остальные, курит то же, что и они, нюхает то же, что и они, хихикает вместе со всеми, когда окружающие начинают ловить кайф, наполняет их духом безудержного веселья – ведь это веселье и есть, если подумать, главный его товар. С точки зрения стороннего наблюдателя – роскошный спектакль, с точки зрения самого Сэнди – рутинная деловая методика.
Последнюю доставку Сэнди делает чуть не за полночь, с опозданием на пять часов. По пути домой он покупает миллионный, наверное, гамбургер и съедает его, запивая кока-колой, прямо в машине – благо та сама едет, куда сказано. В своей квартире тоже не очень отдохнешь – тусовка пребывает в полудремотном состоянии, и Сэнди, не раздумывая, рефлекторно, принимается ее заводить. Через полчаса, когда все кипит и булькает – в спальню, проверить, кто сегодня звонил.
Лента автоответчика едва вмещает оставленные ему послания, так что Сэнди присаживается на кровать, включает видеостену и начинает их прослушивать, все подряд. Вот, кажется, что-то интересное, он останавливает механизм и повторяет последнюю запись сначала:
– Привет, Сэнди, это Томпкинс. У нас тут сегодня небольшое сборище, в моей берлоге, так ты бы забежал, если можешь, будем очень рады. Познакомим тебя с одним парнем с Гавайев, у него интересное предложение. Рано мы не разбежимся, так что приходи, когда хочешь. Надеюсь, ты получишь это сообщение вовремя…
Сэнди выключает автоответчик и идет в комнату для игр. Джим сосредоточенно развешивает экраны. Коллаж какой-то.
– Что это у тебя будет?
– Лучший «Гамлет» за всю историю телевидения. – Джим машет рукой в сторону черно-белого изображения, мерцающего на одном из экранов. В роли принца датского – Кристофер Пламмер, лента Би- би-си, снималась прямо в Эльсиноре.
– Мне-то больше нравится старый русский «Гамлет», дух отца ростом в десять этажей – это ж надо такое отчубучить.
– Да, неплохой момент, – вяло соглашается Джим. Какой-то он сегодня поникший, из-за Вирджинии, что ли? Зайдя в квартиру, Сэнди застал эту парочку за громким, чуть не на крик переходящим разговором, видно, опять поцапались. Не самый гармоничный союз на свете, к тому же что один, что другая все время заявляют, что расходятся насовсем – вот только очень уж долго они так расходятся.
– А ты не мог бы оторваться от старика Шекспира и съездить в Ла-Холью к моим богатеньким друзьям? Они нас приглашают.
– Поехали. А «Гамлет» этот у меня и дома есть. Сэнди собирает Артура, Эйба и Таша.
– А не подвезет ли нас Хэмфри? – На его лице расплывается ехидная улыбка.
Все хохочут; Хэмфри старается ездить как можно меньше, экономит на электричестве. Он знает все кратчайшие пути и может посоветовать самый дешевый маршрут, связывающий две любые точки ОкО, быстрее любого автомозга.
– Хэмфри, – вкрадчиво мурлычет Сэнди, – у тебя такая большая, отличная машина, так не подвез бы ты нас, – он указывает на остальную компанию, – в Ла-Холью. Там такая тусовка – год вспоминать будешь.
– А что, разве тут плохо? Разве можно желать чего-нибудь еще?
– Можно, конечно, можно! Давай, Хэмфри… – В руке у Сэнди появляется пипетка «Звонка», он знает, что перед этой отравой Хэмфри не устоять.
– Да нельзя же уходить с собственной тусовки… – начал было Хэмфри, но тут же смолк; Сэнди выпроваживает его в дверь, чуть задержавшись по пути, чтобы чмокнуть Анджелу и в паре слов объяснить ей происходящее. Вспомнив про Джима и Вирджинию, он поворачивается назад, чмокает ее еще раз, говорит: – Я тебя люблю, – и снова бежит к двери. Они спускаются не лифтом, а по редко используемой лестнице, впереди идут Сэнди с Хэмфри, а за ними, хихикая и толкаясь, Артур, Эйб, Таши и Джим.
– А как вы думаете, – шепотом спрашивает Эйб, – прорезал Хэмфри в дверях своей машины щелки для монет?
– Нет, – уверенно качает головой Таши, – скорее уж поставил счетчик, как на такси. Доход и больше и вернее.
– И снаружи не заметно, – добавляет Артур.
– Слушай, – доносится снизу голос Хэмфри, – а может, мы оплатим пробег все поровну? – Эйб, Артур, Таши и Джим зажимают себе рты, но, когда Сэнди самым серьезным голосом заявляет: «Само собой, Хэмфри, да еще износ покрышек – его тоже стоило бы учесть», – они не выдерживают и буквально взрываются. Лестница гудит от хохота, Таши обессилено повисает на перилах, а Эйб, Артур и Джим падают на лестничную площадку и следующий пролет преодолевают на четвереньках. Хэмфри и Сэнди останавливаются, оборачиваются и наблюдают за этим необычным способом передвижения по лестнице, на лице Хэмфри – недоумение и озабоченность, на лице Сэнди – всегдашняя его психованная улыбочка.
– Ну вы, ребята, и уторчались.
Вот тут они окончательно рушатся, не помогают и четыре точки опоры. А может – и вправду уторчались? Кое-как собрав себя с пола, они выкатываются наружу и залезают в машину, тщательно обследуя при этом ее дверцы и приборную доску.
– Ребята, вы чего там высматриваете? – недоумевает Хэмфри.
– Ничего, ничего, совсем ничего. Так что, поехали? Разве мы еще не едем?
И они поехали. В Сан-Диего.
Глава 25
Они едут по четыреста пятому и разговаривают – все, кроме Сэнди, который обмяк на переднем сиденье и только улыбается; похоже, он в полной отключке, пытается хоть немного отдохнуть в пути.
Хэмфри рассказывает, как он, Сэнди и какие-то еще ребята ездили в Диснейленд.
– Мы стояли в очереди на Страшное путешествие мистера Гада, стояли минут уже сорок пять, и тут
