— Конечно, уверен! У нее и у Пита первая положительная. У нас с Уиллом вторая положительная.
— Это не ее кровь. Кровь в уборной принадлежит не ей.
— Не ей… — Стив задрожал, Ева наблюдала, как он старается овладеть собой, но слезы выступили у него на глазах. — Не ее кровь. Не Кароли.
— Зачем вы поехали на Стейтен-Айленд?
— Что? Мы не собирались… Я хочу сказать… — Опять он прижал руки к лицу, глотнул воздуха и опустил руки. «Нервы крепкие, — отметила Ева. — Наверно, врачу „Скорой помощи“ без них никак». — Мы просто хотели покататься и тем же паромом вернуться назад. Это была просто экскурсия. У нас отпуск, у детей каникулы. Второй день нашего отпуска.
— Ваша жена знает кого-нибудь в Нью-Йорке?
— Нет. — Стив медленно покачал головой. — Ее там не было. Но она ни за что не бросила бы Пита. Это какой-то абсурд! Она не отвечает по телефону, я все время ей звоню. — Он пододвинул телефон через стол к Еве. — Она не отвечает.
Стив покосился на детей, которых Пибоди и Джейк занимали в буфете, и наклонился поближе к Еве.
— Она никогда не бросила бы нашего мальчика. Добровольно — ни за что. Что-то случилось в той комнате. Там кто-то умер. Если она видела, что случилось…
— Давайте не будем забегать вперед. Мы только начали поиск. Сейчас я узнаю, как идут дела.
Ева встала и сделала знак Пибоди.
— Это не ее кровь. Не та группа.
— Ну, это уже кое-что. Ужасно симпатичные мальчики. Они очень напуганы.
— Они здесь на каникулах. Никого не знают в Нью-Йорке, если верить ее мужу, а я думаю, ему можно верить. А вот чему я никогда и ни за что не поверю, так это тому, что тело могло исчезнуть бесследно, а Кароли Гроган — будем считать ее живой — тоже исчезла, да еще и за компанию с убийцей-похитителем. Они где-то здесь. Сними показания со свидетельницы, хотя вряд ли это поможет прояснить картину. Я вызову подкрепление. Наших и ДТП. Нам нужно получить данные, показания, проверить всех, находящихся на этом проклятом пароме. Только после этого их можно будет отпустить.
— Я посмотрю, что можно сделать, а потом поговорю с женщиной. Знаешь, он вроде как флиртует со мной.
— Что? Кто?
— Симпатичный инспектор.
— Ой, я тебя умоляю!
— Нет, серьезно. Я, конечно, занята, но все равно приятно, когда симпатичный парень за тобой приударяет.
— Работай, Пибоди.
Покачав головой вслед напарнице, Ева сделала знак Джейку.
— Нам понадобятся еще люди. Я никому не дам сойти с парома, пока мы не проверим личность каждого, пока всех не опросим и не обыщем все судно.
— Около четырех тысяч человек? — Он негромко присвистнул. — А бунта вы не боитесь?
— У нас пропавшая женщина и, скорее всего, труп, спрятанный где-то на этом судне. И здесь же прячется убийца, — добавила Ева. — Я хочу взглянуть на записи, на камеры наблюдения, на мониторы.
— Это не проблема.
— Нам нужен электронщик, пусть попробует провести триангуляцию сигнала телефона Гроган. Если телефон еще при ней, мы сможем ее обнаружить. В котором часу она пропала?
— Насколько мы смогли установить, примерно в час тридцать.
Ева бросила взгляд на часы.
— Уже больше часа. Я хочу…
Раздался грохот, словно стреляли залпами из орудий, послышались крики. Ева выскочила в дверь и бросилась на палубу. И тут раздался новый залп.
Пассажиры свистели, улюлюкали, топали ногами, аплодировали, а в небе вертелись и рассыпались шутихи.
— Фейерверк? Ради всего святого, еще белый день стоит!
— Мы ничего такого не планировали, — сказал Джейк.
— Ложный маневр, — пробормотала Ева, — для отвлечения внимания. — Работая плечами, локтями, коленями, она начала проталкиваться в противоположную сторону от фейерверка. — Найдите, откуда палили, и остановите это.
— Я уже над этим работаю. — сказал Джейк и прокричал команду в коммуникатор. — А куда мы идем?
— На место преступления.
— Что? Я ничего не слышу в этом грохоте, — кричал он в коммуникатор. — Повторите!
Ева пробилась сквозь оживленную толпу, нырнула под ленту оцепления.
…И замерла, увидев женщину, отчаянно спорившую с офицером ДТП, охранявшим вход в туалетные комнаты.
— Кароли? — окликнула она женщину, и та стремительно обернулась.
Ее лицо было смертельно бледно, на щеках горели два красных пятна, на лбу наливался багровый синяк.
— Что? Что это значит? Я ищу своего сына. Я не могу найти сына. Где мой мальчик?
У нее что-то было с глазами, заметила Ева. Взгляд отстраненный, скорее всего, вследствие шока.
— Все в порядке. Я знаю, где ваш сын. Я отведу вас к нему.
— С ним все в порядке? Вы… Кто вы?
— Лейтенант Даллас. — Не отрывая глаз от лица Кароли, Ева извлекла жетон. — Я из полиции.
— Ладно. Хорошо. Он хороший мальчик, но он прекрасно знает, что нельзя уходить. Он должен был ждать меня здесь. Прямо здесь, на этом месте. Простите, что доставляю вам столько хлопот.
— Где вы были, Кароли? Куда вы пошли?
— Я? — Ее голос замер. — Я пошла в уборную. Разве нет? Простите, у меня голова разболелась. Я так испугалась из-за Пита… Эй, погодите, погодите, мне просто надо… — Кароли первой вошла в буфет, когда Ева открыла дверь. Она остановилась и воинственно подбоченилась. — Питер Джеймс Гроган! Сейчас ты у меня получишь.
Питер Джеймс Гроган, его брат и его отец среагировали как один человек: дружно бросились к ней через всю комнату.
— Разве я тебе не говорила, разве я не повторила сто раз, чтобы ты…
Ей так и не удалось договорить: муж и сыновья заключили ее в тройные объятия.
— Ради всего святого! Если ты думаешь, что это меня разжалобит, можешь не надеяться. Ну ладно, разве что самую капельку. — Она погладила мальчика, цеплявшегося за ее ноги, по волосам. — Стив? Стив? Ты весь трясешься. В чем дело? Что происходит?
Стив немного отстранился. Ровно настолько, чтобы поцеловать ее в губы.
— Ты… у тебя шишка на лбу. Ты ударилась головой.
— Я… — Кароли подняла руку и ощупала шишку. — Ай, больно! Когда это я стукнулась? Я себя как-то странно чувствую.
— Сядь. Пит, Уилл, дайте маме сесть. Садись сюда, Кароли, дай-ка мне тебя осмотреть.
Когда она села, он взял ее руки и прижал к губам.
— Теперь все будет хорошо. Все нормально.
«Нет, — подумала Ева, — еще далеко не все хорошо. Не для всех».
Кто-то был мертв. Кто-то вызвал эту смерть. И оба они — и убитый, и убийца — пропали.
3
