Тут тон поменялся на язвительный:
— Кстати, не удалось ли Вам узнать почему яды на него не действуют?
— Удалось, — первый голос в язвительности не уступал второму. — Нам удалось узнать, что один из методов лечения был именно лечением разнообразнейшими ядами. Причём начиналось всё с малых доз, а потом доходило до больших.
— Ясно, значит у него, как и у меня благоприобретённый иммунитет к большинству ядов.
Вот именно. Поэтому я и решила, что Вы…
Молчание, потом голос с оттенком сожаления:
— Как ни жаль, но это не я. Уж я бы таких глупых ошибок не допустил.
— А между тем, бытует мнение, что Вы, пусть и опосредствованно, приложили руку к этому событию. По крайней мере так эту историю, рассматривает двенадцатый герцог.
— Да уж, — тон опять поменялся, словно человек съел что-то кислое, — этот герцог за счастье свое недоделанной дочурки порвёт любого. Интересно, братец такой умный, или случайность?
— Вы приписывает вчерашнему сумасшедшему и глубоко больному человеку, прямо таки демонические черты.
— Ну да, ну да. Не стоит преумножать сущностей.
— А всё таки жаль, что покушение не удалось.
Разговор закончился. Я отставил зеркальце и принялся ходить вдоль комнаты. Настроение было неплохое:
— Удалось, — ликующе подумал я. — Ещё как удалось.
Блин, они даже представить не могли, во сколько мне вылилось покушения во время церемонии. Каких трудов стоило подобрать несколько безусловно верных моему брату, но весьма недалёких дворянчиков. Как постепенными подачками, заставить их чувствовать благодарность. Полное доверие ко мне, а вернее представителю Королевского Дома.
— Так! Теперь стоит посмотреть, как себя вела моя жёнушка, оставшись тогда с этим вертопрахом!
Я подошёл к зеркалу, уже уверенно проговорил пожелание не только слышать, а ещё и видеть и приготовился внимать интересному «кину» — однако ничего не произошло. В полном недоумении я позвал Альфа, который и пояснил со своей дебильной улыбкой, что мол артефакт разовый, всего один и теперь полностью бесполезен. Поскольку зарядить его второй раз не представляется возможным. Делают их очень долго из камней найденных в кратере Вулкана Погибших Героев, и что ему чисто случайно удалось достать его, чтобы продемонстрировать мне занятную диковинку.
Таким обманутым я себя давно не чувствовал. Вот что значит: поманила и не дала. Когда же я попытался высказать своё недовольство лекарю, то тот очень спокойно возразил:
— Но ведь любой артефакт, с приставкой «судьба», разовый, — недоумённо сказал Альф, искренне не понимая моего гнева.
Я глубоко вздохнул несколько раз, пытаясь прийти в себя. Если бы этот идиот хотя бы объяснил мне, что это такое и с чем его едят — возможно, я выбрал бы стоящую цель, а так… Утешившись тем, что легко пришло — легко ушло, я проследовал к себе, всё ещё злясь на себя и думая на ком сорвать свою злость.
Вот и прошло два месяца после свадьбы, такой щекотливой и непонятно откуда возникшей. Лучше всего общее недоумение сложившейся ситуацией, выражали посольства других стран, при подношении свадебных подарков. Все их речи были напыщенны, многословны и абсолютно неинформативны. Вообще не было понятно кого они поздравляют, а благодаря своим сидениям в библиотеке я достаточно прочитал, чтобы уяснить, каким должны быть поздравления от послов других государств. Все кроме эльфов. Эти твари поступили в полном соответствии с этикетом, чем повысили градус возмущения. Если они хотели немного утихомирить страсти, то у них не получилось. Моё поздравление, как основного наследника, явно вступало в противоречие с потаканием малейшим прихотям моего брата, также как и выделение ему во внутреннюю охрану троих воинов.
Не всё было безоблачно, начиная с дурацких псевдонародных куплетов, где каждому из нас советовали, как вести себя в постели, что доставать и куда совать, потом обыгрывалась наша неспособность уяснить всё это и как следствие помощь других в этом деле. Причём меня оскорбляли сильнее. Ничего не оставалось делать, как улыбаться на двусмысленные шуточки придворных, и стискивать кулаки, обещая передушить больше половины народа… когда-нибудь после…
Но в целом жизнь продолжалась.
— Ваше Высочество! Ваше Высочество!
— Что случилось? — кто-то распахнул тёмные плотные шторы.
Этот дурацкий колпак с кисточкой, писк ночной моды для дебилов, сполз на глаза.
— Вставайте, Ваше Высочество, — старик был суетлив не в меру. — Послание от Вашей матушки и от Королевского Совета.
— Да остановись, ты на секунду, — попросил я доползая до края кровати. Невольно его волнение перешло и на меня, я начал дёргаться, как обычно в минуты волнения. — Ты можешь объяснить, что случилось?
— Я могу лишь подозревать, — как то уклончиво ответил он. — Будет лучше если Вы спуститесь вниз и примете гонца.
— Какого гонца? Ты совсем меня запутал, — говорил я путаясь в рукавах, подоле, штанинах. Руки тряслись всё сильнее.
— Я позову камердинера, — старик решительно дёрнул за колокольчик и дело пошло быстрее. Настолько быстрее, что через полчаса я уже сходил вниз в малый приёмный зал. Ошивающиеся там придворные враждебно смотрели друг на друга.
Гонец, тот самый приснопамятный голос короля, притащивший меня на разборку, увидел меня и подошёл быстрым шагом. Недоходя пары метров он буквально рухнул на колено и склонил голову.
— Разрешите ему говорить, — прошелестел сзади голос Альфа.
— Говорите! — мой голос сорвался. Явно происходило что-то не очень хорошее.
Гонец поднял голову:
— Ваше Высочество! Сегодня ночью Ваш отец, Его Величество Марк 3, почувствовал себя плохо. Вмешательство личного королевского лекаря не принесло ожидаемых результатов и в шесть часов утра он скончался.
Кто-то ахнул, сбоку послышался стук упавшего тела, но в целом в зале повисла гробовая тишина. Ноги задрожали, мне захотелось присесть, к тому же приступ паники никак не проходил, а лишь усиливался. Я прокашлялся:
— Извещены ли мой брат и моя мать?
— Они всю ночь провели у постели больного, — ответил гонец не поднимая головы и продолжая стоять на одном колене.
Я спохватился:
— Встаньте мой друг.
Придворные тоже начали отмирать и постепенно отлипали от стен. Зал наполнился лёгким гулом, я повернулся к Альфу и подошедшему Ханту и Мауни.
— Мои соболезнования, сир, — это Хант.
— Какая утрата для всех нас, — это Мауни.
— Надо быстро собираться и идти к телу покойного. Каждая минута здесь идёт нам в минус, — это Альф.
С неудовольствием покосившись на него и решив припомнить это «нам» в дальнейшем, как и кучу всего другого, я действительно отправился переодеваться. Альф плохого не посоветует.
Всё дальнейшее происходило как в плохом историческом боевике-мелодраме. Моё очередное воссоединение с семьёй прошло над телом покойного. Придворный лекарь, пара стариков из тех, кто ещё
