— Ухаживает за мной. Цветы и все такое. А я, Никита, в Перу уезжаю.
— В Перу? — Мое удивление было искренним.
— Ага. Забыла? Чай с кокой? По горам с рюкзаком?
Я думала, она шутит. Или, может, в новой коллекции Louis Vuitton рюкзаки какие-то очень уж красивые? И Анжеле просто приходится отправляться в Перу, чтобы покупку оправдать?
— Ты это серьезно? — поинтересовалась я.
Анжела улыбнулась.
— С кем? Неужели есть еще сумасшедшие? — поинтересовалась я.
— Есть. Целая группа. Представляешь, как здорово?
Глядя на блестящие Анжелины глаза, я хотела ей верить.
— Здорово, — кивнула я, — в конце концов, тебе же не впервой?
Анжела пожала плечами.
— Ага.
Вечером мы стали звонить Кате.
Она теперь работала где-то в правительстве.
Кем — мы не понимали. Но все очень легально и престижно.
И она ждала Антона. Жила его проблемами.
Проблем в тюрьме много. Его перевели в другую камеру, значит, нужен новый телевизор. Потому что забирать что-либо из камеры не принято.
Еще нужен новый вентилятор. И компьютерные шахматы. Передать можно все, что угодно. Каждая передача — сто долларов. Даже кокос можно передать. За плюс сто. Только самой носить тяжело. На очереди по целому дню уходит. Поэтому передачи носит адвокат. Оплата — почасовая.
Антон говорит, что вспоминает Катю каждый раз, когда его бесцеремонно обыскивают. И ощупывают.
Катя никого никогда не любила до Антона.
Интересно, где Снежанна?
Будильник стоял на 6 утра.
Ромин водитель вез меня в аэропорт.
Через четыре часа я увижу сына.
Я заберу его домой.
В гостиной на журнальном столике лежат три билета в цирк. Мама купила.
Школа Артема была похожа на дом нашего соседа. Лучшие английские традиции: темный кирпич, ровный ряд окон, перед входом лужайка.
Артем в синем спортивном костюме. У них — физкультура.
— Я так по тебе соскучилась!
Только когда я обняла его, я действительно поверила, что я здесь. В Лондоне. И все эти странные события, которые происходили со мной, закончились.
— Мам, подождешь? Ладно? А то я капитан, я не могу ребят бросить. Полчаса?
Я кивнула. Полчаса — подожду. Но не больше. Я и так слишком долго ждала.
В иллюминаторе показалась взлетная полоса Шереметьево-2. Никакой sea view не сравнится с этим видом. С него начинается ощущение дома.
По привычке я приподняла ноги и опустила их на пол в ту секунду, когда самолет коснулся земли. Артем сделал то же самое.
Это нас Рома научил.
Артем с визгом бросился папе на шею.
Рома довольно улыбался, как кот, которому чешут ухо.
Артем шел между нами, держа нас за руки.
В машине я продемонстрировала Роме галстук, который купила ему в Duty Free. В подарок. Valentine.
Рома усмехнулся.
— Никит, знаешь, за что я тебя люблю? — спросил он.
Я мило улыбнулась. Как будто он сказал не «люблю», а, например, «сырники».
— За постоянство. Ты мне уже покупала такой галстук, когда летела из Рима в прошлом году.
Ужас. Я непринужденно рассмеялась.
— Мне кажется, тот был на тон светлее.
