Офицер стрелял отменно, но вор все же был быстрее, либо ему помогало провидение. Пули вспарывали лед рядом с вором, но ни одна его не задела. Галент благополучно достиг набережной района Демиус.
По обледенелому склону невозможно было забраться наверх, лестница находилась южнее по течению реки. Галент, руководствуясь только инстинктом, побежал на север, на том берегу по нему продолжали стрелять, но все с таким же результатом. К городовому присоединились его товарищи, на лед спрыгнули инквизиторы Грима. Вся эта ватага пыталась преследовать вора, но с каждой минутой расстояние между ними увеличивалось.
Грима нигде не было, вор уже подумал, что с ним не встретится, но оставался начеку. Нельзя поддаваться лени и верить в свою безнаказанность, этот инквизитор хоть и не обладал магией, но был хитрее своего тупоголового братца. Наверняка он подготовит какую-нибудь ловушку. Галент нюхом чуял опасность, но не понимал, где источник зловония.
Выше по течению по западной стороне прогрохотал армейский броневик, он остановился на мосту, пересекающем реку. Из броневика выбежали стрелки и рассредоточились вдоль моста. По команде они нацелились на Галента, но не стали стрелять, поджидая, когда он приблизится.
Вор на ходу оглянулся. Инквизиторы были хоть и далеко, но перекрывали южный выход. На западном берегу, где были коллекторы, толпились полицейские с оружием, на восточном — крутая каменная стена, покрытая ледяной коркой.
— Попал, дурак, — выругался вор сквозь зубы и, на ходу развернувшись, побежал на встречу инквизиторам.
Те, не дожидаясь, когда вор приблизится, открыли огонь. Галент рассчитывал на глупость монахов, на их недальновидность. Все инквизиторы разом открыли огонь, но пистолет на такой дистанции был неэффективен, пули прошли мимо. Расстреляв боезапас монахи лихорадочно начали перезаряжать револьверы. Галент только этого момента и ждал.
Прибавив ходу, Галент налетел на ближайшего монаха, упав на лед, подкатился и сбил его с ног. Монах выпустил оружие, вор краем глаза заметил, что три патрона были уже заряжены. Одной рукой он поймал револьвер, а другой полоснул противника ножом по шее. Меч обнажить он просто не успевал.
Монах захлебываясь корчился на снегу, а Галент прикрываясь его телом, открыл огонь по другим преследователям. Стрелял он плохо, огнестрельное оружие было тяжелым — одной рукой не удержать, но одного монаха вор все же выбил из боя на время.
Галент вжался в лед, пули его врагов буравили тело убитого инквизитора. Выбросив стреляные гильзы, вор вытащил из кармана монаха горсть патронов и принялся заряжать револьвер. Извернувшись, он удостоверился, что стрелки не покинули мост. Им было приказано только перекрыть северный выход, инквизиторы наверняка мечтали взять еретика своими руками.
— Ну! Так берите, чего боитесь?! — проорал Галент и открыл огонь.
Приноровившись, он стал стрелять лучше — каждой пуле досталось своя жертва. Хохоча, Галент отстрелял барабан и перезарядил револьвер. Оставшиеся в живых фанатики не решились напасть на Галента, кто-то осмелился даже побежать прочь от еретика — совсем не страшились гнева Грима, глупцы! Вор не стал стрелять в спину убегающим, это просто не имело смысла.
Напихав в карманы патроны, вор поднялся и побежал на юг.
— Теперь точно — ловушка, — Галент невесело улыбался, поглядывая по сторонам.
Бежал он уже не так прытко, дыхания не хватало, но вор не мог остановиться. Грим отлично подготовился, он намеревался сегодня же схватить еретика и притащить его в монастырские катакомбы. Для этого он выжал все ресурсы, которыми обладал орден.
Галент был готов увидеть все, что угодно, но только не чудовищный паровой танк, выруливший по улице и свалившийся на лед.
Речная броня затрещала, но выдержала, машина по инерции проехала с десяток метров — колеса проскальзывали на льду.
— И это все ради меня?! — вор от ужаса расхохотался, остолбенев. — Уважил! Спасибо, брат!
— Сдавайся! — искаженный механикой голос Грима громыхнул из динамиков позади кабины. — Сдавайся, еретик!
Из-за гудения машины Грим не мог услышать, куда Галент отправлял его, но жест, наверняка, понял.
Паровой танк отличался от армейской модели облегченным корпусом и обилием мистических символов, должных внушать страх врагам Церкви. На морде был установлен окрашенный алым отвал и прожектора, колеса прикрыты защитными пластинами с шипами, по бокам свисали тряпки, изуродованные цитатами из Писания. Машина походила больше на передвижную часовню, чем на танк.
'Наверняка и краник со святой водой имеется' — подумал Галент не к месту.
Правая сторона машины казалась тяжелее левой, словно рессоры просели. Рядом с бойлером была странная надстройка, похожая на механического лицо-стража из банка. Вместо пушки в башне был смонтирован страшный пулемет, но сам стрелок, стоявший в люке, прикрывался только двумя бронещитами. Машину разрабатывали не для войны, а для подавления уличных демонстраций. Галент нацелился на стрелка из револьвера и выстрелил, каким-то чудом попал. Убитый стрелок рухнул обратно и на время перегородил своим телом подход к оружию.
Галент не нашел ничего лучше, кроме как стрелять по смотровой щели кабины водителя. Конечно, же он не мог повредить человеку, управляющему этим ужасом на колесах. Механисты не даром брали деньги за свое мастерство, они сумели защитить водителя танка от пуль. Отчаянная пальба была бессмысленна, но танк не трогался с места, словно чего-то ожидая.
Из дополнительной выхлопной трубы потянулся черный дым, рядом с бойлером открылись клапана, стравливающие излишки пара. Крепежи, держащие бойлер, с щелчком открылись. Галент, опустив револьвер, удивленно смотрел на машину, не понимая, что происходит. Казалось, что танк разваливается на куски — боковая сторона, на которой имелся металлический нарост, отделилась, опустила нечто, похожее на ноги, на лед и встало. Бойлер отделился от танка, гибкие трубопроводы оторвались, свет в прожекторах погас.
В клубах пара, читая литанию через громкоговорители, на ноги встал железный человек. Один манипулятор механизма представлял собой простой двупалый захват, а вместо другого была установлена мелкокалиберная пушка с механизмом автоматической зарядки.
У вора челюсть отвалилась от вида ожившего механизма, похожего на человека. Только огромного человека, ростом более двух метров, за спиной которого висел рюкзак-бойлер. Выхлопные трубы дымили так, что за спиной механизма тянулся шлейф дыма, похожий на плащ. Глядя на такое, Галент готов был рухнуть на колени и приняться вымаливать прощение. Похожий на древнего героя или бога механизм сражал своей нечеловеческой красотой.
Вор так бы и остался стоять, дожидаясь, когда Грим доберется до него — а это он, судя по голосу, был закован в паровую броню, — но инстинкт сохранения жизни возобладал.
Церковники не случайно обратились за помощью к механистам, это устройство было бесполезно, но оно поражало своей мощью и величественностью. Но… то было все же чудо механистов, а не Церкви. Вот если бы инквизитор привел старшего брата-архангела, Галент смирился бы со своей судьбой.
В долю секунды Галент принял решение относиться к этому созданию просто как к обычному врагу. Мощному, сильному, но ничего собой не представляющему. Ведь, как и у всех созданий механистов, это имело свои слабости. Уже по одной походке Галент мог оценить скорость механизма.
— Ну… — выдохнул он, — поборемся!
Лед под ногами паровика плавился, впрочем, массивные стопы механизма не скользили все равно. Грим явно не собирался убивать вора сразу, потому и не использовал пушку. Хотя, казалось бы, что может быть проще? Даже не попади он в Галента, лед наверняка будет разбит, и вор пойдет ко дну. Впрочем, Грим мог опасаться, что утонет следом за ним.
Галент осклабился и побежал на встречу механизму. Грим был ошеломлен такой смелостью какого-то еретика не меньше, чем сам Галент. Вор действовал безрассудно, полностью доверяя ногам свою жизнь. И рефлексы не подвели.
Поднырнув под манипулятором, вор оказался за спиной паровика, который начал неуклюже
