из сторон нарушает обещание, весь договор летит к чертям.
– Даже если обе стороны согласны?
– Я не знаю. – Ева выбралась из машины. – Но я хочу послушать, как Ава Эндерс это объяснит.
Войдя в дом, они вместе поднялись наверх.
– Мне кажется, – начал Рорк, – если бы Ава хотела скрыть свои расчеты с Чарльзом, она могла бы платить наличными. И кстати, о Чарльзе: тебе не показалось, что он несколько рассеян сегодня? Его что-то беспокоило. И он был встревожен еще до того, как понял, зачем мы пришли.
– Да, пожалуй. Может, они с Луизой поссорились, хотя он сказал, что у них все в порядке.
– Было бы очень жаль. Они прекрасно смотрятся вместе.
Когда Ева направилась к себе в кабинет, Рорк схватил ее за руку и потянул к себе.
– В чем дело? У меня работа.
– У нас с тобой всегда есть работа. Сейчас уже почти полночь, а у тебя был очень длинный день.
– Я только хочу…
– И я хочу. Как раз подумываю, не заказать ли малинового варенья.
– Остряк-самоучка. Слушай, мне нужен еще час, чтобы…
– У меня свои виды на твой ближайший час. – Рорк начал теснить ее в спальню. – Это и есть тот самый обещанный компромисс. – Он нажал на пружинку замка на плечевой кобуре, которую Ева успела снова надеть перед поездкой к Чарльзу Монро.
– А может, я не в настроении?
– Ну, в таком случае… – Рорк провел пальцем по ее горлу, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. – Что ж, в таком случае, я полагаю, ты будешь скучать. Включить камин.
Он продолжал теснить ее к возвышению, на котором стояла кровать величиной с озеро, не сводя с нее глаз, пока кобура, а за ней и рубашка падали на пол.
– Осторожно, ступенька, – предупредил Рорк, когда они достигли возвышения. – И еще одна.
Потом он легонько толкнул ее, и она упала на спину.
– Что ж, придется мне просто лечь и вытерпеть все это.
– Ничего другого не остается. – Рорк поднял ее ногу и стащил ботинок.
– Только не обижайся, если я вздремну чуток.
– Конечно, какие обиды! – Рорк отбросил в сторону второй ботинок, провел руками вверх по ее ногам и улыбнулся: Ева вздрогнула, когда он задержал пальцы по пути к застежке на брюках. Он стянул с нее брюки и отбросил в сторону.
Ева притворно зевнула и прикрыла рот рукой:
– Извини.
Рорк поднял бровь. Не было в мире другой женщины, которая могла бы вот так бросить ему вызов, зажечь и рассмешить одновременно. Он стащил с себя свитер, сел на край кровати и принялся стаскивать туфли. Ева у него за спиной преувеличенно громко захрапела. Рорк ущипнул ее.
– Ой, извини. Я что, храпела?
Рорк выпрямился, расстегнул брюки и снял их.
– Можешь спать дальше, – сказал он, забравшись в постель и накрыв ее своим телом. – Это много времени не займет.
Ева засмеялась, но ее смех захлебнулся, когда его зубы укусили ее за грудь сквозь тонкую безрукавку.
– Ну ладно. – Ее голос вдруг охрип, пришлось прочистить горло кашлем. – Так и быть, уделю тебе пару минут.
– Что ж, буду тебе очень признателен.
Ни на секунду не теряя самообладания, Рорк втянул в рот ее сосок и одновременно провел кончиком пальца по внутренней стороне бедра.
Ева тихонько ахнула, и Рорк почувствовал, как сократились ее мышцы, потом до него донесся тихий стон, когда его палец скользнул под тонкую ткань ее трусиков. О, этот коварный палец! Он скользил взад- вперед, то приближаясь к влажному источнику ее тепла, то удаляясь… Он дразнил ее, пока ее сердце неслось галопом, а его безжалостный рот терзал ее грудь. И Ева – сильная, бесстрашная, волевая – превратилась в женщину, желавшую лишь одного – его.
Рорк нашел губами ее рот, овладел им, пока его руки доводили ее до неистовства.
И вот, когда она была уже на грани, он соскользнул с нее.
– Ну что ж, этого, пожалуй, хватит.
Ее тело источало протест.
Ева поднялась на локтях и оседлала его. Рорк был тверд, как скала, на его великолепном лице играла лукавая улыбка.
– Остряк-самоучка, – повторила Ева. Подняв руки, она через голову стянула безрукавку, наставила на него указательные пальцы и сделала вид, что стреляет. – Поработай ручками, приятель.
