— А под кубриком находятся трюмы, — продолжал рассказывать, о корабле, Рыбак, показывая рукой вниз, освещая фонарём всё вокруг. — Там товар, который мы везём в Китай. Через год, вернёмся с китайским товаром.
Юлия кивнула головой. Потом, они прошли по палубе, и Рыбак, на всякий случай, показал Юлии, закрытую наглухо, крышку одного из трюмов, осветив её фонарём, разъяснил, как она открывается и закрывается, после чего, сказал ей:
— Поднимаемся наверх.
Инструктаж и первичный осмотр корабля был окончен, и Юлия, с помощником капитана, поднялись на верхнюю палубу.
— А ещё, ты должна слушаться боцмана, как своего папочку. Вон он!
Рыбак показал рукой на боцмана, который ждал начала аврала.
— Его прозвище, Батя. Можешь его называть папочкой. Другого папочки, для тебя, здесь, не будет.
Юлия кивнула головой.
Рыбак оставил Юлию, и, строго-настрого, наказал ей:
— Будь здесь, жди меня, и никуда с верхней палубы не уходи. Скоро отплываем, и у меня много важных обязанностей.
Помощник капитана удалился обеспечивать предстоящий аврал, а Юлия осталась на верхней палубе. Стояла летняя тёплая погода, и она залюбовалась утренним солнцем. Дул лёгкий ветерок, море было тихим и спокойным, и Юлия стала ждать отплытия.
__
Завтрак закончился, и экипажи всех судов, назначенных и набранных в коммерческий рейс в Китай, стали готовить корабли к отплытию.
Капитан Седой вышел на капитанский мостик, и громко приказал всему экипажу, махнув правой рукой:
— Поднять паруса!
— Поднять паруса! Поднять паруса! — несколько раз пронеслось по всему кораблю.
Зазвенел корабельный колокол, и все матросы забегали по палубам, и приступили к авралу. Юлия, всё это время, смотрела на работающих моряков, и размышляла о трудностях предстоящего долгого пути.
Моряки, уже, не обращали на Юлию никакого внимания, и были заняты только авралом. Они устанавливали паруса и делали другую необходимую и срочную работу. Большая группа кораблей, стоявших в порту, готовилась в дальний путь.
На борту 'Быстрого' аврал кипел полным ходом. Матросы устанавливали паруса, и до Юлии доносилась какая-то такелажная песня-шанти. Немного погодя, возле Юлии, под руководством помощника капитана, несколько матросов приступили к подъёму якоря. Моряки встали вокруг шпиля, у вертушки, имевшей шесть длинных вставных рычагов, которые назывались вымбовками, и приготовились к работе.
— Пошёл шпиль! — прозвучала, для этих матросов, команда, которую дал помощник капитана.
Моряки, все разом, одновременно налегли на эти вымбовки, с помощью которых вращался барабан вертикальной лебёдки, и на который должен накручиваться якорный канат. Матросы сделали огромное усилие, и шпиль заскрипел. Моряки, толкая, изо всех сил, вымбовки, завертели барабан, и якорь медленно пошёл вверх. Затем, матросы пошли по кругу, вокруг шпиля, и, тут же, затопали ногами, и, хором, стали выкрикивать авральный якорный стишок-присказку:
— Пошёл шпиль — давай на шпиль,
Бросай всё — пошёл на шпиль!
Становись-ка, вкруговую,
На вымбовку дубовую,
Грудь упри, и марш вперёд!
Топай в ногу, давай ход!
Разом встанет якорёк,
Пускай дует ветерок!
С большим трудом, якорь, матросами, был поднят, и они, уставшие, сразу же рассредоточились по другим рабочим местам.
Корабль 'Быстрый' расшвартовался, готовясь к запланированному отплытию. Все корабли каравана установили паруса, подняли флаги, и поплыли, рассекая морскую волну. Флейт 'Быстрый', на своих белоснежных парусах, и под действием морского ветра, тронулся с места, и поплыл, набирая скорость, и ложась на необходимый курс. Все суда дали прощальные пушечные выстрелы, и караван торговых кораблей, в сопровождении пятнадцати боевых фрегатов, отправился в дальний путь, через моря и океаны, в Китай. В эту минуту, моряки 'Быстрого' затянули одну из самых любимых своих песен:
— Ветер дует, солнце светит,
Парус тянет флейт вперёд!
Океан нас штормом встретит,
В дальний рейс моряк плывёт!
Юлия, в момент отплытия, всё ещё продолжала находиться на верхней палубе. 'Плывём! — вслух, сказала она себе. — Плывём, аж дух захватывает!' — радовалась Юлия Иголочка началу своего путешествия. Уставшие, от аврала, матросы продолжали петь:
— А нам шторм, совсем, не страшен,
Все матросы — удальцы.
Экипаж, у нас, отважен,
Командиры — храбрецы.
Берег быстро стал удаляться, дул попутный ветер, и корабли выстраивались в запланированный походный порядок. Над палубой звучал очередной куплет морской песни:
— Даже, если буря злая
Вырвет мачты корабля,
Жди, нас всех, земля родная,
Талисман, храни меня!
Красавец-парусник набирал ход. Чайки кружили над водой, взмывали в небо и кричали, провожая моряков в дальнее плаванье. Рыбацкие лодки и судёнышки оставались за кормой, и наводили грусть расставания на всех матросов. Лёгкие волны слегка покачивали идущий корабль, били о корпус судна, и выплёскивали брызги на верхнюю палубу флейта. Матросы, на палубе, выполняли свои обязанности, и, хором, пели свою песню:
— Шторм пройдёт, и в ясный вечер,
Вновь, засветится заря.
Пусть, поёт попутный ветер,
Плыть, нам, в дальние моря.
Жизнь морская — наша доля,
Шторм морской — всегда борьба.
