в «горячем углу». Леопольд и Грета патрулировали правую и левую стороны внешнего поля соответственно.
«Одного игрока не хватает, – подумала Ева. – Не хватает одного игрока в центре».
– Я всегда в центре.
Ава улыбнулась, размахнулась битой и послала мяч по высокой изогнутой кривой. Томми у базы провел «задержанный свинг».
Первый бол.
Толпа зрителей, тоже в черных траурных одеждах, вежливо поаплодировала. «Удар засчитан, рефери». Ева оглянулась на судейскую трибуну. Даже во сне ей странно было видеть, как доктор Мира в бейсбольной кепке пьет чай из фарфоровой чашки. Фини сидел на скамейке в пижаме и чихал. «Он на скамейке запасных, – подумала Ева, – но вся остальная команда здесь. Пибоди, Макнаб, Уитни, даже Тиббл». Ну и Рорк, конечно. Он наблюдал за ней, пока она наблюдала за игрой.
Ава приняла стойку и оглянулась через плечо на третью базу. Удар ушел в аут: мяч пролетел слишком низко по наружной части поля.
Второй бол.
Ава поклонилась зрителям, поклонилась игрокам. «Я могу так играть годами. Высокий мяч, низкий мяч, быстрый мяч, резаный мяч, скользящий мяч. Играем только с моей подачи».
Она снова подала – высокий мяч по внутреннему полю – и «осалила» Томми, выбила его с базы.
Третий бол.
На судейской трибуне слышался приглушенный ропот, зрители криками подбадривали игроков. Пока Бриджит бежала к базе, Бен окликнул Еву.
– Мы играем не за ту команду. Вы можете остановить игру? Неужели вы не можете остановить игру, пока еще не поздно?
– Без доказательств нельзя, – провозгласил Уитни с судейской трибуны. – Нет достаточных оснований. Нужны основания. Таковы правила.
Рорк покачал головой:
– Слишком много правил, тебе не кажется? В конце концов, убийцы не соблюдают правил.
Бриджит бегом вернулась, похлопала Томми по щеке, потом повернулась к Еве:
– Она идет на скамейку запасных. Ей нужно немного передохнуть. Вы же не станете спорить, все это слегка скучновато, а она столько времени потратила.
«Я не могу это остановить, – подумала Ева. – Все, что я могу, это наблюдать за ними».
Тень легла на поле, некий неопределенный силуэт, скользящий по зеленой траве. «Нет, я не могу это остановить, – повторила Ева. – Придется довести игру до конца. Я всего лишь засчитываю или не засчитываю подачу».
– Простите, – обратилась она к Томми, – я ничего не могу поделать.
– Ну что ж. – Он одарил ее доброй улыбкой. – Это же всего лишь игра, не правда ли?
«Нет, это уже не игра», – сказала себе Ева, глядя, как тень сливается с Авой, пока та занимает позицию, замахивается битой и бьет по мячу. Быстрый мяч, ударивший точно в цель.
Он лежал на коричневой взрыхленной земле, белая табличка, блестящая, как полированный мрамор, стала его надгробным знаком, его глаза смотрели в высокое голубое небо.
Ава, весело смеясь, поклонилась рыдающей теперь толпе.
«И он выходит из игры! Хотите посмотреть мгновенный повтор?»
«Это был всего лишь сон, просто сон», – подумала Ева, но наутро перегруппировала материалы на доске в своем домашнем кабинете.
«Надо взглянуть по-новому, – сказала она себе. – Посмотреть свежим взглядом».
Рорк вошел в кабинет следом за ней, изучил доску, положив руку ей на плечо.
– Меняешь рисунок?
– Все этот чертов сон. – Ева рассказала ему сон, пока одевалась. – Понимаешь, у нее своя команда. Есть люди, которым она доверяет. Она позаботилась, чтобы они ей доверяли. И есть люди, связанные с ней через Эндерса. Она собирается вывести его из игры. Она собиралась вывести его из игры с самой первой подачи первого иннинга, но никто этого не замечает. И он этого не видит, хотя у подающего с принимающим отношения самые близкие, можно сказать, они тесно связаны.
– И у нее не бывает положения «вне игры», – предположил Рорк.
– Совершенно верно. Нет, это был не первый иннинг, – уточнила Ева. – на первом у нее был Бронсон. На нем она разогрелась, нашла свой ритм. Не исключено, что были и другие – между Бронсоном и Эндерсом.
– Но их она вычеркнула из списка или позволила им добежать до базы. Очко не засчитано, гордиться ей нечем.
– Точно подмечено, – кивнула Ева и бросила на него взгляд исподлобья. – Надо же, ирландец, а неплохо сечешь в бейсболе.
– И тем не менее ты поместила меня на судейскую трибуну, – проворчал Рорк. – И ни малейшего шанса выйти на подачу. А я стал бы прекрасным подающим. Или отбивающим.
– Никакого другого подающего не предусматривалось. Это конец игры. Когда она отправится за Беном –
