реально. Я никогда не ошибаюсь.
Она смотрела на него и хотела что-то сказать, хотела улыбнуться, думая что он шутит, но вдруг отчётливо поняла, что он говорит правду. Она сама себе всё придумала. Он никогда не любил её.
— Я пойду, ладно? — Млей опустил в её коробку сто рублей. — У меня там дело срочное, окей?
Она кивнула.
— Иди, — и улыбнулась. Какая разница? Она-то его любит по-настоящему. И значит, всё у него будет хорошо.
— А ты хорошо выглядишь! — Млей неожиданно вспомнил, как она в белье и на каблуках гордо садилась в свою машину. — Тебе идёт это платье.
— А тебе этот щит! — пошутила она.
— А помнишь, как я тебя отшил? — развеселился он.
— Ух, и злилась я тогда! Готова была тебя убить! — рассмеялась она.
— А помнишь, ты придумала игру? В любовь?
Млей смотрел на неё, и ему было странно представлять себе, что когда-то эта монашка сидела в его кабинете, закинув ногу на ногу и нагло смеясь ему в глаза.
— Помню, — кивнула она — А тебя особо упрашивать не приходилось!
— Ну ещё бы, такая красотка! — хохотал он.
— Ты сказал, у тебя дело срочное? — Она ласково посмотрела ему в глаза.
Он кивнул, снова вспомнив про Ха.
Придерживая щит, он побежал к магазину. И не увидел, как на пешеходном переходе водитель огромного громыхающего грузовика не справился с управлением и сбил женщину в чёрном подряснике. Она попала ему под левые колёса, а коробочка с рождественской милостыней отлетела к ногам хромой старушки, пересекавшей проспект на этом же переходе.
— Всё-всё, иду! — сказал Ха. Он стоял в магазине и грел руки о батарею.
Млей облегчённо вздохнул.
— Ты доволен? — спросил я Млея, входя в его комнату.
— Чем я должен быть доволен, по-твоему? — поинтересовался Млей. Он переписывался с кем-то в Odnoklassniki.ru.
Меня покоробила такая неблагодарность, но я решил не затевать ссоры.
— Украшениями, которые я тебе подарил к Новому году, — сдержанно сказал я.
— Да?! — Млей живо обернулся ко мне, тут же забыв про Интернет. — Где они?
— Как где? — Мне была неприятна игра, которую затеял Млей, кружась вокруг меня.
— Я оставил их на твоём столе вчера утром! — Я начал раздражаться.
— На столе? — Млей кинулся к столу, смахивая с него апельсиновые корки, какие-то бумажки и золотистую новогоднюю звёздочку. — Где?!
Я тоже начал перекладывать всё с места на место, хотя уже было ясно, что украшений здесь нет.
Мы посмотрели под столом, потом зачем-то под кроватью, в камине, откуда уже успели вычистить золу, оставшуюся от акций, Млей пооткрывал все шкафы и, наконец, выскочил в коридор.
— Ограбили! — в бешенстве закричал он администратору. — Второй раз ограбили! Это ты, старая дура, воруешь по номерам?!
Администратор встала, посмотрела на Млея невидящим взглядом и вдруг нанесла ему короткий удар правой в то место, где у людей находится нос.
Млей упал
Администратор села.
— Что у вас случилось? — спросила она меня.
— Пропали драгоценности… А ещё раньше… акции… — промямлил я, наблюдая, как Млей на полу медленно открывает глаза.
— Почему не заявили? — строго спросила администратор.
Я пробормотал что-то невнятное и потащил Млея в комнату. Уложив на кровать, я предложил ему лёд.
— Хорошо, что у меня нет носа, — сказал Млей.
— Да — Я постарался улыбнуться.
— Это ты идиот! — сказал Млей. — Только что у нас украли акции, зачем же ты оставил на столе бриллианты?! А?!
Я молчал.
— Идиот. Просто идиот, — повторял Млей.
Я зачем-то ещё раз посмотрел под столом. Потом мне на секунду показалось, что я всё перепутал и на самом деле оставил украшения в своём номере. Я побежал туда, но их там не оказалось…
— Уходи, — сказал Млей, когда я вернулся. — Я не хочу тебя видеть.
Я колошматил по груше до вечера следующего дня, точнее до Новогодней ночи.
Млей купил на свои деньги подарок Наталье Петровне, и мы отправились в гости.
Весь дом был украшен разноцветными огоньками и зажжёнными факелами.
Гостям вручали костюмы и маски прямо у входа. Наталья Петровна устроила костюмированный бал.
Я психанул и сказал, что уже переоделся — в инопланетянина. Млей со мной всё ещё не разговаривал. Он нарядился в розовое платье принцессы. Когда ему на голову надевали пластмассовую корону, он бросил на меня выразительный взгляд.
Наталья Петровна была в костюме футболиста, причём на майке была указана её фамилия.
Жанна надела свадебное платье в кровавых пятнах из фильма «Kill Bill», а её Муж примерил костюм Серого Волка из детского мультфильма.
— Мне будет в нём жарко! — возмутился Вова, который меня, конечно, не узнал — и даже вообще не заметил.
— Надень его на голое тело, — посоветовала Жанна.
Режиссёр Котов вместе со своим молодым любовником представляли собой пару гангстеров времён 60-х. Чёрный костюм, тонкие усики, чёрные очки вместо маски. Белый шёлковый платок в кармане.
Остальные гости были Белоснежками, гномами, Снежными Королевами, добрыми и злыми волшебниками, троллями и Бэтманами.
Последним пришёл Карлсон.
Вечер вёл молодой человек в жёлтом парике, фотографии которого украшали все журналы, которые так любил Млей.
Музыкальных коллективов, в связи с кризисом, было немного, но те, что были, — очень старались, поскольку обычный новогодний «чёс» в этом году ограничивался двумя-тремя предложениями, и ребята соскучились по работе.
Несколько официантов разносили напитки, а президент России ровно в 12 сказал речь.
В 12:15 речь сказал Млей. Он забрал микрофон у ведущего и пространно рассуждал о человечестве.
Ему аплодировала одна Наталья Петровна, а режиссёр Котов предложил вернуть микрофон ведущему.
— Симпатичный костюмчик, — сказал мне режиссёр Котов.
— Спасибо, — улыбнулся я. — Ну а с вами прямо страшно стоять рядом — так и кажется, что сейчас выхватите пистолет.
— А вы, простите, инопланетянин-мужчина или инопланетянин-женщина? — поинтересовался Котов.
— У высокоразвитых существ подобное разделение отсутствует, поскольку не имеет никакого принципиального значения, — ответил я. — Это пережитки прошлого. Если хотите — анахронизм.
— Вот как? — Он пошевелил своими тонкими усами. — Вы полагаете, совсем отсутствует?
— Это разделение существует при рождении, так же, как существует генная память у младенцев и
