Вновь не забили, вновь пропустили, вновь не выиграли.
Но самое главное - вновь не показали игры.
Отчеты журналистов о матче с англичанами были наполнены тревогой. А болельщики уж и вовсе не скрывали своего раздражения.
- Что ж, побеждать удается не всегда. Но где игра? Почему ее не видно? - распаляясь в споpax, спрашивали они.
Словом, обстановка вокруг сборной накалялась. Подлило масла в огонь и наше очередное поражение. На сей раз от сборной Румынии. Все очень напоминало предыдущий матч в Тбилиси: не забил пенальти Чивадзе, не хватало сыгранности, не ладилось наступление. Вновь уступили с разницей в мяч - 1:2.
«Очень трудно избавиться от ощущения, что в атаке у нашей команды нет никаких средств, кроме прострелов с фланга и навесных передач в штрафную площадь», - отметил, рецензируя встречу с румынами, на страницах «Футбола-хоккея» обозреватель Валерий Винокуров.
Оснований для такой оценки наших наступательных действий было достаточно.
Ребята много двигались, проделали колоссальную работу. Очень хотели показать себя дебютанты - киевляне Яремчук и Рац. Отчаянные попытки забить предпринимал проводивший свой сотый матч за сборную Блохин. Но за старательностью не было видно главного - игры. Четкой, отлаженной, разумной.
От неудачи в Румынии до отъезда в Мексику нас отделял ровно месяц. Оставалась последняя контрольная встреча в Лужниках с финской командой. Поток критики в наш адрес усилился. Тем более что на фоне поражений сборной блеснуло киевское «Динамо», победившее в розыгрыше Кубка обладателей кубков. Пошли разговоры о том, что, «не ломая голову, в Мексику следует послать киевское «Динамо», которое уж наверняка в грязь там лицом не ударит...».
Тренеры не оставили без внимания победу динамовцев. И на матч с финнами ввели в состав семерых именинников: Кузнецова, Демьяненко, Яковенко, Яремчука, Бессонова, Раца и Беланова. Но этот ход не принес такой нужной победы.
Унылые и одновременно настораживающие нули на табло провожали нашу команду в раздевалку. Генеральная репетиция была с треском провалена.
Мы собрались в Новогорске, откуда должны были взять курс на Мексику. Последние дни перед отлетом проходили в напряженных тренировках. Но вот до нас доползли слухи, что, возможно, Малофеева сменит Лобановский. Честно говоря, в это не поверили - времени-то до чемпионата было в обрез. Да и путевку в Мексику мы все-таки завоевали под руководством Эдуарда Васильевича...
Но оказывается, в футбольной жизни логика далеко не все определяет.
Тот день шел согласно распорядку: зарядка, тренировка, обед, отдых. Часов около четырех в наш номер заглянул Владимир Максимович Сальков и сообщил, что вечернее занятие будут проводить... новые тренеры. А сейчас состоится собрание.
Какие новые тренеры, какое собрание?
Со сна мы толком ничего не разобрали. И лишь когда в комнате отдыха увидели Лобановского, Симоняна, Морозова (Мосягин присоединился к ним чуть позже), поняли, - разговоры о возможных переменах оказались не пустыми.
Новое руководство представлял заместитель председателя Госкомспорта СССР Николай Иванович Русак -всегда спокойный, удивительно выдержанный человек.
Процедура была простой формальностью. Всех четверых мы, конечно, хорошо знали, некоторым уже пришлось вместе работать в сборной.
- Надеюсь, все происходящее будет воспринято вами с пониманием, - обратился к нам Валерий Васильевич Лобановский. - Это не означает, что прежние тренеры были плохими, а новые, в отличие от них, - хорошие. Задача первостепенной важности, которую предстоит нам решать сообща, - усилить игру. Считаю, пока ее нет. Времени отпущено мало. Поэтому прошу взяться за дело, засучив рукава.
Так в сборной не стало Малофеева.
...Лобановскому, как в свое время и Малофееву, прежде всего было необходимо наше доверие.
Ничего удивительного в этом нет. Футболист может потерять на время форму, скорость, точность удара. Все это поправимо. Но если он теряет веру в тренера, если рвутся нити, незримо связывающие их, то все старания добиться намеченного будут напрасны. Это все равно, что, сидя в одной лодке, грести в разные стороны...
На вечернюю тренировку нас вывели уже Морозов и Мосягин. Лобановский сразу же после собрания на два дня уехал в Киев. И вскоре на базу прибыло пополнение - Виктор Чанов, Баль, Евтушенко.
Все началось с нуля.
В прошлое возвращали лишь рождающие неприятные воспоминания видеозаписи матчей с англичанами и финнами. Их сопровождали лаконичные, меткие замечания Лобановского. И всякий раз речь неизбежно заходила о схеме игры, которую собирались взять за основу в Мексике.
- Прессинговать там все время не позволят условия, - рассуждал старший тренер. - Но полностью отказываться от этого оружия не стоит. Пользоваться прессингом надо разумно, исходя из возможностей, обстановки. Необходима умелая смена игрового ритма... Впрочем, на месте еще раз все проверим.
Мнение Лобановского во всех вопросах было решающим. И всегда поддерживалось помощниками. И не только потому, что авторитет старшего тренера непререкаем. Просто все четверо, в какой-то момент объединившись, решили, что с этой поры их отношение к игре, ее восприятие раз и навсегда должны быть едины.
Мне показалось, при новой, после почти трехлетнего перерыва, встрече с Валерием Васильевичем, что время изменило его. Нет, тренерские убеждения остались прежними.
Но Лобановский стал более доступен, что ли, ближе. Не столь категоричен в выводах, гораздо внимательней к мнению других. Его деловитость, спокойствие довольно быстро заставили забыть о недавних передрягах.
Нас захватила работа.
Началась реконструкция на ходу. Нельзя было терять ни дня. Выходя на каждое очередное занятие, мы точно знали, что от нас требуется, чему следует уделить особое внимание, какова его цель. Работалось легко, в охотку.
Много внимания уделяли обсуждению будущих соперников по подгруппе. О канадцах мы толком ничего не знали. А вот о венграх и французах сведения у нас были.
Если полагаться на мнение прессы и результаты матча с бразильцами в Будапеште, то венгерская сборная к мексиканским испытаниям готова.
Да и французы, забившие пару «сухих» мячей на поле «Парк де Пренс» в ворота аргентинцев, возглавляемых Марадоной, даже в отсутствие таких асов, как Жирес и Платини, произвели внушительное впечатление.
Мы по нескольку раз просматривали видеозаписи матчей с их участием. Вглядывались в лица венгерских и французских игроков. И про себя прикидывали возможные варианты будущих встреч с ними. Каждый по-своему. Ведь только у шести игроков - у меня, Демьяненко, Чивадзе, Бессонова, Блохина и Баля - был за спиной опыт матчей мирового первенства. Всем остальным предстояло пройти через тяжелейшие испытания. Однако это обстоятельство не вызывало волнения у подчеркнуто уверенного в себе Заварова, не влияло на настроение никогда не унывающего Яковенко, не рождало сомнения у всегда сосредоточенного Раца или не знакомого с чувством робости Яремчука. Победа в Кубке кубков позволила им утвердиться в своем мастерстве.
Болельщики, взволнованные сменой руководства сборной, теперь сосредоточились на вопросе: какое место займет советская команда в Мексике?
Тренеры же и мы считали, что на первом этапе главное - выйти в следующий круг, определить, наладить игру. Говорить о каких-то конкретных планах смысла не имело, ведь сборная, по сути дела, рождалась заново.
Так вышло, что после встречи с финнами сборная оказалась до отъезда без контрольных матчей, по мнению Лобановского, чрезвычайно необходимых. И тренеры решили провести в Лужниках спарринг-матч со столичными торпедовцами.
Я в той встрече не участвовал. Пробежал с несколькими ребятами десяток кругов вокруг поля и
