Глава пятнадцатая
Новые песни
— Послушай! Послушай! Какие славные песенки! Игривые и невинные, но только на первый взгляд. На самом же деле… А мотив? Он так легко запоминается, что его может подхватить каждый, у кого на месте уши…
— А ты не думаешь, что тот, у кого на месте уши, сделает из этой песенки вывод, от которого может не поздоровиться её автору?
Разговор происходил в кафе дю Руа между уже известными нам светскими повесами: Грегуаром Тари и Филиппом Труа.
Филипп, принёсший ноты новых песен, потрясал в воздухе рукой, затянутой в жёлтую лайковую перчатку.
Его собеседник сидел за столиком. Перед ним рядом со стаканом вина лежала развёрнутая газета «Ля Котидьенн».
— Садись же! — отодвинув стул, он жестом пригласил своего приятеля сесть. — Садись и рассказывай всё толком. — Кто автор? Опять Беранже?
— Вот в том-то и штука, что фамилия автора мне лично ничего не говорит. Какой-то Вальдек де Воклер. Такого поэта я не знаю.
— Постой, да не наш ли это Вальдек?
— Ну что ты! Мне даже и в голову не пришло! Непохоже! Вальдек человек нашего круга, человек из общества, и вдруг такие вольнодумные песни! Нет, это, должно быть, его однофамилец или кто-то присвоивший в виде псевдонима его аристократическую фамилию. Дай взглянуть на текст!
— А что, если вместо этого мы попросим музыкантов сыграть эту песню?
— Какую? Тут две!
— Давай вот эту!
Недолго раздумывая Филипп подошёл к квартету музыкантов, игравших в кафе для развлечения публики, и попросил:
— Не исполните ли вы эту песенку? — Произнося эти слова, он небрежно повертел в руках монетой в один франк, а другой рукой протянул скрипачу, исполнявшему роль дирижёра, ноты.
Музыканты не стали ждать дальнейших пояснений. Скрипач тотчас повернулся лицом к публике и предложил:
— Кто из почтенной публики хочет участвовать в исполнении новой песенки? По лицам угадываю: все! Держу пари, что, когда посетители кафе его покинут, она уже станет самой модной песенкой сезона.
Он взмахнул смычком и запел, а музыканты подхватили:
Мелодия была простая, аккомпанемент и того проще; музыканты начали, а вскоре и всё кафе уже исполняло припев: «Скажи тем: “До свидания!”»
На чердаке у дядюшки Франсуа новые песни тоже получили одобрение.
Франсуа, который сиднем сидел дома, с интересом слушал, как, в разное время придя на чердак, Клеран, Ксавье и Жером рассказывали о них.
— Вот послушать бы! Но, видно, придётся нам ждать, пока не зайдёт Люсиль. Она у нас дока по части пения. Недаром берёт уроки у самого господина Пьера. А кто сочинитель этих песен?
— Какой-то Воклер!
У Ксавье сжалось сердце. «Воклер! Кажется, так Люсиль назвала того щёголя… Но не может быть, чтобы он писал такие песни… Это, наверное, однофамилец!» Но вслух Ксавье только сказал:
— Издателем песенок указан Горан. Уж не родственник ли это Барбары Менье? Её сестра была замужем за Гораном, и их сын нотариус от случая к случаю занимается разными изданиями. Но вряд ли это он.
— Если на издании стоит подпись Горана, это значит, он уверен: печатать можно и стоит, — отозвался Жером.
— Но всё-таки кто автор? Может быть, Беранже внял наконец мольбам своих друзей и скрылся за псевдонимом Воклер? — спросил Клеран.
— Такое разумное поведение не похоже на Беранже. К тому же хоть песни и хороши, но я чувствую, что это рука не Беранже! — Ответ Жерома звучал убедительно.
— Всё равно, автор — кто бы он ни был — молодец! Жаль, что нет Люсиль, хорошо бы их спеть…
— А я? Я разве не гожусь вам для этого? — подбоченившись, спросила Катрин.
— Вот тебе на! Да разве ты умеешь, Стрекоза? — с удивлением спросил Франсуа.
— Почему бы и нет?! Я уже слышала, как поют на улице, и знаю мотив и слова обеих песен.
В голосе Катрин звучала гордость.
— Так за чем же дело стало! Спой, коли ты так уверена!
Девочка не заставила себя просить дважды. Закинув голову назад, она запела звонким, почти ещё детским голосом:
Лучшим поощрением для Катрин было то, что Франсуа, Ксавье и Жером единодушно подхватили припев, да вдобавок к их голосам неожиданно присоединилось сильное чистое сопрано:
— Люсиль! — воскликнули все хором.
— Подумать только, не успела песня появиться, а ты уже её распеваешь. Впрочем, я так и знал, кому-кому, а нашей Люсиль она понравится. Может быть, ты случайно знаешь, кто её автор? — спросил Клеран.
Люсиль не сразу справилась с охватившим её смущением.
— Знаю, — стараясь говорить спокойно, ответила она. — На нотах ведь написано: Вальдек де Воклер, значит, он и автор.
