— Барри, помажься лосьоном, — сказала Пейтон, — а то сгоришь.
— Меня защитит и шляпа, я долго здесь не пробуду. А этот лосьон жутко пахнет, к тому же у меня на него аллергия. Я как-то им сдуру намазался, а потом чихал целый день. Мне достаточно и того, что здесь курят марихуану. И куда смотрит охранник! Пойдем в отель, Пейтон. С меня довольно.
— Я хочу искупаться. Ступай, встретимся в номере.
— Ты тоже хочешь наступить на морского ежа? Лучше сходи в бассейн.
— Я буду купаться в резиновых тапочках.
— Ну хорошо. Если не найдешь меня в номере, я буду в буфете. Хочу выпить чашечку кофе. Кофе, что мы пили за завтраком, был слишком слабым да и безвкусным. Может, лучше пойдешь со мной? Если тебя уколет или укусит какая-нибудь здешняя тварь…
— Барри, не беспокойся, — прервала Пейтон. — Ничего со мной не случится.
Пейтон проводила мужа задумчивым взглядом. Но как только он скрылся из виду, то исчез не только физически, но и выветрился из памяти. За кого она вышла замуж? Неужели за случайного человека? Что она знает о нем? Только то, что он зубной врач, что увлекается рыбной ловлей и тэквандо, что ему хватает шести часов, чтобы выспаться. Есть ли у него недостатки? Явных — ни одного. Пожалуй, он только излишне мнителен. Но что у них общего? Ничего! Может быть, это общее выявится со временем?
Пейтон пожала плечами. Как знать? Она чувствовала неудовлетворенность, смешанную с унынием, хотя и не изводила себя досадным вопросом: любит ли она мужа. Многие вступают в брак, даже не узнав друг друга как следует. Придет ли любовь — дело времени. Другие исповедуют укоренившееся суждение: стерпится — слюбится. В то же время страстная, пламенная любовь нередко оборачивается нескрываемой неприязнью. О любви к мужу Пейтон не думала. Ее смущало другое: стоило ему скрыться с глаз, и он переставал существовать для нее.
Размышления Пейтон прервал присевший рядом с ней на песок одетый в майку и шорты мускулистый высокий парень со светлыми коротко подстриженными волосами и обаятельной мальчишеской улыбкой на загорелом лице.
— Привет, малышка, — весело произнес он. — Разве можно скучать на берегу Карибского моря?
— Я не скучаю, — ответила Пейтон и улыбнулась. Ей понравилось наивное, восторженное восхищение, с которым он смотрел на нее.
— Я вижу, ты положила на меня глаз. — Парень задиристо улыбнулся.
— И не подумала. — Пейтон приняла нарочито чопорный вид.
Парень расхохотался.
— Ты, малышка, что надо. Буду рад видеть тебя в нашей компашке. Присоединяйся вечером к нам. Мы собираемся в доме Глерил Блэк. Ты знаешь, где это?
Пейтон покачала головой.
— Я замужем, — сказала она, — и провожу здесь медовый месяц.
— Тогда приходи вместе с мужем. Надеюсь, он компании не испортит.
— Я спрошу у него.
— Заметано. А тебе травки не надо?
— Может, чуть-чуть.
— Тогда приходи сегодня после полудня к зданию почты. Найдешь меня за углом. Я тебе дам немного в подарок.
— Договорились, — сказала Пейтон. — Я как раз собираюсь сегодня в город. Как тебя зовут?
— Даррил. А тебя?
— Пейтон. Ты здесь живешь?
— Приехал в отпуск к родителям. Я архитектор. Работаю на Тринидаде. — Парень поднялся на ноги.
— Встретимся возле почты. А вечером приходи на закидоны-опрокидоны.
— Куда? — Пейтон опешила.
— На вечеринку. Весело проведем время. Пока. — Парень повернулся и не спеша пошел прочь.
— Подожди! — крикнула Пейтон и поспешила за ним.
— И этот парень пообещал дать тебе немного марихуаны? — взволнованно сказал Барри.
Пейтон кивнула.
— Ты слишком рискуешь. Он может быть полицейским. Если мы случайно с ним встретимся, сделай вид, что с ним незнакома, и в любом случае ничего не бери у него.
— На копа он не похож, — возразила Пейтон. — Он архитектор, работает на Тринидаде. Он производит хорошее впечатление.
— Это и подозрительно. Возможно, он хотел втереться в доверие. Здесь масса туристов, а подошел он почему-то к тебе.
— Может, я ему приглянулась. Что в этом плохого? Давай примем его приглашение, сходим на вечеринку, познакомимся с местными.
— Эти местные — дикий народ, — размеренно сказал Барри. — С ними держи ухо востро, того и гляди ограбят, а то и убьют.
Пейтон пожала плечами. Может, Барри и прав, но только если бы зависело от нее, она пошла бы на вечернику, не думая о последствиях.
После ланча они отправились в город и вскоре вышли на улицу, вдоль которой тянулись лавки, представлявшие собой неказистые постройки с открытыми прилавками и навешанными над ними тентами. Здесь торговали соломенными шляпами, спортивной одеждой, напитками, фруктами…
На одном из прилавков Пейтон увидела странные зеленовато-желтые фрукты, похожие на огромные апельсины.
— Давай купим, — предложила она.
— И что ты будешь делать с этими фруктами? — раздраженно возразил Барри. — Мы даже не знаем, можно ли их есть сырыми.
— А почему не попробовать? Я таких фруктов сроду не видела.
— Пойдем, пойдем дальше, — ответил Барри, потянув Пейтон за руку.
Но вот лавки кончились, и вдоль дороги потянулся кустарник.
— Барри, тропинка! — воскликнула Пейтон, остановившись в разрыве между кустами.
— Это не пешеходная тропа. Здесь нет указателя.
— Барри, давай пройдемся.
Вдоль тропы произрастали бананы, высокие древовидные стебли с большими гладкими удлиненными листьями. Внезапно дорогу перебежал, сверкнув небольшими глазками, красивый красновато-коричневый зверек с тонким носом.
— Это мангуст! — восхитилась Пейтон.
— Давай повернем обратно, — проворчал Барри, не обратив внимания на зверька. — Наверное, мы в частном владении.
Пейтон не согласилась.
— Погуляем еще, — сказала она. — Здесь очень красиво.
Невдалеке от тропы показался извилистый ручеек, с веселым журчанием низвергавшийся небольшими уступами к миниатюрному озерцу.
— Какое живописное место! — воскликнула Пейтон. — Можно побродить по воде.
— Не вздумай лезть в воду, — остановил ее Барри, увидев, что Пейтон снимает туфли. — В ручье могут водиться ядовитые рыбы, пиявки.
Из-за деревьев неожиданно вышли две женщины: старуха, чья непокрытая голова сквозила белесыми лысинами, а дряблые полуоткрытые губы обнажали уродливые клыки, и женщина помоложе, сухая и вытянутая, как палка.
Пейтон поздоровалась, натянуто улыбнувшись.
Женщины чуть кивнули и оглянулись. К ним подходил высокий широкоплечий мужчина, державший в руке мачете. Подойдя к женщинам, он остановился и замер. Пронзительный взгляд его глубоко посаженных глаз, большой морщинистый лоб, мрачное выражение лица не предвещали ничего доброго.
