– Еще сам не знаю. Хочешь, украду ключи у сторожей?
– Но они могут проснуться.
– Хочешь, прогрызу в двери дырку?
– Эх, будь у тебя сверла вместо зубов, – может быть, и удалось бы… Нет, знаешь, что нам нужно?
– Что?
– Напильник! Достань мне напильник, а об остальном я сам позабочусь.
– Есть! Я мигом разыщу тебе его! Бегу!
– Все можно было бы сделать гораздо быстрее, – остановил его Бананито, – я мог бы просто нарисовать напильник, но эти канальи не оставили мне даже огрызка карандаша!
– Так зачем же дело стало! – воскликнул Цоппино. – Вот тебе мои лапки! Или ты забыл, что они из мела и масляной краски?
– Это верно… Но ведь они станут короче… Цоппино и слышать ничего не хотел:
– Пустяки! Нарисуешь мне потом новые!
– Так как же выбраться из палаты?
– Нарисуй напильник!
– А как спуститься вниз?
– Нарисуй парашют!
– А как перебраться через ров?
– Нарисуй лодку!
Когда Бананито кончил рисовать все, что требовалось для побега, лапка Цоппино превратилась в крохотную культяпку.
– Видишь, – засмеялся Цоппино, – как хорошо, что я не изменил себе имя. Хромоножкой был, хромоножкой и остался.
– Давай я нарисую тебе новую лапу, – предложил Бананито.
– Сейчас некогда. Надо успеть, пока не проснулись сторожа.
И Бананито принялся за работу. К счастью, он нарисовал такой острый напильник, что тот врезался в железо, как нож в масло. Через несколько минут в дверях уже зияло большое отверстие; через него наши друзья выбрались в коридор.
– Зайдем за тетушкой Панноккьей и Ромолеттой, – предложил Цоппино, – да и котов не стоило бы забывать.
Но скрежет напильника все-таки разбудил сторожей. Чтобы навести порядок, они стали обходить ru- латы.
Бананито и Цоппино услышали их тяжелые размеренные шаги, раздававшиеся в соседнем коридоре.
– Нужно добраться до кухни, – сказал Цоппино, – раз уж не можем убежать все вместе, удерем хотя бы вдвоем. На свободе от нас будет больше проку, чем здесь.
Едва они появились на кухне, как голодный поваренок снова напустился на Цоппино:
– Я же только что выгнал тебя, бесстыжий обжора! А ты опять норовишь отнять у меня последние объедки! Ну, быстро! Вот окно – полезай в него! А утонешь, так туда тебе и дорога!
Он был так сердит и встревожен, что даже не обратил внимания на Бананито. Бедного поваренка беспокоил только кот, который, по его мнению, мог оставить его без ужина. Бананито пристегнул парашют, приготовил лодку и взял на руки Цоппино:
– Ну, в дорогу!
– Да, да! В дорогу! В дорогу! И больше тут не показывайтесь! – проворчал поваренок.
Только когда беглецы скрылись, он заподозрил что-то неладное.
– А этот другой, кто бы это мог быть? – стал соображать он, схватившись за голову. И чтоб не навлечь на себя беды, решил притвориться, будто ничего не видел и ничего не слышал. Затем поваренок откопал в куче очистков капустную кочерыжку, и урча от удовольствия, вцепился в нее зубами.
Не прошло и десяти минут, как бегство Бананито было обнаружено. Сторожа высовывались из окон сумасшедшего дома и кричали:
– Караул! Караул! Сбежал буйнопомешанный!
Как раз в это время Бананито и Цоппино, пригнувшись к самому дну лодки и гребя руками, переплыли через ров. Но не уйти бы им от преследователей, если б на том берегу их не ждал со своей тележкой Бен- венуто-не-присядь-ни-на-минуту.
– Скорее! Прячьтесь сюда! – велел старьевщик. Он помог им забраться в тележку и забросал сверху кучей тряпья, А сторожам, которые вскоре подбежали к нему, он сказал: – Вон там ищите! Они туда побежали, – и махнул рукой вдаль.
– А ты что тут делаешь?
– Я бедный старьевщик. Я устал и остановился передохнуть.
