большие деньги и большие чиновничьи посты, а кое-кому, министерские портфели, если он станет премьер-министром.
Затем, Дракон взял лист, с подписанным указом, обдул, не подсохшую ещё подпись, и когда она, через три минуты, подсохла, взял со стола гербовую государственную печать, положил на стол лист, с текстом указа, и поставил на него печать.
__
Чарли подплывал к вьетнамскому берегу на четырёх кораблях. На их мачтах развевались флаги с изображением Дракона. Денег, на закупку рабов, в казне не хватало, так как они исчезали в карманах его чиновников, и Дракон дал ему задание совершить очередной разбойный налёт на деревни, где-нибудь в Азии, и захватить в рабство как можно больше молодых землепашцев. И Чарли, с огромным остервенением, исполнял приказ Дракона.
Корабли бросили якоря поздним вечером, и все разбойники-матросы, на шлюпках, быстро высадились на берег, возле большой деревни. Государственных войск, вблизи, не было, и Чарли старался изо всех сил, надеясь на очень большую добычу для Дракона.
По приказу Чарли, все разбойники Дракона окружили деревню, после чего, Чарли дал приказ начать разбой.
Разбойники Дракона, вооружённые ружьями, пистолетами, саблями и кинжалами, стали врываться в дома и сгонять безоружных, здоровых молодых людей к берегу. Некоторые мужчины пытались сопротивляться, но разбойники Дракона их, безоружных, тут же, убивали.
Всюду, слышались ружейные и пистолетные выстрелы, стоны и крики женщин и детей.
Лихие разбойники свирепствовали, и поджигали жилые дома своих жертв. Бандиты не щадили, при сопротивлении, ни женщин, ни стариков, ни детей, и, заодно, отнимали у них всё, что представляло из себя, хоть какую-то ценность, а также монеты и украшения. Напоследок, пираты подожгли несколько домов в разных местах, и, вскоре, вся деревня запылала красным пламенем, и очень быстро сгорела дотла.
Разбойники, не спеша, отобрали триста юношей и девушек, согнали их к шлюпкам, всех их связали, после чего, стали переправлять их на свои корабли, оставив всех остальных, как непригодных и малопригодных к работам, на берегу.
Через час, все захваченные молодые люди были закованы в цепи и кандалы, заперты в трюмах, и пират-разбойник Чарли дал приказ к отплытию. Чарли потирал руки, от удовольствия. Корабли плыли на остров Кенгуру, и все разбойники Дракона были очень довольны результатом очередного, произведённого разбойного налёта. Ещё несколько сотен, обращённых в рабство молодых людей, должны были, по замыслу Дракона, увеличить производство экспортного хлопка и серебряной руды на его полях и рудниках.
Где-то, в других краях и странах, орудовали другие разбойники Дракона, также добывая, путём разбоя, рабов и ценности для своего хозяина. Но, Чарли доставлял для Дракона самое большое количество рабов — гораздо больше, чем любой другой капитан разбойного флота Дракона. И поэтому, Чарли был у Дракона на самом хорошем счету. И, только придворные Дракона омрачали и отравляли ему жизнь, постоянно, срывая награждение его орденом. Но, Чарли не унывал. Друзья, во дворце Дракона, у него тоже были, на которых он, часто опирался, спасаясь от гнева министров. На сей раз, Чарли надеялся получить, уж точно, из лап Дракона, орден 'Чугунная кандала'. В паруса его кораблей дул попутный ветер, а сладкие мысли о деньгах и наградах, радостно обогревали его тщеславную душу.
__
Ночью, Хилл и его помощник, по прозвищу Колода, вместе со своими двадцатью подчинёнными, на лошадях, отправились в сторону серебряного рудника. Через четыре часа, все они вошли в барак, где, после тяжёлого дня, спали невольники. Дверь открылась и громко звякнула, а помещение барака осветилось десятью факелами. Установился хохот, шум и гам.
— Просыпайтесь, свиньи! — заорал Хилл, беря в руку плеть у начальника серебряного рудника Билла.
— Дракон хочет деликатесного мяса! Ха-ха-ха!!! — захохотал Колода, а вслед за ним Билл и Хилл.
Захохотали все охранники. Рабы повскакивали с нар, не совсем понимая, в чём дело.
Хилл показал пальцем на Кляксу, и приказал ему:
— Выходи!
— Ты, тоже, — ткнул пальцем, в живот Фиксе, Колода.
— На шашлык Дракону. Ха-ха-ха!!! — вновь, захохотал Хилл.
Все охранники, вслед за Хиллом, разразились диким хохотом.
Хилл и Колода стали осматривать невольников. Билл подошёл к капитану, ткнул его рукой, в плечо, и приказал ему:
— И ты, тоже. Бунтари здесь не нужны.
Клякса, Фикса и капитан вышли в группу, таща за собой кандалы, и встали возле Колоды.
Невольники стояли у своих нар, и ожидали тяжёлого жребия. Хохот и улюлюканье охранников не прекращались ни на минуту.
— Ты, ты, ты, — скомандовал Хилл троим несчастным.
— Ты тоже, и ты, — приказал Колода ещё двоим.
Хилл оглядел группу, из восьми рабов, и решил:
— Здесь, пока хватит! — сказал Хилл. — Остальных, наберём в других загонах.
Колода, осмотрев отобранных на шашлык Дракону рабов, дал, всей группе, команду, грубым и наглым голосом:
— Шагом, марш!
Вся группа двинулась к выходу.
— А эти, могут спать, — сказал Биллу Хилл.
Билл, махая плетью, крикнул:
— Эй, вы, свиньи! Спать! Спать!
Рабы, моментально, попрыгали на нары. Надзиратели Билла, с хохотом и улюлюканьем, стали осыпать лежащих рабов ударами плетей. Особенно, старался сам Билл.
— Я вас заставлю Дракона любить! — кричал Билл, от удовольствия, стегая плетью рабов.
— Свиньи!… Паразиты!… Бездельники!… - орали надзиратели и охранники, осыпая невольников градом плёточных ударов.
Наконец, охранники устали, и, с хохотом, толпой, покинули барак. Они вышли, и дверь звякнула железом.
__
Стояла ночь, и только факелы охранников освещали дорогу. Отобранную, на шашлык Дракону, группу рабов повели в сторону дворца, где все, в другом загоне, должны были пройти трёх-четырёхмесячный период откорма. По пути, из числа рабов, обслуживавших хлопковые плантации, к ним, Хилл и Колода запланировали добавить ещё двенадцать несчастных.
Не успели невольники прошагать получасовой путь, как на них, под ругань и нецензурную брань, посыпался град ударов плетьми.
— Шевелись! Шевелись! — кричали охранники, стегая рабов плетьми.
— Свиньи! — кричали другие, избивая невольников, под мерцающий свет факелов, которые несли несколько других охранников.
— Мы, из вас, сделаем шашлык Дракону! — кричали третьи, явно, получая удовольствие, стегая невольников.
— Шевелись! Шевелись! — орали, нагло орудуя плетью, надзиратели.
Кандалы и цепи мешали быстро идти, но, под градом плёточных ударов, рабы ускорили шаг, насколько могли. Наконец, через десять минут, охранники, устав, перестали стегать невольников, и группа, вновь, слегка, замедлила движение. Как обычно, время от времени, то один, то другой охранник, по привычке, и для собственного удовольствия, подбегал к группе, и стегал изо всех сил, того из невольников, кто под удар подвернётся, а заодно, и тех, кто оказывался возле того. К такой жизни, все невольники давно
