выложены садовые дорожки, вделаны в кирпичи через произвольные промежутки. Должно быть, Кон перестроил заднюю стену, ибо она выглядела вдвое толще соседской. Толстый плющ с глянцевыми листьями оплетал боковые стены, явно выстроенные еще до нее.
Лоретта закрыла глаза и прислушалась к плеску воды. Надо бы подняться и нарезать цветов. Роз или, быть может, чего-нибудь незнакомого. В саду полно растений, названий которых она не знает, и все чудесным образом растут в городе, на своих квадратных клумбах. Ее помешанной на садоводстве матери это понравилось бы, но она была бы шокирована, узнав, что ее дочь живет здесь в качестве любовницы Кона.
И тут она услышала стон.
На самом деле это было скорее рычание, донесшееся из соседнего сада. Потом ойканье, вскрик, грохот и звон чего-то, брошенного на землю. Чего-то бьющегося, судя по звону рассыпавшихся осколков.
— Так-то! — послышался удовлетворенный женский голос. — Получай, ублюдок!
Лоретта подошла к увитой плющом стене. Любопытство стремительно вытеснило апатию.
— Послушайте, что-нибудь случилось? С вами все в порядке?
— Теперь да. Кто здесь?
— Ваша соседка. — Лоретта подумала было назваться вымышленным именем, но ей так не хотелось врать. Слишком много она врала. — Меня зовут Лоретта.
— Здравствуйте. А я Шарлотта. Когда он вспоминает мое имя, — угрюмо проворчала женщина.
Как странно, однако, разговаривать с бестелесным голосом.
— Вас это злит так же, как и меня? — спросила Лоретта, наплевав на осмотрительность. Какое имеет значение, если куртизанка подумает, что она свихнулась?
— Зависит от того, насколько вы злы. Я всегда считала себя спокойной и благоразумной, но в последнее время появились причины усомниться в этом. Довольно абсурдно разговаривать через стену. Тут есть дверь. Полагаю, с вашей стороны она оплетена плющом, но я погремлю ручкой.
— Да? — Лоретта просунула руку сквозь плющ, ориентируясь на звук. Она нашла ручку и потянула, но дверь не открылась. — Мне придется разрезать плюш, подождите. — Она защелкала ножницами. Когда большая часть плюща была срезана и Лоретта увидела дверь, она со всей силы потянула за ручку. Петли заскрипели, и дверь приоткрылась, но недостаточно широко, чтобы соседка могла в нее пройти. — Черт. Вы можете толкнуть?
— Попробую. — Шарлотта захихикала. — Если ничего не выйдет, думаю, я всегда могу обойти вокруг и позвонить к вам в дверь.
— Тогда это уже будет совсем не приключение. Давайте, толкайте, а я потяну.
Ржавые петли взвыли, словно от страшной боли, и вскоре Шарлотта смогла протиснуться в образовавшуюся щель. Лоретта улыбнулась.
Шарлотта вовсе не походила на чью-то любовницу. Она была вполне хорошенькой, даже красивой, помогла бы сойти за гувернантку. Во-первых, совсем не юная, по крайней мере, ей было примерно столько же лет, сколько Лоретте. Черные волосы покрыты маленьким накрахмаленным чепцом, каких Лоретта не носила уже тысячу лет. Уродливое серое платье застегнуто до подбородка, а вокруг шеи аляповатое фишю. С таким же успехом на лбу у женщины могло быть написано: «Непорочная старая дева».
Но, разумеется, этого не может быть.
— Ох, какая же красота! — Шарлотта восхищенно оглядела сад. — Я наблюдала из окна своей спальни, как его разбивали. Они все трудились как дьяволы. Даже лорд Коновер копал. — Она понизила голос: — Он снимал рубашку. Ей-богу, вы счастливица.
Лоретта фыркнула:
— Он и есть дьявол.
— Ох, моя дорогая, вы понятия не имеете, что такое настоящий дьявол. Портрет сэра Майкла Ксавьера Байарда нарисован прямо рядом с этим словом в словаре доктора Джонсона.
— Тогда почему… — Лоретта осеклась. — Простите меня. Это не мое дело. — Ей не хотелось рассказывать о своих отношениях с Коном.
Шарлотта села на каменную скамью и подставила лицо солнцу.
— Это довольно длинная, грязная история. Скажем просто, что порой семейные обязательства вынуждают нас идти на нечто неприятное, а то и вовсе отвратительное.
— Совершенно верно, — согласилась Лоретта, гадая, как там ее шалопай братец ладит со старым пнем доктором Гриффином. — Давно вы здесь живете?
— Достаточно. Иногда кажется, что уже целую вечность. Но, по крайней мере, мне больше не придется лицезреть этих дурацких херувимов.
— Прошу прощения?
— Вы же слышали мою маленькую гневную тираду? Грохот, звон и крики. Я только что разбила, без сомнения, ценные, но совершенно вульгарные маленькие статуэтки, которые принадлежали моей предшественнице. У меня в спальне есть еще. Хотите помочь мне покончить с остальными?
Возможно, Шарлотта и в самом деле свихнулась, и ей понадобилось на это совсем немного времени. А какой через месяц будет она, Лоретта? Страшно даже подумать.
— Ей-богу, обычно я не такая кровожадная, хотя в этом позолоченном гипсе и нет никакой крови, разумеется. Но когда вы их увидите, то поймете. Пошли. — Шарлотта поднялась и протянула руку.
— Я не уверена… меня могут хватиться, — запинаясь, проговорила Лоретта.
Кто знает, не взбредет ли Шарлотте в голову пристукнуть и ее?
— Ах вы бедняжка! Я наслышана о странном и загадочном Коновере. Я видела татуировку. Значит, вы его пленница?
— Нет! Не совсем.
— Ну что ж. Тогда пошли.
Лоретта сглотнула. Эта чопорная и добродетельная куртизанка точно как гувернантка, которая не принимает отказа. Бросив еще один тоскливый взгляд в сторону кухонной двери, Лоретта протиснулась через оплетенную плющом дверь в соседний сад. Он тоже был по-своему красив, но и близко не такой волшебный, как сад, созданный для нее Коном.
Шарлотта взяла Лоретту под руку:
— Он что, скупой, ваш лорд Коновер? Ваше платье выглядит староватым.
Лоретта засмеялась:
— Потому что оно такое и есть. Это мое собственное. Уверяю вас, мои шкафы битком набиты нарядами. Просто сегодня я предпочла не поддаваться искушению.
— Мудро. Лично я не ношу то, что купил сэр Майкл. Это его ужасно раздражает. — Они нырнули в дверь и вошли в кухню. Помещение было чистым и пустым. — Слуг нет дома, иначе бы я не осмелилась уничтожить всех ангелочков. Идите за мной.
Они пошли через дом. Планировка была точно такой же, как в доме Лоретты, хотя обстановка гораздо более традиционная. За исключением картин. Лоретта почувствовала, как вспыхнуло у нее лицо, когда увидела так много выставленной напоказ обнаженной плоти. На каждой без исключения стене были нагие женщины, занимающиеся чем только можно себе вообразить, и еще сверх того. Однако манера письма была превосходна, и Лоретта не преминула об этом сказать.
— Я к этому не имею никакого отношения. Сэр Майкл — настоящий знаток. У него отличный вкус во всем, кроме любовниц. Что эта Хелен сделала со спальней… впрочем, сейчас сами увидите.
Они поднялись по лестнице и вошли в спальню Шарлотты. Лоретта остановилась как вкопанная, лишившись дара речи.
— Вы понимаете, не так ли? Как можно жить в комнате, где на тебя устремлено так много гипсовых глаз? И выглядят они отнюдь не невинными. Видите эти похотливые ухмылки на их физиономиях? — Шарлотта ткнула пальцем в одну из статуэток и передернулась.
— Я помогу вам. Какая жалость, что мы не можем одолжить тачку и скатить их по лестнице!
— Осмелюсь сказать, небольшая разминка пойдет нам на пользу, но я рада, что вы здесь. Мы сделаем работу в два раза быстрее. — Шарлотта подобрала подол юбки и принялась складывать маленьких купидончиков в подол. Лоретта подумала, что у ее новой подруги красивые ноги.
