Об авторе «Истории гильдии» и «Легенды о ремесле» мы расскажем в следующих главах, сейчас же ограничимся обозначенным в эпиграфе материалом.
Самым старым из имеющихся в нашем распоряжении масонским сочинением является рукописная поэма первой четверти XV века. В ней содержатся воспоминания об ассамблеях, которые часто посещали великие лорды, шерифы страны, мэр города, рыцари, сквайры и олдермены. Посещение считалось обязательным для масонов, от которых требовалось приносить клятву королю. Если они не выполняли своих обязательств и не подчинялись распоряжениям, то шерифу предписывалось наказывать их.
Похожие предписания встречаются и в поздних летописях общества. В любом случае они весьма причудливо толковались восторженными франкмасонами, незнакомыми с законом. Они напоминают историю Тертуллиана и Иустина-мученика, которые из-за чрезмерного самомнения вступили в конфронтацию с евреями и были вынуждены отступить, признав, что несведущи в иудаизме, языке и истории евреев. Понятно, что научное решение данного вопроса требует упорного изучения средневековых законов и юридической практики. Только тогда станет ясно, существовало ли в гражданских законах того времени (или более ранних) то, что могло отразиться в масонском стихотворении и манускриптах Конституции по поводу этой «Ассамблеи». Возможно, ответ даст изучение такого важного и чисто английского института, как круговая порука. Она ведет свое происхождение от англосаксов и достигла расцвета при Ангевинской династии. Институт круговой поруки был создан для обеспечения общественного мира и усиления подчинения людей требованиям закона.
Я начал эту главу с упоминания «Легенды о ремесле». Теперь настало время перейти к вопросу: действительно ли можно найти связи английского законодательства с положениями масонских кодексов Региуса и Кука и рукописных Конституций Братства по поводу «Ассамблеи»?
Все названные документы содержат явно легендарные сведения, помимо общих положений они сводятся к следующим: каждый масон обязан ежегодно посещать ассамблею (собрание членов своей округи), проводящуюся обычно не более чем в пятидесяти милях от центра, получая соответствующее приглашение. Также любой брат, нарушивший нормы мастерства, получает предупреждение от Мастера и товарищей.
Вместе с тем в Братстве Роберте, или рукописных Конституциях, встречаемся с некоторыми новыми статьями, в одной из них предписано, что «Общество, компания и Братство Свободных Масонов должны управляться одним Мастером и Смотрителем», выбиравшимися «на ежегодном всеобщем собрании».
Однако в «Новой книге Конституций», составленной для Великой Ложи Англии Джеймсом Андерсоном в 1738 году, данная статья читается следующим образом: «Упомянутое Братство Свободных Масонов должно управляться одним Великим Мастером и таким количеством Смотрителей, какое упомянутое Братство сочтет подходящим назначить на каждом ежегодном общем собрании».
Соответственно, стали утверждать, что до Великой Ложи существовала Генеральная ассамблея, где встречались раз в год, ее возглавлял Великий Мастер. Очевидно, что сочинения Андерсона оказывали весьма небольшое влияние. Франкмасоны больше не верили в своих мистических Великих Мастеров, но не могли отказаться от веры в столь же мистические собрания.
Теперь нам предстоит обсудить, действительно ли когда-либо существовали Генеральные ассамблеи масонов, наделенные исключительной властью, которой не обладала ни одна другая корпорация, или этот теоретический «Масонский парламент» следует рассматривать как причудливую фантазию, не подтверждаемую историческими фактами, или просто как гипотезу.
Законная (и законопослушная) ассамблея, которую были обязаны посещать все работники и ремесленники, чтобы (inter alia) принести клятву верности королю, существовала. Однако существование других собраний, созывавшихся специально для каменщиков, которые удостаивали своим присутствием великие лорды, шериф, мэр, рыцари, сквайры и члены городского совета, где те же самые формальности производились вторично, относится к одному из заблуждений, совершенно расходящемуся с моей точкой зрения и кажущемуся мне совершенно неправдоподобным.
В соответствии с Конституциями масоны были обязаны собираться на ассамблею только тогда, когда они получали какое-либо предупреждение. Но от кого оно исходило? Если собрание действительно происходило, его обязаны были созывать один или несколько человек, кем же они являлись?
Иными словами, должно было существовать нечто вроде официальной структуры, в некотором роде напоминающей современный торговый союз. Однако нам предлагают поверить не только в реальность столь замечательной организации, но также и в совершенно невероятную вещь, что официальные авторы, комментаторы, аналитики и антиквары, а также судебные архивы начиная с Верховного суда Гленвиля, хранящие много древних материалов, обходят полным молчанием всяческие привилегии, которыми, по общему мнению, обладали масоны.
Предполагается также, что вместо одной Генеральной ассамблеи масонов для всего королевства существовало несколько, но это суждение еще более зыбко, нежели первые два. Мне кажется совершенно неправдоподобным, что хотя бы одна подобная ассамблея проводилась ежегодно (или раз в три года) без того, чтобы до нас не дошло какое-нибудь правдоподобное свидетельство. Встречи в различных частях страны кажутся мне значительно менее вероятными, нежели в одном месте, о чем я уже сказал выше.
О том, чем на самом деле являлась ассамблея, мы узнаём из многих упоминаний в письменных источниках о франкмасонах, хотя и здесь остается одна проблема, которая требует выдвижения гипотезы. Объединения городских торговцев и ремесленников упоминаются как «Генеральная» или «Общая ассамблея», оба термина встречаются в рукописных Конституциях, хотя слова «Общая ассамблея» представляются весьма необычными, мы находим их только в рукописях «Надежда» и «Йорк № 4». Можно предположить, что ассамблеи, о которых мы читаем в масонских рукописях, на самом деле являлись объединением ремесел в городе.
Существует и другая, как мне кажется, более предпочтительная гипотеза. Самые первые масонские сочинения из имеющихся в нашем распоряжении рукописей «Королевской» и Кука датируются первой половиной XV века. В обоих документах содержатся упоминания «ассамблеи», но каждая рукопись представляет собой копию (полностью или частично) более раннего труда. Транскрипция в них древних текстов вполне допускает двойное прочтение протографа. Ясно одно, что уже самый первый переписчик, копировавший предполагаемые предписания, относящиеся к ассамблее, считал, что они относятся к гораздо более раннему периоду, чем первая половина XV века. В этом не приходится сомневаться.
Во второй половине XIV века (благодаря Закону о рабочих) фактический контроль над ремеслом попал в руки ремесленных гильдий. В первой половине случилась страшная чума и началась Столетняя война. Постоянное уменьшение населения, возможно, серьезно повредило эффективности старых местных судов. Все же, перемещаясь по лестнице времени, мы встречаемся с влиянием Крестовых походов и тем обстоятельством, что власть шерифа, даже в первые годы XIII века, постепенно уменьшалась благодаря покупке привилегий городами.
Вместе с тем согласимся, что сборы масонов на самом деле походили на некоторые собрания графства,
Вплоть до времени Эдуарда I еще сохранялись некоторые позиции, по которым власть шерифа и провинциального суда распространялась на города. Хотя там уже была своя судебная власть, все же не исключалась смешанная юрисдикция, когда суд, оставаясь собранием свободных граждан графства, допускал и участие шерифа. Документы провинциальных судов и их сессий в полном объеме сохранялись и для магнатов, посещавших их аналогично «великим лордам, рыцарям, сквайрам и олдерменам», которые упоминались в Королевской рукописи как поддерживающие местного шерифа и мэра города.
Действительно, если мы не сможем понять, что последние уделяли внимание собранию людей, законно созывавшихся под покровительством короны, то любому другому, кроме призванного масона, мечтающего в тиши кабинета получить полные достоверные сведения, будет трудно поверить в альтернативную гипотезу об их присутствии на собрании таинственного торгового союза, созванного на основании неизвестного распоряжения. Ведь задача состояла в том, чтобы уполномочить особую секцию строительных объединений улаживать разногласия, связанные с ремеслами.
«Провинциальный суд во всем объеме его заседаний, – замечает Штуббс, – содержал в себе все элементы местного парламента». Похожими полномочиями наделялась и ассамблея (сэмбл), упоминание о которой находим в масонском стихотворении в Королевской рукописи:
