Нет же, нет! Ее отец был мертв. А звали ее вовсе не Джозефин… Мысли кружились и путались. Ее имя – Джесси, Джесси Джеймс. Джозефин погибла очень давно, много-много лет назад…
И все же он находился здесь, в ее спальне, она чувствовала это присутствие… Его сильные руки ласкали ее грудь, мягко сжимали соски, поглаживали и надавливали, заставляя ее извиваться от наслаждения и безмолвно пробить, умолять его не останавливаться…
Что это? – размышляла она в полудреме. Такого не может быть!
И снова блаженство, снова прикосновение его сильных, горячих ладоней. Теперь они скользили вверх по икрам ее ног, по бедрам, поднимая край кружевной ночной сорочки.
Сильно запахло чем-то дурманящим, очень знакомым.
Миндаль! – пронеслось в ее сознании.
Она ощутила, как на спину льется тягучая прохладная жидкость, и застонала, уткнувшись в мягкую подушку. Последовавший массаж унес ее в волшебные, блаженные дали… Его руки двигались вниз от шеи до самых ягодиц, даря при каждом прикосновении сладость и счастье.
Она лежала на животе в собственной спальне на своей кровати. Подобного расслабления и возбуждения ей не доводилось испытывать ни разу в жизни… Когда он снял с нее шелковые трусики, она по-кошачьи изогнула спину, приподнимая бедра, и схватилась за резную спинку кровати. Ей казалось, ее руки, ноги, грудь – все тело объято волшебным пламенем.
Что он со мной делает? Как ему это удается? – стучало у нее в висках.
Его горячая рука скользнула по ее животу, опускаясь ниже.
– Да, – страстно прошептала она, упиваясь своим невиданным сном.
Он ласкал ее нежно, постепенно усиливая давление руки, а когда его палец проник в ее знойное, влажное лоно, она порывисто вздрогнула и начала просыпаться.
Было ужасно жарко и необыкновенно хорошо. Ее тело двигалось в такт движениям его требовательной, умелой руки.
– Реджинальд, – проговорила она, блаженно улыбаясь.
Он раздвинул ее ноги, просунул ладонь ей под живот и поднял ее, поставив на колени.
В этот момент она ясно осознала, что это уже не сон.
В считанные секунды ей стало понятно, что рядом не прозрачный призрак, а сильный здоровый мужчина из крови и плоти. И что мужчина этот безумно возбужден и уже в презервативе.
Он вошел в нее сзади. Оборачиваться не было необходимости, она прекрасно поняла, кто этот человек, узнав его по движениям и по запаху, по тому, как глубоко он проникал в нее, унося из реальности, доводя до настоящего безумия.
Оргазм наступил почти сразу, обжигающий, невероятный… Но ее любовник продолжал свою сладкую пытку, искусно подводя ее со второму умопомрачительному пику. Ей казалось, по всему телу бежит электрический ток, и уже не хватает воздуха. Она хотела было оглянуться и увидеть его лицо, взглянуть в глаза мужчине, способному разжечь в ней подобные страсти, но в этот момент почувствовала, как ее захлестывает еще одна огромная волна, оглушая и парализуя своей сладостной силой.
Через секунду из его груди вырвался приглушенный стон, и он напрягся и, содрогаясь, опустился ей на спину.
Она обнимала промокшую от пота подушку, тяжело дыша, прислушиваясь к биению его сердца, чувствуя на плече прикосновение его теплых губ. Он нежно перебирал рукой ее спутавшиеся, влажные пряди.
Дождавшись подходящего момента, когда дыхание у него восстановилось, а тело совершенно расслабилось, Джесси резко перевернулась на спину, сбросив его на постель. Она оказалась над ним, вдавила его в подушку и быстро включила стоявший на тумбочке светильник.
Прищуривая глаза, привыкшие к темноте, она уставилась на своего незваного гостя. Он был именно таким, каким запомнился ей после встречи в дюнах: загорелый, с серо-голубыми глазами, напоминавшими утренний туман над океаном, высокими скулами и мужественным подбородком. В его взгляде отражались умиротворение и радость. Казалось, он наслаждался тем, что все закончилось так, как ему хотелось. Самым удивительным было то, что этот парень действительно невероятно походил на Реджинальда…
– Кто ты такой, черт побери? – воскликнула она, нахмурившись.
6
Джесси вышла из душа, накинула длинный шелковый халат и посмотрела в зеркало. От недосыпания и безудержного секса она похудела, руки и ноги гудели, а голова шла кругом.
Он так и не сказал ей своего имени, но приходил теперь каждую ночь вот уже четыре раза подряд. Ее злило и мучило то, что не было возможности узнать о нем хотя бы что-нибудь. Когда ей удалось зажечь лампу и оседлать его, она думала, что близка к победе, но серьезно ошиблась. Он победил ее тем же оружием: улучил минуту и легко перевернул на спину, оказавшись сверху.
Потягиваясь и сладко зевая, Джесси вошла в кухню.
– Видела хороший сон? – спросила Бетти.
Очень сомневаюсь, что это был сон, краснея подумала Джесси и взглянула на сестру.
Та, в новом ярко-красном бикини, с полотенцем на бедрах после утреннего купания, сидела, разглядывая блокнотик в дорогом кожаном переплете. Наверное, прикидывала, хорошо ли такой сувенир будет продаваться в ее магазине.
– Сядь куда-нибудь! – Мэг, только что вошедшая в кухню, легонько подтолкнула сестру к стулу. – Я приготовлю тебе овсянку. Между прочим, выглядишь ужасно!
– Спасибо за комплимент, – проворчала Джесси.
