кладет ее на плечо, бежит по обросшим водорослями и ракушками валунам к подножию обрыва, засовывает ее в какую-нибудь щель, а затем начинает бешено метаться по берегу в поисках небольших, свободно лежащих булыжников – чтобы заложить щель снаружи. Сэнди тоже спрыгивает в воду и начинает подтаскивать фляги к берегу, пыхтя и отдуваясь, с трудом удерживаясь на скользких камнях и поднимая фонтаны брызг. Дыхания хватает ненадолго – через несколько минут такой работы оба они начинают хватать воздух ртом.
Но к этому времени все фляги уже спрятаны. Сэнди и Таш возвращаются на лодку, включают движки и отваливают от берега. В море – ни души. Вся операция продолжалась какие-то десять минут, хотя показались эти минуты часами. Ну – пронесло.
Дальше все просто – прямо на запад, затем круг и опять к Ньюпорту, только теперь – со стороны моря. Ну и точно, у самого входа в гавань рядом появляется пограничный катер, их останавливают и досматривают, очень тщательно. И Сэнди, и Таш впервые в таком положении, но уже через минуту становится ясно, что морской досмотр очень похож на привычный для них обоих обыск машины дорожной полицией. Сэнди предусмотрительно выбросил все свои пипетки-склянки за борт, в общении с пограничниками он предельно вежлив и предупредителен, в то время как Таш держит себя грубо и вызывающе. Они разыгрывают обычный спектакль «Хороший задержанный – плохой задержанный» без всякой к тому необходимости, просто по привычке.
По окончании досмотра пограничники возвращаются на свой катер, Сэнди и Таш проводят «Гордость Топеки» в гавань и ставят на прежнее место. Почти все это время они молчат и начинают разговаривать только тогда, когда вместо покачивающейся палубы под их ногами оказывается прочная, до странности неподвижная земля. Дальше – на автостоянку, в машину и, как говорится, крути педали, пока не дали. Теперь, что бы там ни случилось с «Носорогом» этим, сами они в безопасности.
– Нервная работенка, – спокойно комментирует Таши.
– Да уж. – Облегчение, конечно же, огромное, но Сэнди продолжает беспокоиться. – Не знаю только, что теперь скажет Боб.
В действительности он знает, что Боб придет в полную ярость – на первое, во всяком случае, время.
– Знаешь, мне кажется, что у них произошла серьезная утечка информации.
– Вполне возможно. Но и мы хороши – спрятали такой товар под самым носом ЛСР. У них же обязательно есть какая-нибудь там служба безопасности. Сильно подозреваю, что ребята из Сан-Диего не преисполнятся ко мне за это любови и благодарности.
– Ну и хрен с ними.
– Тебе легко говорить.
А главное – кто же станет платить за недоставленный на место груз?
– Ладно, – тяжело вздохнул Сэнди, – как ни крути, самое лучшее сейчас – нагрузиться до полного отруба и обдумать все не спеша.
– Это точно.
Глава 41
После размышлений Сэнди решает, что самое лучшее – съездить поскорее к мысу Риф-Пойнт и забрать оттуда фляги. Он звонит Бобу Томпкинсу, чтобы объяснить причины задержки, а заодно пожаловаться, что кто-то из их компании не умеет держать язык за зубами, но того нет дома и вообще в Калифорнии – улетел в Вашингтон. Тем же самым вечером к Сэнди приходит Таш, вид у него очень обеспокоенный.
– Ты смотрел новости?
– Нет, а что там такое? Неужто остров Сан-Клементе ниспровергнут в прах?
– Ниспровергнут? – заинтересованно оборачивается восседающий за компьютером Джим. – А вот откуда, интересно, это слово?
– Не обращай на него внимания, – машет рукой Сэнди. – Понимаешь, Таш, Джим испытывает новое мое творение, «Мудрословие».
– Скажи уж лучше «мудословие». Вот, погляди-ка на новости. – Таш включает главную видеосистему и вызывает «Лос-Анджелес тайме», первую страницу местной, посвященной проблемам ОкО, секции. На экране появляется изображение старомодной, в стиле двадцатого века, газетной страницы – оформление, завоевавшее «Тайме» уйму подписчиков из числа обитателей «Подыхай на здоровье». – Наверху справа.
– ЛСР, – читает вслух Сэнди, – заявляет об ужесточении мер безопасности на своем заводе в Лагуна- Хиллз, ни хрена себе, по причине резко участившихся за последнее время диверсионных актов… оборонные предприятия ОкО… патрулироваться по периметру… бла-бла-бла… ну и что?
Тут Таши перебивает его и зачитывает одну из последних фраз статьи:
– Новые меры безопасности будут включать в себя патрулирование обрыва, а также морское патрулирование прилежащего к заводу ЛСР участка побережья. Любое судно, заходящее в одномильную охранную зону, будет находиться под тщательным, непрерывным наблюдением.
– Да они что, очумели? – ошалело бормочет Сэнди, глядя на экран.
– Не думаю.
– Это же незаконно!
– Не думаю.
– Поведайте мне, братья, без утайки, – снова поднимает голову Джим, – какой облом причиной стал тому, что ваша речь, спокойная однажды, сменилась воплем скорби и беды?
– Выкинул бы ты к чертовой бабушке этот свой новый наркотик, – советует Таши.
– Всенепременно. А такой облом, – объясняет Сэнди Джиму, – что мы только что заныкали двенадцать здоровенных фляг нового, запрещенного афродизиака под тем самым обрывом, который отныне охраняется
