– Я не знаю. – Ава подняла взгляд и посмотрела на Пибоди. – Да, наверно. Наверно, я должна этого хотеть. Но это его ведь не вернет.
– Он хотел бы, чтобы вы узнали, – сказала Пибоди. – Он хотел бы, чтобы мы нашли ответы на все вопросы.
– Я этих ответов не знаю. Откуда мне знать?
– Ежедневник вашего мужа, – вмешалась Ева. – Он сам вносил записи?
– В ежедневник? Да.
– А система в спальне, программа пробуждения и так далее. Он сам все это программировал?
– Да. – Ава выпрямилась. – Ему нравились такие вещи. Нравилось, когда ему напоминали о первой на этот день встрече или о том, что он заказал на завтрак.
– Значит, вы оба, как правило, поднимались в один и тот же час?
– Ну, если у него были дела с раннего утра, а у меня нет, я надевала беруши. И просила Грету меня разбудить.
– Вы принимали снотворное?
– Иногда. – Ава сделала неопределенный жест рукой. – Время от времени.
– А он?
– Тоже время от времени. Все так делают, не правда ли?
– У него были весьма специфические привычки. Дверь спальни всегда закрыта, камеры внутреннего наблюдения выключены на ночь, никаких камер в прикроватной зоне хозяйской спальни.
– Да, он был очень скрытным.
– Даже в гостиничных номерах, – вставила Бриджит. – Мы много путешествовали вместе. Томми всегда требовал от гостиничных служащих, чтобы дверь его спальни была закрыта, и заранее давал чаевые, чтобы они за этим следили.
– Он был очень внимателен к домашней системе безопасности, – заметила Ева.
– Он проверял и перепроверял систему каждый квартал. – Ава подняла свою чашку и осторожно отпила. – Модернизировал ее всякий раз, как появлялась новая версия. И речь идет не только о безопасности, хотя, конечно, в первую очередь его интересовала система безопасности. Томми любил… игрушки, если вы понимаете, о чем я говорю.
– Да, я понимаю.
– Он получал удовольствие от всяких погремушек. Он любил играть, – с грустью добавила Ава.
«Вот и прекрасно, – подумала Ева, – вот и мы поиграем. Пора переходить к следующей стадии допроса».
– Миссис Плаудер, мы с напарницей должны поговорить с миссис Эндерс с глазу на глаз.
– О, но разве Бридж не может остаться? – Ава взяла подругу за руку. – Мне спокойнее, когда она рядом.
– Есть деликатные вопросы. Если по окончании нашей беседы вы решите поделиться ее содержанием с миссис Плаудер, это ваше право. Прошу нас извинить, миссис Плаудер, мисс Морелли.
– Мы будем наверху. – Бриджит похлопала Аву по руке. – Если я тебе понадоблюсь, только позови.
Когда ее подруга покинула комнату, Ава поставила чашку на блюдце и стиснула руки на коленях.
– Вы о том, в каком положении нашли Томми. Бриджит знает. Все уже знают.
– У вашего мужа были сексуальные отношения вне брака?
– Нет.
– Ваш муж был в курсе того, что последние восемнадцать месяцев вы регулярно, дважды в месяц, прибегали к услугам лицензированного компаньона?
Высокие скулы Авы побелели и обозначились еще резче, казалось, они вот-вот прорвут кожу. Губы у нее задрожали, хотя она сжимала их изо всех сил. И рука у Авы явственно дрожала, когда она снова взяла чашку.
– Да. Да. Боже! Вы же знаете, что люди скажут о нем, обо мне, если все это выйдет наружу?
– В своих предыдущих показаниях вы заявили, что у вас прочный и счастливый брак.
– Я сказала чистую правду. Это так и есть.
– И тем не менее вы искали сексуального удовлетворения с профессионалом.
Ава на минуту закрыла глаза и глубоко вздохнула. Когда она открыла глаза, ее взгляд заискрился гневом.
– Вы очень довольны собой, да? Сидите тут и судите меня с высоты своих моральных стандартов.
– Я вас не сужу. Я задаю вопросы.
– Конечно, судите! И меня, и Томми. Точно так же будут делать все остальные. Даже Бридж, если узнает. Она самая щедрая, самая великодушная женщина из всех, кого я знаю, самая преданная из моих подруг, но этого она никогда не поймет.
– Помогите мне понять.
