в порядке.
— Значит, где-то есть неучтенные суммы.
— Если есть, я их найду.
Ева быстро и сжато изложила ему суть событий. Пока она рассказывала, Рорк открыл утопленную дверцу в стене и достал бренди. Он налил себе рюмку и, прекрасно зная свою жену, запрограммировал кофеварку на чашку черного кофе. Он надеялся, что за столь долгий день это будет ее последняя чашка.
Ей не жаль убитых, понял Рорк, слушая ее рассказ. Конечно, это сути дела не меняет, она все равно будет искать убийц. Но на этот раз кошмары не будут ее преследовать, как это обычно бывает.
На этот раз на первом месте для нее — головоломка. Убийство в запертой комнате. Вот что дает ей адреналин. И на этом адреналине она будет работать, пока не найдет решение.
Ей жаль не убитых, а тех девушек, которых, как она полагала, они использовали. Он знал, что ради этих безымянных девушек она будет сжигать себя, пока не найдет ответ. Или пока не сгорит дотла.
— Может быть, кто-то сумел обойти систему охраны. Это не исключено, — осторожно предположил Рорк, когда Ева закончила свой рассказ. — Все зависит от искусства взломщика. — Он передал ей чашку кофе. — Но, должен признать, надо быть магом электронного взлома, чтобы провернуть этот трюк в таком районе в самый оживленный вечерний час и остаться незамеченным. Тем более что проверка ОЭС следов взлома не нашла.
— Скорее всего, у нее были коды доступа к электронным замкам, и ничего взламывать не пришлось. Образец ее голоса был введен в память устройства, а потом стерт.
— Это было бы заметно… если только речь опять-таки не идет о маге и кудеснике.
— Он не ел. Айкон. Аппетита не было. Допустим, у него в животе заурчало, и он решил перекусить. Но он работает у себя в кабинете. Заперся там. Стирает данные, можешь не сомневаться. — Ева вскочила и начала ходить по кабинету. — Экономку он отослал и просил его не беспокоить. Что ж, ему самому спускаться в кухню и собирать себе поднос? Нет, это не его стиль. Да и сам поднос… Представляешь: кокетливый подносик, красиво разложенные фрукты, сыр, салфеточка. Это почерк жены.
— Нет, не представляю, — сухо заметил Рорк. — Не припомню, чтобы моя жена хоть раз красиво разложила для меня на подносе фрукты и сыр.
— Ну, укуси меня. Ты знаешь, что я имею в виду. Чувствуется женская рука. Так действуют суетливые дамочки, когда хотят уговорить кого-то поесть. Но это была не жена. Она в Хэмптонсе, она ест мороженое с детишками, приглашает соседей на коктейль. Есть кому присягнуть на целой горе Библий, что она была за много миль от дома, когда этот скальпель вошел в сердце Айкона. Об этом она позаботилась. Может, Айкон гулял налево и каким-то образом его жена и любовница столкнулись у него за спиной.
— Возвращаемся к сексу.
— Может, он обманывал их обеих. Может, его святой папаша был извращением и пользовал всех троих. Нет, все не то! — воскликнула Ева. — Это не похоже на секс. Это проект. Это работа. Она мне солгала. Я спросила, известно ли ей о его работе, о долгосрочном частном проекте, и она сказала, что ничего не знает. Гладко врала, но тут прокололась. Я по глазам видела: там промелькнул гнев. На одну секунду, но он там был. Она могла спрятать оружие в клинике. Кто усомнится в праве жены доктора Уилла посетить клинику и заглянуть куда угодно? Не так уж трудно прихватить и спрятать скальпель. Она — основное связующее звено между двумя жертвами. Бывшая подопечная одного и жена второго. Откуда нам знать, может, этот проект начался так давно, что она тоже в нем участвовала?
— Долго же она ждала своего часа, чтобы отомстить, — заметил Рорк. — За такое время человек обрастает эмоциональными связями. Она не могла выйти замуж за Уилла Айкона и иметь от него детей по принуждению, Ева. Это был ее собственный выбор. Если она замешана, не логично ли предположить, что она недавно узнала об этом проекте и пришла в ужас?
— Тогда у нее по-прежнему есть выбор. Если она в таком ужасе, могла бы об этом сообщить. Могла сообщить анонимно. Хоть самую малость, чтобы дать властям возможность открыть расследование. Не может женщина убить отца своих детей только потому, что ей не нравится его побочный заработок. Она может его оставить или поджарить в суде. Но убивать двоих, да еще таким образом? Это акт личной мести, вызванный каким-то личным мотивом. Поговорю-ка я об этом с Мирой, — заключила Ева.
— Уже поздно. Давай поспим немного.
— Нет, сперва я хочу все это записать, пока свежо в памяти.
Рорк подошел к ней и поцеловал в лоб.
— Не пей больше кофе.
Оставшись одна, Ева написала отчет, добавила несколько заметок по ходу дела и несколько вопросов.
Авриль Айкон — оставшиеся в живых родственники.
Точная дата и обстоятельства установления опеки Айкона над Авриль.
Суточный, недельный распорядок. Уходы из дому в одиночку. Куда? Когда?
Возможная связь с женщиной, известной как Долорес Ночо-Кордовец.
Пластика лица или тела.
Последний визит в клинику до смерти свекра.
Может быть, она что-то увезла в Хэмптонс? Если да, то что?
Откинувшись на спинку кресла, Ева еще раз перебрала детали в уме. Ей хотелось еще кофе.
Наконец она выключила компьютер и прошла в спальню. Рорк оставил ночник, чтобы ей не пришлось спотыкаться в темноте. Ева разделась и натянула футболку, служившую ей ночной рубашкой. Когда она скользнула под одеяло, он обнял ее и притянул к себе.
— Мне хотелось еще кофе.
— Ну, ясное дело. Спи.
— Она не хотела, чтобы они страдали.
— Да, конечно.
Ева согрелась в его руках, начала засыпать.
— Она хотела их убить, но не хотела причинять им боль. Любовь. Ненависть. Все так запутано.
— Несомненно.
— Любовь. Ненависть. Но не страсть. — Ева широко зевнула. — Если бы я хотела тебя убить, я бы хотела, чтобы ты страдал. Чтобы ты жутко мучился.
Рорк улыбнулся в темноте.
— Спасибо, дорогая.
Ева тоже улыбнулась и провалилась в сон.
10
В семь утра Ева пила уже вторую чашку кофе и изучала запрошенные данные по Авриль Айкон.
Она отметила дату рождения Авриль, дату смерти ее родителей и дату установления опеки Айкона над ней. Она стала подопечной Айкона, когда ей еще не исполнилось шести лет.
Потом Ева прочитала сведения об образовании Авриль. Школа для девочек Брукхоллоу, Спенсервилл, штат Нью-Гемпшир, с первого по двенадцатый класс, затем колледж Брукхоллоу.
Значит, Добрый Доктор живенько подсуетился и поместил свою подопечную в закрытую школу для девочек, как только вступил в права. Ева задумалась. Интересно, как сама Авриль к этому отнеслась? Потеряла мать… Кстати, где находилась малышка, пока ее мамочка работала… Где она работала? В Африке. Кто растил девочку, пока ее мама спасала в Африке чужие жизни и лишилась своей собственной?
Итак, она лишилась матери, и ее отправили в закрытую школу.
Никого из родственников у нее не осталось. Не повезло, подумала Ева. Братьев и сестер нет, и отец и мать были единственными детьми в своих семьях. Бабушки и дедушки умерли еще до ее появления на свет. Никаких записей о двоюродных и троюродных. Никакой седьмой воды на киселе.
Ева решила, что это странно. Почти у всех где-нибудь да есть хоть какая-то родня. Пусть даже самая дальняя.
Правда, у нее самой родни не было, но ведь нет правил без исключений.
