужны были зомбированные бойцы, им была нужна техника. Может быть, сейчас как раз включился защитный механизм Фактора – искажать реальность для потенциального противника при его приближении, не давать ему возможности действовать продуктивно? Что, если после посадки на поляну Фактор просто перехватил контроль над сознанием разведчиков и они теперь тупо сидят в брошенной лаборатории под пальцами каменного великана и беседуют с воображаемыми персонажами вместо того, чтобы выполнять задание? И что в таком случае может помочь ему побороть наваждение? Самоконтроль? Воля? Но как ими воспользоваться, если поддельная реальность настолько убедительна, что организм верит в нее на инстинктивном уровне и в упор не видит реальности настоящей?
– Сдайте оружие, гражданин мастер-сержант! – сухо приказал Понтекорво. – Я не могу допустить, чтобы вы размахивали им в неадекватном состоянии.
Мозг Купера работал на полную мощность, казалось, из ушей вот-вот повалит дым. Нет, ребята, так не пойдет. Опять у него пытаются отнять плазменный метатель. Сначала Понтекорво, потом Лара, теперь снова командир. В этом прослеживалась некая логика… Стоп! А ведь предыдущая галлюцинация развеялась именно после выстрела! Что, если огонь из бластера чем-то мешает противнику, и он таким образом, назойливо вторгаясь в сознание Фреда на уровне измененной реальности, пытается решить проблему, заставив его выпустить оружие из рук?
– Купер, это приказ! – с нажимом проговорил полковник.
– Нет, – ожесточенно ответил Купер. – Отойдите, или я буду стрелять на поражение. Десять шагов назад. Всех касается!
– Секунд-капитан Тихонов! – скомандовал Понтекорво. – Помогите мне арестовать мятежника!
Биомеханик медленно двинулся вперед. Ситуация становилась критической. Купер отчетливо сознавал, что не сможет выстрелить в Антона. Какие у него гарантии, что это действительно очередная галлюцинация, кроме смутных подозрений? Если это реальность, он собственноручно убьет офицера разведки при исполнении служебных обязанностей. Не говоря уж о том, что это резко понизит их шансы выполнить задание и благополучно вернуться домой.
Осененный внезапной идеей, Фред поспешно задрал морду бластера в потолок и крепко стиснул предохранительную рукоять. Метатель несколько раз подряд изверг плазму. Оглушительно шарахнуло, сверху посыпались труха, куски потолочных панелей, обрывки паутины. Тихонов присел от неожиданности, не сводя глаз с оружия в руках мастер-сержанта.
– Ну, что? – насмешливо спросил доктор Каплан. – Убедился? Видишь, все осталось по-прежнему. Это и есть истинная реальность, Фред. Хватит блуждать в собственных видениях. Сдай оружие, тебе необходимо взять себя в руки.
Подозрения мастер-сержанта летели к дьяволу. На этот раз выстрелы из бластера не помогли. Кажется, доктор и командир правы. Купер с ужасом подумал, что еще мгновение, и он не задумываясь выстрелил бы в Антона. Нет, хватит, одного коллегу он сегодня уже пристрелил – и хвала Зодчему, что только в своем бреду. Более чем достаточно, граждане военные.
Фред медленно опустил бластер, собираясь отдать ему мыслекоманду выйти из активного режима, когда вдруг произошло нечто совершенно невозможное. Каплан прямо на его глазах раздвоился, и отделившийся от аналитика полупрозрачный двойник крикнул изо всех сил:
– Стреляй еще, сержант! Только вниз бей, не в потолок! Заряды в небо уходят!..
Воспользовавшись тем, что Купер оторопело уставился на новое видение, Антон бросился на него, и Фред выпустил биомеханику под ноги заряд плазмы. От слишком близкого попадания плазменный шар с оглушительным хлопком взорвался, Тихонова взрывом отшвырнуло в сторону, а Куперу опалило брови за открытым забралом шлема. Резкая боль обожгла лицо, но наваждение не исчезло. Легионер изо всех сил
