Впрочем, настроение трибун, увы, не постоянно и бывает переменчивым даже по отношению к людям с достаточным футбольным именем.
...К огромному сожалению, мне так и не пришлось увидеть на поле Льва Ивановича Яшина. Нет, конечно, старую хронику, почему-то так поскупившуюся на внимание к этому вратарю из легенды, смотреть доводилось.
Время разделило нас. Я только еще присматривался к футболу, а он уже расставался с ним. И лишь позднее я узнал, как нелегко, а порой адски трудно становился он Яшиным. Как моментами несправедлива и безжалостна была к нему публика.
В 1962-м наша сборная с чемпионата мира в Чили, вопреки ожиданиям, возвратилась раньше времени. И хотя, но убеждению людей знающих, авторитетных, повинен в этом вратарь не был, болельщик вновь поторопился с выводами, признав одного Яшина единственным и главным виновником неудачи.
Того самого Яшина, которого знал и уважал весь мир, считавшегося не просто великим голкипером, но и уникальным мастером. Яшина, блиставшего в олимпийском Мельбурне. Яшина, не дрогнувшего холодным дождливым вечером на поле стадиона «Парк де Пренс» в финале первого розыгрыша Кубка Европы.
Говорили, что по возвращении из Чили каждый незначительный промах, пустяковая ошибка вызывали недовольство и свист трибун «Динамо» и Лужников, еще недавно буквально боготворивших его. «Отдыхай! На пенсию!» - не стесняясь, кричали они человеку, верой и правдой прослужившему футболу ровно половину своей жизни, великолепно, до тонкостей знающему вратарское дело...
Яшин не ушел на пенсию.
Он не мог этого сделать в сложившейся ситуации - не в его характере. Не знаю, как удалось Льву Ивановичу пережить ее, каких сил стоило вновь обрести привычную уверенность, спокойствие. Но после мирового первенства в Англии (третьего по счету в его биографии) специалисты с именем, немало повидавшие на своем веку, маститые обозреватели в один голос заявили, что игра Яшина была на чемпионате одной из самых ярких, стабильных, выделявших его среди прочих именитых голкиперов.
...Его провожали в Лужниках очень торжественно. На прощальный матч прибыли футбольные знаменитости с мировым именем - Мазуркевич из Уругвая, итальянец Факкетти, югослав Джаич, англичанин Чарльтон, болгарин Аспарухов...
Уходил великий вратарь.
Когда Яшина на руках несли по полю, трибуны стоя аплодировали. Не знаю, о чем думал он в те грустные минуты. Но убежден: не вспоминал о том, что был момент, когда вот эти самые трибуны были так несправедливы к нему, требуя расставания гораздо раньше.
Сильные люди всегда находят в себе мужество быть снисходительными...
...Футбольный болельщик своеобразен. Он не похож, допустим, на шахматного, внешне спокойного, задумчивого, или на хоккейного, импульсивного, нетерпеливого, постоянно жаждущего острых ощущений.
И смотрит он игру по-разному. Для одного нет ничего превыше результата. «Очки любой ценой!» - вот его главный девиз. Для другого гораздо важнее, как они добыты, в какой борьбе. Такой даже после победы любимой команды, если ее игра оказалась неинтересной, лишенной выдумки, настроения, может уйти со стадиона огорченным. И напротив - он многое может простить в случае неудачи, если его любимцы горели на поле огнем, жили игрой.
Вот такие мне особенно симпатичны. С ними приятно общаться, они обстоятельны в разговорах, объективны в оценках, никогда не спешат с выводами. Наконец, от них всегда веет доброжелательностью.
Другая же категория, наоборот, стремится всегда навязать только свое мнение и отстаивает его даже вопреки элементарной логике, споря до хрипоты там, где истина совершенно очевидна. Причем чаще всего слыша в споре лишь себя.
Да, болельщики бывают разными.
Однажды, совершенно случайно, мне довелось быть свидетелем довольно острого обсуждения моей игры. В сезоне восемьдесят четвертого года «Спартак» завершил первый круг в лидерах, и все в один голос прочили ему титул чемпиона. Но второй круг мы начали неважно: травмы, последовавшие одна за другой, заставляли все время что-то перекраивать в составе, менять в игре, сразу же потерявшей из-за этого недавнюю мощь.
Во втором круге в Лужниках мы принимали оказавшегося довольно неудобным для «Спартака» противником - вильнюсский «Жальгирис». В первые пять минут мы упустили два стопроцентных голевых момента. А на шестой... забили нам: Иванаускас справа под острым углом ворвался в штрафную и, не раздумывая, пробил в ближний от себя угол. Я же был уверен, что полузащитник «Жальгириса», как обычно в подобных ситуациях, прострелит вдоль ворот, и начал смещаться к дальней штанге. Вот почему его удар и застал меня врасплох.
Обсуждение этого гола заядлыми болельщиками мне и довелось потом совершенно неожиданно услышать. Один, негодующе размахивая руками, утверждал, что если бы не первый пропущенный мяч, то «Спартак» ни за что бы не проиграл. И что вот из-за таких «пенок» Дасаева команда потеряла игру, перестала набирать очки. Второй - более спокойный, хотя и не менее огорченный нашим поражением - пытался объяснить своему разгоряченному собеседнику, что у любого вратаря бывают спады, что если результаты клуба зависят только от состояния его голкипера, то, значит, дело не только в нем одном.
Я не знаю, чем закончился этот бурный диалог, дожидаться завершения которого не стал. Но, оказавшись невольным его свидетелем, лишний раз понял, как по-разному люди видят и воспринимают футбол.
И уверен, что из тех двоих болельщиков помогать на трибуне мне станет второй, потому что верит в Дасаева, который уже успел ему доказать свое право на место в воротах «Спартака».
Вот для таких мы и не щадим себя на поле ради победы, поскольку друзей, как известно, огорчать нельзя...
Мир футбольных болельщиков многолик. Кого только не встретишь порой на трибунах. Не редкие гости на них и те, кто сам не обделен зрительским вниманием, кто знает цену творческому успеху и много сил отдал тому, чтобы завоевать сердца самой требовательной аудитории, - это режиссеры, популярные актеры, писатели, поэты.
Видимо, все-таки существует какая-то давняя традиция, связывающая людей искусства, литературы со спортом. И особенно с футболом. Среди друзей «Спартака» таких немало: главный режиссер театра Дружбы народов Евгений Симонов, режиссер киностудии «Мосфильм» Андрей Разумовский, поэт Юрий Ряшенцев, актеры Александр Калягин, Анатолий Ромашин, Вячеслав Невинный, Наталья Гундарева, Игорь Кваша.
Вообще, среди людей театра особенно много наших поклонников. Есть даже целая театрально- футбольная сборная, с которой мы дружим и встречаемся вот уже много лет. Да-да, именно футбольная. Я говорю о команде Театра имени Маяковского - коллективном спартаковском болельщике.
У нее свой тренер - уважаемый Гавриил Дмитриевич Качалин, всю свою жизнь посвятивший футболу. А помогает ему, несмотря на свою невероятную занятость, Армен Борисович Джигарханян. В составе «маяковцев» популярные актеры - Александр Фатюшин, Александр Мартынов, братья Ильины - Александр и Владимир, Юрий Соколов. Есть даже играющий администратор (он же по совместительству еще и центрфорвард) - Александр Гольдман. А директор театра - Михаил Петрович Зайцев - неугомонный начальник команды.
Мало кто знает, что с некоторых пор театральные коллективы столицы, а также сборная Госкино во главе с капитаном Никитой Михалковым проводят два турнира в год - зимний и весенний. Мне доводилось неоднократно бывать на этих матчах в роли зрителя. И, поверьте, вратарские приемы Мартынова, смелые проходы Фатюшина, изобретательность Михалкова вызывали чувство профессионального уважения.
Как правило, первенствует в подобных состязаниях сборная Большого театра, составленная в основном из артистов балета, всегда находящихся в отменной спортивной форме. «Маяковцы» занимают обычно второе призовое место. Ну, а на третьем чаще всего оказывается дружный коллектив «ленкомовцев», тон в игре которых задают два темпераментнейших форварда - Александр Абдулов и Николай Караченцов. А тренерское слово здесь принадлежит Олегу Янковскому, в прошлом, говорят,
