На крышах домов, по ходу движения — охрана с биноклями. Гражданским находиться на крышах запрещается.
Иной раз и окна велено закрыть во всех квартирах, как это было при проезде Гитлера по занятым областям Чехословакии.
Иногда выносится запрет всему городу — ни один самолет не имеет права совершить в такой-то период в этом городе посадку.
Магазины закрыты.
Никто не должен в это время принимать гостей.
Для зенитных подразделений и авиации — боевая готовность.
Устанавливается состояние чрезвычайной тревоги для всей полиции города и его окрестностей — охранной, криминальной, гестапо, жандармерии.
Усиливается наблюдение за иностранцами, приезжими, особенно в гостиницах.
Второй отдел гестапо срочно готовит списки политически неблагонадежных лиц, членов компартии — эти лица арестовываются на день-два и более, без всякого объяснения. Арестовываются на период от приезда до отъезда охраняемого лица.
С приходом к власти нацистов КПГ запрещена, многие её активисты были арестованы и брошены в концлагеря. Среди оставшихся на свободе производились чистки-аресты…
То же самое делает криминальная полиция с уголовниками.
Выставляются усиленные патрули…
…Остановка Гитлера в городе Бреславль. Фюрер любил останавливаться в гостинице «Монопль», её хозяин — старый нацист. Здесь имелись специальные приемные комнаты для Гитлера, которые никогда и никому не сдавались.
Служба безопасности изучает план гостиницы, расставляет посты, проверяет обслуживающий персонал.
Евреи и коммунисты удаляются без объяснений.
Насаждается агентура: уборщики помещений, натирщики полов.
Стирается пыль, помещения украшаются цветами.
Все здание обыскивается. Обыскиваются все здания в округе.
Посты внутри, патрули на улице.
Вход в гостиницу запрещен.
В Бреславле Гитлер иногда останавливался и на вилле областного руководителя Вагнера.
Машины для поездок фюрера доставлялись только из Берлина.
Равно как и самолет ФВ-200 — «Фокке-Вульф-200» — «Кондор» светло-алюминиевого цвета.
…Повсеместно идет тотальная проверка документов. Особенно на транспорте у пассажиров. Даже у военных. Скажем, солдат, едущий в отпуск. При нем должны быть документы: зольдбух, отпускное свидетельство от командира роты, желтое удостоверение с указанием воинской части, фамилии, имени военнослужащего, его приметы и фото. Желтое удостоверение давали взамен красного. По возвращении в часть — меняли. И плацкарта для проезда должна быть. Если одного из этих документов не было — солдата задерживали для проверки и выяснения личности…
Но вернемся в ставку под Винницей…
Глава 12
Под сильную охрану ставка была взята ещё до приезда фюрера. Полевая жандармерия и полиция, команда несения караульной службы оцепили её в радиусе до пяти километров. На возвышенностях выставили наблюдательные посты. Везде окопы, землянки, насыпные площадки для орудий, пулеметов. Участок, прилегающей к центральной зоне поляны, отделен глубоким рвом и в пять рядов колючей «спиралью Бруно», усиленными с внешней стороны противопехотным и проволочным заборами.
Села Коло-Михайливка, Стрижевка и Бондари объявлены особой зоной. Выставлена усиленная охрана дорожных постов.
С апреля 1942 года «Вервольф» охранялась часовыми и патрулями. В центральной зоне каждый день 56 человек из первой роты охраны заступали на 28 постов. Еще восемь постов были пулеметные (в ставке «Вольфшанце» в Растенбурге было только два пулеметных поста).
Днем в зоне было тринадцать постовых, ночью на пятнадцать больше — для патрулирования.
Охрана остальных объектов и в лесу осуществлялась силами 2, 3, 4 и 5-й рот.
Всем проживавшим в зонах ставки, как в Растенбурге, так и в Виннице, каждый вечер давался новый пароль. В основном названия городов, в Виннице русских.
На наблюдательных вышках, на деревьях, дежурили часовые с биноклями. На прилегающих к лесу полях в шахматном порядке на расстоянии сто-сто пятьдесят шагов друг от друга ходили патрули.
В мае 42-го, в связи с приездом Гитлера в ставку, было объявлено о прекращении всех работ как в лесу, так и в округе. Все лето никто из местных жителей не привлекался для работы по мобилизации. Более того, жители села Бондари были переселены за реку. Переселена часть жителей Стрижевки и Коло- Михайливки, проживавших вдоль шоссе…
Прибыли специальные охранные войска СС «Великая Германия», которые носили погоны с буквами СД. Погоны сверху закрывались клапанами. Даже урожай убирали немецкие солдаты.
Шоссе патрулировалось днем и ночью. На всех перекрестках и мостах усиленные патрули. Документы проверялись у всех, кто проезжал по шоссе. По нему постоянно курсировали машины гестапо.
На вооружении охраны ставки были средние и легкие танки — около двадцати штук. На выгоне около Коло-Михайливки всегда дежурили два небольших самолета, похожие на У-2, предназначенные для связных ставки. Вокруг в радиусе пяти километров — 12 батарей зенитных орудий и прожектора. Еще две батареи и прожектора были установлены между селами Стрижевка и Переорки, две батареи в саду Стрижевки, две батареи и два прожектора южнее, у деревни Бондари, две батареи на окраине деревни Пятничаны, около железной дороги, две батареи севернее Коло-Михайливки, две батареи и прожектор между Коло- Михайливкой и Сосенками…
Непосредственно отвечал за безопасность Гитлера охранный батальон, в составе которого были: гауптман Пульман (позднее убит на фронте), обер-лейтенант Фогель, обер-фельдфебель Берзен Фриц, унтер-офицер Шефер Гельмут, унтер-офицер Шефер Фриц, унтер-офицер Мельхерт Гейнц, унтер-офицер Риго, унтер-офицер Энгельс, обер-ефрейтор Вендланд, обер-ефрейтор Фриц, обер-ефрейтор Галашек Иосиф, обер-ефрейтор Галашек Фриц, обер-ефрейтор Вебер Герман, обер-ефрейтор Виниас, ефрейтор Винклер, ефрейтор Геринг Гейне, ефрейтор Писватбар, унтер-офицер Зеединг, унтер-офицер Гельмут, унтер-офицер Кригер, унтер-офицер Клаук, фельдфебель Верне, фельдфебель Петерс, фельдфебель Ваплер Рейнград, фельдфебель Розенбаум, фельдфебель Фишман Фриц, фельдфебель Фог (из почтового отделения батальона), штатс-фельдфебель Краузе, штатс-фельдфебель Мель, обер-лейтенант Янзен, гауптман Штайль, обер-лейтенант Шульце, гауптман Шульц, обер-лейтенант Белинг, лейтенант Ромпель, гауптман Вольф, лейтенант Уодель, лейтенант Кротеволь, обер-лейтенант Нимейер (из квартирмейстерского отделения).
Это те, кого помнил Фер Ганс, взятый в плен 12 мая 1944 года.
А всего их в батальоне восемьдесят девять человек. Надо сказать, что служба у них была незавидная. Все время в напряжении и в ожидании отправки на фронт. За любую провинность. А то и просто так — Гитлер иногда неожиданно менял свою охрану и отправлял её на фронт.
«Я вел переписку по вопросам охраны Гитлера, — рассказывает бывший писарь личной охраны Гитлера Генер, — маршрутам его следования во время поездок, смены караулов, постов в ставке и вокруг нее. В сентябре 42-го я однажды разговорился с товарищем из охраны и выразил недовольство войной. Об этом донесли командиру батальона сопровождения майору Пульману. Тот поставил в известность подполковника Штреве, и я был снят с должности писаря. У меня отобрали все три пропуска через три цепи часовых, взяли подписку о сохранении тайны о работе в ставке и отправили в Коттбус, где находилась
