Комнаты были чистые, с портьерами, низкими столиками и подушечками. После краткого осмотра Анса уселся на балконе, а горничная поставила перед ними еду, и юноша решил, что, возможно, он и привыкнет ко всему этому.
— Ну что, — сказала Фьяна, присоединяясь к нему, — не лучше ли это, чем еще одна ночь в лагере? — Она оторвала кусочек лепешки и обмакнула ее в горшочек с медом.
Анса выбрал шампур с копченым мясом ящерицы.
— Пока все кажется сносным. Что будем делать дальше?
— Я дам знать в городе, что у меня есть лекарственные средства, которые я готова продать. Некоторые из них очень редкие и дорогие. Это должно привлечь внимание людей из самых высших кругов. Разговаривая с ними, мы сможем понять ситуацию в городе, что они предполагают делать с Гассемом.
— Почему ты думаешь, что эти люди будут разговаривать с двумя странниками, которые только что пришли из пустыни?
— Люди всегда разговаривают с теми, кто, как они считают, может вылечить их. — Она нахмурилась, глядя в свою чашку. — Я допускаю, что это не такой уж хороший план, но это все, что я могу сделать в настоящий момент.
Он пожал плечами.
— Это стоит нескольких дней. Если здесь мы не сможем ничего выяснить, мы можем отправиться на запад, по направлению к Соно. На границе мы обязательно соберем какую-нибудь информацию.
Она взглянула на него.
— Ты действительно не проявляешь энтузиазма относительно этого задания, не так ли? Это просто повод совершить путешествие и увидеть что-то новое.
— Я думаю, что то, что мы делаем, никому не нужно. Мой отец и Гассем родились для того, чтобы уничтожить друг друга, и все дело только в том, как это произойдет. Я мало что видел из жизни южан, но то, что я видел, не убеждает меня, что они смогут победить Гассема. Они даже могут сдаться ему без боя.
— И ты не хочешь узнать об этом?
— Да, хочу. Это может быть ценным. Скажи мне… — Он наклонился вперед. — Что бы вы, каньонцы, делали, если бы Гассем собрался пойти на север?
— Никогда никакая попытка завоевать нас не оканчивалась успехом, — заявила она.
— Но вас никогда не пытался завоевать кто-то вроде Гассема. Все, что нам удастся узнать здесь, мало поможет, когда Гассем начнет атаковать.
— Знание всегда в помощь, — сказала она, затем улыбнулась. — И сам сбор сведений может доставить удовольствие. А теперь прекратим разговоры и давай поедим. Это первая приличная трапеза за последние дни.
С этим Анса никак не мог поспорить, и они приступили к еде. Затем, насытившись, он покинул гостиницу и пошел побродить по городу, а она занялась своими делами.
Здесь все было непривычным. В деревнях он никогда далеко не удалялся от открытого пространства, которое обычно хорошо просматривалось со всех сторон. Здесь же он мог подняться на самую высокую гору города и спуститься по другой стороне в небольшую долину, которая также была городом. Рядом с гостиницей был храм. На его крыше стояли три колонны, каждая из которых была увенчана статуей, изображающей создание с крыльями летучей мыши, возможно, божества. Он отметил это в памяти в качестве ориентира, потому что знал, что быстро потеряется в незнакомом месте.
Никогда ранее он не встречал людей в таком количестве, скученных в такой тесной близости друг к другу. Большинство улиц представляли собой узкие аллеи, на которых он должен был сворачивать в сторону, чтобы пропустить другого пешехода. Улицы были еще и крутыми, иногда превращавшимися в лестницы. Кроме редких рынков, казалось, не было четкого разграничения между жилыми и торговыми кварталами. Первые этажи многих зданий занимали магазины и склады, верхние этажи были жилыми помещениями. Повсюду балконы нависали над улицами, превращая их в настоящие туннели. Люди, облокачиваясь на перила балконов, сплетничали с соседями через улицу или пристально разглядывали происходящее внизу.
Несмотря на то, что город был целиком из камня, недостатка в растительности не ощущалось. Большинство балконов щеголяли ящиками для растений, за которыми ухаживали, с любовью, и цветы везде росли в огромном изобилии. Также в почете были и висячие растения, и из некоторых строений опускались настоящие завесы зелени прямо на головы пешеходов. В некоторых местах Анса обнаруживал, что ходит по тонкому ковру листьев и лепестков цветов. Он был благодарен за это. Это как-то смягчало жесткость этого города.
Он заметил, что люди украдкой изучают его. Здесь население привыкло к чужеземцам, но не таким, как он. Ему пришло в голову, что было бы лучше, если бы он оставил все оружие в гостинице. Он оставил там свое копье и лук, но меч и кинжал взял с собой, не подумав. Сейчас он заметил, что все были безоружны, кроме знати и стражников. И все же он решил оставить все как есть. В конце концов, он был воином, а воины должны быть вооружены.
Он видел множество храмов, пока гулял. Некоторые из них были настоящими зданиями с темным внутренним помещением, из которого струился дымок фимиама и доносились завывающие звуки музыки и ритмических песнопений. Остальные были башнями сплошной каменной кладки с местом поклонения и алтарем, устроенными сверху. Ему все это было очень любопытно, но он не осмеливался войти или забраться в одно из них без приглашения. Он слышал, что цивилизованные люди могут очень всерьез воспринимать свою религию и могут яростно негодовать при вторжении неверующих.
Рынки также были непривычными. Тот, большой, около ворот торговал разнообразными товарами, которые поступали с караванами в любой отдельно взятый день. Рынки меньших масштабов, разбросанные по городу, были другими. Казалось, что на каждом рынке ведется торговля только товаром одного вида. Было много продовольственных рынков, на некоторых продавали только мясо, другие кишели рыбой. На этих рыбных рынках были даже бассейны, из которых продавали живую рыбу. Были отдельные рынки и для фруктов, и для зелени. Рынок ароматной выпечки был рядом с рынком острых специй и приправ.
По грохоту молотов по металлу Анса узнал, что подошел к кварталу кузнецов. Здесь были и рынки ювелирных изделий, где его привлекало очень многое, но позволить себе он ничего не мог. Он никогда не видывал такого разнообразия и обилия золота и серебра, и такой огромной массы жемчуга, драгоценных камней, самоцветов и кораллов. Здесь было много знатных покупательниц. Это были высокие, стройные создания в прозрачных слоях тончайшей ткани. Их прически были искуснейшим сооружением из завитков, а лица так накрашены, что стали настоящими масками. Анса решил, что многие из них были бы очень красивы, если бы смыли всю косметику. Казалось, что некоторые, в свою очередь, заинтересовались и им, что заставляло их неповоротливых телохранителей опасливо коситься на чужака. Эти охранники были другой расы, бледнолицые бритоголовые мужчины, огромные животы которых не умаляли ощущения большой физической силы.
Через несколько улиц он нашел более подходящий для него рынок. Здесь продавали оружие. Анса нашел прекрасную подборку мечей и кинжалов, большинство из которых были целиком из бронзы, или же бронзы, со стальными вставками, но имелось и небольшое количество оружия, полностью изготовленного из стали, что явно было свидетельством трудов его отца. Когда-то только короли или самое высокое дворянство могли позволить себе такое оружие.
Он восхищался изысканностью бронзового оружия, ведь бронза предоставляла значительно больше возможности, чем сталь, для художественной обработки, и ее можно было отливать во множестве форм. Блестящий красно-золотистый цвет металла был приятен для глаз, серебристо-серый цвет стали не оказывал такого воздействия.
В некоторых лавках продавали кирасы и шлемы из бронзы, доспехи, подходящие самым знатным офицерам. Анса никогда не видел смысла в ношении такого бремени в бою, но и не мог отрицать, что они производят сильное впечатление. Он не видел луков, похожих на его собственный, но нашел несколько изготовленных из расщепленного бамбука и связанных сухожилиями. Они были такие же мощные, как его собственный лук, хотя и слишком длинные, чтобы можно было бы использовать с седла. Стрелы были также из бамбука, умело изготовленные из длинных бамбуковых планок, чтобы придать им цилиндрическую форму. Наконечники изготавливались из различных материалов, в зависимости от назначения, начиная от круглых
