Голос наблюдателя из вертолёта звучал сипло, хотя помехи на этом оборудовании исключались.
— Сэр, объект только-что взорвался!
— Что ты сказал?
— Автобус взлетел на воздух! Твою мать, там наверное было фунтов двадцать взрывчатки!
— Ястреб, чего ты мелешь?!
— Сэр, автобуса нет, его разорвало в клочья!.. Что нам делать?
Руководитель сорвал с головы наушники, и упал в кресло. Две недели разработки пошли к чёрту. Кто- то их переиграл. Но кто?! Он поднял трубку телефона закодированной спутниковой связи. Наушники на столе что-то пробормотали, но он игнорировал их. Человек на другом конце провода ответил почти моментально — по этой линии велись только действительно важные разговоры.
— Это Пит, — ненужно представился звонивший, — Нет сэр, кто-то вмешался в нашу работу. Профессор Грин мёртв. Так точно. Мы ещё не знаем, сэр, но ведётся сбор начальной информации.
Какое-то время руководитель провалившейся операции слушал, потом потянулся к компьютеру. Он умел быстро думать и планировать на лету, благодаря чему собственно и занимал свой пост. Как только Ястреб сообщил о провале, в его голове уже появились варианты дальнейших действий.
— Сэр, есть запасной вариант. Да. Так точно, приступаю.
Пит положил трубку и обратился к монитору. Из наушников снова донеслись неясные звуки. Подняв пластиковую штучку со стола, мужчина бросил в микрофон:
— Отбой всем группам. Возвращайтесь домой ребята, операция завершена.
Затем взялся за мышь и раскрыл нужный файл, развернув содержимое на весь экран. На него смотрела женщина лет тридцати-пяти, русые волосы, внимательные серые глаза.
Запасной вариант вступал в действие.
Высокий мускулистый гаваец удобно устроился на груде мешков с песком, наблюдая за черноволосой девушкой, снаряжавшей магазины пистолетов. Учитывая тусклый солнечный свет, еле пробивавшийся сквозь плотную завесу туч, круглые линзы чёрных очков смотрелись на его лице совсем не к месту. Дым от зажатой в толстых губах сигареты тонкой струйкой поднимался вверх.
Внутри огромного ангара было сыро, но тепло. Тихий дождик равномерно постукивал по старой жестяной крыше, местами проникая внутрь. Если-бы не события, произошедшие тут три месяца назад, Филин чувствовал-бы себя даже уютно. Проклятые воспоминания возвращались, и он начинал корить себя за то что вызвался сопровождать напарницу на её обычную тренировку.
Помещение старой верфи располагалось на берегу моря, в моменты прилива небольшой бассейн в дальнем краю ангара заполнялся водой, но сейчас стоял пустой, обнажив ржавые рельсы по которым когда-то спускались в воду готовые суда. Ходившая по рельсам платформа давно намертво приросла к полу, и теперь мёртвой махиной темнела в начале бессейна. По краям помещения проходили шаткие решетчатые баллюстрады, с огромных балок покачиваясь на толстых цепях свисали крюки. Железные столы, кучи мусора, пустые бочки, штабеля рельс и груды кирпичей заполняли пространство, создавая покрытый пылью и ржавчиной лабиринт. На одной из пустых площадок была выставлена целая стена из мешков с песком, повсюду продырявленных, будто кто-то истыкал их толстой иглой. Напротив этого укрепления, возле заваленного всякой всячиной большого верстака, стояла среднего роста девушка лет двадцати пяти, за которой и наблюдал сейчас Филин. По видимому она почувствовала его взгляд, потому-что не отрываясь от своего занятия спросила:
— Твоя поездка завтра с утра?
— Угу. — издал некий звук Филин, не меняя позы.
— Что именно надо сделать? Или это уже слишком секретно? — она говорила с лёгкой насмешкой, но он уловил обиду. Её напарник отправлялся на дело, а она оставалась дома. Для неё, живущей действием и адреналином схватки, это было невыносимо.
Филин неторопливо уронил окурок, раздавил его ботинком, достал новую сигарету и только потом ответил скучающе:
— Проконтролировать одну сделку. Груз, в котором у Спартера есть интерес, переходит из одних рук в другие. Я буду наблюдать чтобы всё прошло гладко. Ты ничего интересного не пропустишь… Если честно, я охотно поменялся-бы с тобой, не настаивай Теренс на именно моём присутствии. По его словам я выгляжу, кхм, более представительно.
Гаваец хмыкнул и щёлкнул зажигалкой, закуривая.
После его слов черноволосая заметно повеселела.
— Что да, то да. Размерчик у тебя подходящий, и исходит от тебя нечто такое, что заставляет людей отказаться от глупостей.
— Да ну? — притворно удивился он, — Что-то на тебя это не особенно действует.
— Просто мы оба знаем что я круче тебя.
Он рассмеялся, и на секунду встретил её взгляд — коричневый, с обычной толикой иронии. Почти сразу девушка отвернулась, с щелчками вгоняя магазины в рукоятки пистолетов. Аккуратно вложила пистолеты в наплечные кобуры и сняв короткую красную курточку, бросила её на железный стол, рядом с коробками патронов и набором чистки оружия. Вернувшись на место, она прикрыла глаза и встряхнула кистями рук, расслабляясь.
Уже около двух часов она выполняла разные упражнения, для человека непосвящённого выглядевшие непонятными, но весьма заинтересовавшие Филина. Разные движения руками и корпусом, шажки короткие и длинные, перекаты и кувырки. Подслушав не предназначавшийся для его ушей разговор между девушкой и Теренсом, он узнал что учитель Рики был русским. Это объясняло необычность её движений, эффективных, но не укладывающихся в его представления о поведении в бою. Теперь Филин мог видеть как она тренируется, и не хотел пропустить возможность открыть для себя что-нибудь новое. Умный учится у любого, а гавайца признавали умным даже его враги. Они-то как раз — в первую очередь…
