предположила Ольга.
Но Лимон уже не слушал ее. Несмотря на ночь, он набрал номер телефона Инги.
Как только она подняла трубку, без всяких извинений, голосом, не терпящим возражений, произнес:
— Только что нас хотели пристрелить. Оставили на ручке двери черные четки. Что это может значить?
— Понятия не имею, — сонно ответила Инга.
Потом, слегка очнувшись, переспросила:
— Черные четки?
— Да, из черного агата, — подтвердил Лимон.
— А у твоей вешалки есть перстень из такого же камня?
— При чем тут перстень?! — не сдержался Лимон, но, бросив взгляд на пальцы Ольги, подтвердил:
— Есть какой-то. Но меня больше волнует то, что у меня нет оружия! Они могут вернуться!
— Раз это черный агат такой же, как в ее перстне, значит, черная метка предназначена княгине.
А убивать ее, к моему сожалению, нет никакого смысла. Возможно, ее хотят снова забрать.
Инга не собиралась объяснять Лимону, какую мистическую силу имеет этот камень. К тому же она сама еще не отошла от шока, полученного при общении с Зазеркальем. Подтверждение Лимона насчет перстня проясняло причины появления в зеркале жуткого субъекта в халате цвета индиго и с нервно подрагивающей нижней челюстью. Как же Инга сразу не поняла, кого он имел в виду, когда молил вернуть ему перстень?
Лимону надоело молчание в трубке, и он прикрикнул:
— Ты что, оглохла?
Даже после этого Инга не сразу ответила, поскольку сама разволновалась из-за своего неожиданного открытия. Поэтому, не обижаясь на грубый тон Лимона и не вдаваясь в подробности, предложила:
— Приезжайте ко мне.
— А как это сделать? Я же ни города, ни языка не знаю!
— Спускайтесь через десять минут вниз. Я вызову к отелю такси. Скажешь, к мадам Инге. Шофер поймет.
Лимон положил трубку.
— Собирайся. Вещи оставляем здесь. Берем только документы и деньги.
На лице Ольги обозначилась обида. Она готова была бежать с Лимоном куда угодно, хоть по подземному проходу, но только не в дом этой стервы.
— Может, лучше в полицию? — предложила она.
— Мало с меня одной дуры! — отрезал Лимон и вытащил Ольгу из постели. — Напяливай на себя что- нибудь. Или снова пойдешь голой?
Ничего не ответив, она отбросила рукой волосы назад и принялась вываливать из чемодана вещи, наскоро собранные в московском коммерческом магазине. Среди них нашлась черная мини-юбка и салатовая стеганая курточка до талии с крупными перламутровыми пуговицами. Из обуви оказались только лаковые лодочки на высоких шпильках.
Зато всякого белья было навалом. Жалко оставлять!
Но Лимон нетерпеливо наблюдал за ее сборами.
Поэтому удалось запихнуть в сумку всего несколько трусов.
— Готова?
— Да…
Лимон обнял ее за плечи, и они вместе вышли в пустой коридор.
— Если будут стрелять, падай на пол. Я прикрою тебя. В тебя целиться не будут. Иди спокойно.
Ольга еле передвигала ногами. Чувствовалось, что она вся превратилась в слух и спиной невольно ждала выстрела. Лимон не подбадривал ее. Просто уверенно вел рядом с собой. Секунды ожидания лифта оказались самыми мучительными. Ночная тишина отеля казалась обманчивой и напряженной. Двери лифта открылись — и Ольга охнула от испуга. В зеркальном пространстве перед ними стоял высокий мужчина. Правда, хватило одного мгновения, чтобы Лимон, резко оттолкнув Ольгу от проема дверей, молнией влетел в лифт и подмял под себя противника. Тот не оказал сопротивления, чем погасил наступательный напор Лимона.
Ольга заглянула в лифт и крикнула:
— Это он! Он!
Лимон тоже узнал Ику Сотириади. Тот, сидя на полу, попытался улыбнуться, сверкая золотыми зубами. Однако улыбка получилась страдальческой.
Лимон встал, достал из кармана черные четки и показал их ему.
— Твои?
Ика отрицательно помотал головой и достал точно такие же.
— Это Ходжа приказал нас убить.
— Что за галантности! — усмехнулся Лимон.
— Когда они пришли ко мне в номер, я спрятался под шубами. Иначе пристрелили бы, как собаку. Но, видать, очень спешили. Шмон устраивать не стали. Я решил, что отправились искать тебя, и, как только они уехали, бросился сюда. — Ика встал и, кривясь от боли, принялся растирать коленку. — В любой момент могут заявиться по твою душу.
— Уже приходили, — успокоил его Лимон. Ика испугано взглянул на него. Тот рассмеялся. — Не дрейфь, прорвемся. А за удар извини. Нервы — ни к черту.
Только Ольга вошла в лифт, Ика сразу принялся объяснять, что он к ее похищению никакого отношения не имеет.
— Во всем виноват Хазбар, помнишь, он подходил ко мне, когда мы сидели в таверне. Это он тебя высмотрел и приказал привезти в его магазин. Я ни под каким предлогом ослушаться Хазбара не смею.
— Теперь смеешь, — буркнул Лимон.
— Пристрелили твоего Хазбара, — злорадно пояснила Ольга.
— Мне Ходжа тоже не простит, — трагическим голосом закончил Ика. Опасность, нависшая над его жизнью, волновала его куда больше, чем известие об убийстве могущественного хозяина.
На лифте они спустились в слабо освещенный холл. Три мраморные грации, в окружении пышных растений, олицетворяли собой красоту и покой вечности. В такой же неподвижности замерла черноволосая девушка — ночной портье в рецепции. Она не удостоила вниманием гостей, покидающих в столь поздний час отель. Зато возле его прозрачных дверей приглушенно гудел мотором желтый «Мерседес» с табличкой такси.
— Мадам Инга? — спросил водителя Лимон.
Тот кивнул. Лимон сел сзади, Ольга юркнула к нему, а Ика с неохотой устроился рядом с шофером. При этом безостановочно вертел головой, страшась внезапного выстрела.
Таксист, ни слова не говоря, сдал назад, выехал из туннеля и по узкой улочке поехал в сторону Омонии.
— Куда он нас везет? — нервно спросил Ика.
— Успокойся. Ты правильно сделал, что пришел ко мне. Будем работать вместе. Не дрейфь, прорвемся. Задавай только поменьше вопросов, — предупредил его Лимон, и Ика, вжавшись в кресло, замолк.
Ольгу мучило любопытство. Ей не терпелось узнать, каким образом Лимон разыскал этого небритого грузина и почему предлагает дружить вместо того, чтобы отомстить ему за ее страдания. Но езда по ночному городу, мерцающему одинокими огнями рекламы, таила для них слишком много неожиданностей, и поэтому все невольно напряженно смотрели в окна.
Показавшийся впереди, возле самого моря, залитый светом дом, несомненно, принадлежал Инге, потому как другие, не менее богатые особняки, пребывали в глубоком предрассветном сне. Впервые Ольга услышала, как Лимон облегченно вздохнул.
Инга встретила их на овальной мраморной лестнице возле высоких деревянных, с квадратными окошечками, дверей. Вся в белом, она казалась почти нереальным созданием из другой, наверняка райской жизни. Ни слова не говоря, она, убедившись, что в такси сидит Лимон, скрылась внутри дома.
