Оказавшись рядом с городом, верховой корпус разделится пополам и растянется в большое кольцо, захватывая и уничтожая всех на поле боя. После того, как пехота тщательно блокирует город, верховые лучники снова растянутся в кольцо, как и раньше, и подчистят остатки войск Гассема внутри кольца. — Он нарисовал еще одни клешни. — Это приводит нас к границе Грана. Двадцать пять дней, господа, от начала до конца.
Раздались вздохи, кто-то тихонько присвистнул. Теперь абсолютно все сидели пораженные размахом и невероятной смелостью будущей операции. Но им хотелось слушать дальше.
— В Гране все будет по-другому. Эта страна только что завоевана. Там полно беженцев, голодающих бедолаг, сбежавших рабов и головорезов, занимающихся грабежом посреди всеобщего смятения. Армии Гассема еще весьма действенны, и мы встретимся с его лучшими отрядами повсюду. Они размещены в разных местах, поэтому мы сумеем победить их по частям. Здесь полевые командиры будут действовать самостоятельно. Могут сражаться или окружать, объединять силы или разделяться — как угодно, лишь бы это делалось тщательно и не мешало продвижению на восток, потому что Гассем — именно там. Придется осадить Великий Город, если он не капитулирует, а потом мы прижмем Гассема к морю и Мецпе. Он планирует разделаться с маленькими прибрежными королевствами Тезасом и Баской. Возможно, он их уже захватил, оттуда нет никаких известий уже несколько месяцев. Именно там мы и найдем его островитян. Мы застигнем его врасплох. Никто никогда не проявлял агрессии по отношению к нему. Он всегда действовал, исходя из того, что другие слабы и глупы, и всегда позволят ему завладеть инициативой. Однажды утром он выйдет из палатки, щурясь на солнце, и увидит наши войска, выстроившиеся в боевом порядке. Мы разгромим его прежде, чем он успеет подумать, как защищаться. Он может остаться и погибнуть или бежать в Мецпу с оставшимися в живых. Вот две его возможности. — Он ткнул кистью в восточное побережье, оставив там большое меловое пятно, похожее на раздавленное насекомое, и поднял глаза на собравшихся офицеров.
— Вопросы?
Встал человек в богатой одежде советника.
— Kopoль Гейл, мне не нравится идея смешивать политику и военные вопросы, но когда это… как бы это лучше назвать, это «освобождение» Чивы завершится, кто будет там править? Говорят, Гассем ликвидировал всю королевскую семью, и в Соно тоже.
Гейл пожал плечами.
— Чива — ваш сосед, а не мой. Я не осмелюсь предписывать королеве Шаззад, как поступить. Без сомнения, в Невве есть какой-нибудь бежавший претендент на престол, которого можно уговорить занять трон в Чиве на определенных условиях. Или королева пожелает назначить туда военного губернатора, или предпочтет включить Чиву в состав своих доминионов. Это решать ей. Когда кампания завершится, мои воины и я отправимся домой. Мне не нужна страна в этой части мира.
— Очень хорошо, Ваше величество, — сказал советник, возвращаясь на свое место и радостно улыбаясь.
Гейл понял, что выбрал верный тон.
— Король Гейл, — сказал невванский генерал, — вы упомянули, что Гассем может сбежать в Мецпу. А нельзя ли послать вперед войско, чтобы отрезать ему этот путь?
— Можно, — ответил Гейл. — Но всегда лучше оставить врагу путь для отступления. Если он не видит возможности бежать, ему придется биться насмерть. Если он бежит, то окажется во враждебной стране с остатками потрепанной армии и полностью лишившись репутации непобедимого. Он вернется к тому, чем был когда-то, обычный главарь бандитов, с невозможностью вернуть удачу. Я также предпочту увидеть его мертвым. Но меня устроит, если власть его рухнет, а империю он потеряет. — Он не сказал им, что бегство Гассема в Мецпу — его самая заветная мечта, что там он и Мертвая Луна смогут разорвать друг друга на кусочки. С Гассемом будет покончено, Мертвая Луна окажется дискредитированным, и союзников у него не останется.
Вопросов оказалось много, но все они касались снабжения и тыла, а не стратегии: как армию будут снабжать провизией? Какие гарнизоны следует оставлять на освобожденной территории? И так далее.
Гейл терпеливо отвечал на все вопросы. Они должны по возможности жить за счет освобождаемых стран, объяснял он. Следует быть великодушными к побежденным и устанавливать хорошие отношения с местным населением. Если люди будут счастливы тем, что вырвались из-под ига Гассема, войска не будут ни в чем испытывать нужды. Покалеченные и раненые пусть остаются в тылу. Никто не поставил под сомнение обоснованность стратегии. Казалось, все были увлечены этой беспримерной войной.
— Если вопросов больше нет, — сказал он наконец, — это совещание окончено. Завтра с первыми лучами солнца я хочу встретиться здесь со всеми полевыми командирами. Мы разобьем армию на подразделения, предпишем цели каждому и определим маршруты. Следует создать цепочку для передачи сообщений, чтобы не возникало сумятицы. С нами отправится весь королевский корпус гонцов, чтобы контакт между разбросанными частями армии и штаб-квартирой не прерывался. — Он повернулся к Шаззад и поклонился. — Ваше величество, на сегодня я закончил.
Она поднялась, и все в комнате встали.
— Я благодарю короля Гейла. Эта кампания будет спасением для нашего народа и всего цивилизованного мира. Все свободны.
Когда все удалились, она, улыбаясь, сошла с возвышения и взяла Гейла за руку.
— Это было самое потрясающее представление из всех, что мне когда-либо довелось видеть. Трудно поверить, что ты и есть тот самый первобытный мальчик, которого я нашла на площади, глазеющим на все вокруг с огромным варварским копьем на плече.
— Я припоминаю, что ты неуклюже хлопнулась на крестец после того, как тебя уронили из паланкина.
Она игриво шлепнула его.
— Не следует напоминать даме о таких смущающих ее моментах. Кроме того, я видела тебя и раньше, когда меня проносили через площадь. Ты просто забыл.
Они вышли из комнаты и увидели дожидавшихся отца Ансу и Каирна. Им разрешили присутствовать на военном совете, как принцам крови.
— Пойдемте, парни, нам нужно спешить в лагерь. — Он повернулся к Шаззад. — Ваше величество, на утреннем совете для вас ничего интересного не будет. Это скучная тыловая работа.
— Тем не менее я на него приду. Я хочу знать, что происходит.
— Как пожелаете. Есть еще важные политические вопросы, требующие обсуждения. Может быть, после полудня мы сможем поговорить с вашими советниками. Кому-то придется править этими народами после того, как мы вышвырнем оттуда Гассема.
— У меня масса родственников королевской крови, живущих за мой счет после вторжения Гассема. Я найду кого-нибудь подходящего, кто будет рад получить трон, подписав со мной договор и выслушав мои советы. Невва — это достаточно большая головная боль. Я не настолько честолюбива, чтобы править целой империей.
— Тогда до завтра, — сказал Гейл.
— Я бы хотела, чтобы ты изменил свое решение и остался во дворце. Эти большие, сильные юноши могут сами управиться с твоей армией.
— Ну, а я должен приглядывать за ними. Их мать заставила меня дать обещание. Спокойной ночи, Шаззад.
Она вздохнула.
— Ну, тогда спокойной ночи.
Пока они ехали назад в лагерь, Анса рассматривал отца, выгнув бровь дугой.
— Мои глаза обманывают меня, или королева хочет продолжить с того места, где вы остановились двадцать-сколько-там лет назад?
— Чушь, — сказал Гейл. — Мы просто старые друзья.
— О, да, — сказал Каирн. — Она просто хотела поговорить о старых добрых временах.
Юноши расхохотались.
