туго натянутый канат, который в любую секунду готов оборваться. Братья должны столкнуться лицом к лицу. Ни я, ни кто-либо другой не в состоянии это изменить. Владыка Скорбей — так боги назвали Хельмоса. Это его судьба. Он взял ее на себя. Пытаться помешать ему означало бы лишить Хельмоса его победы.
— Верховный Маг, мы готовим нападение. Я...
— Нет! Не смейте атаковать!
— Но как же так? — Боевой маг был явно взбешен подобным приказом. — Мы не можем допустить...
— Это выше наших сил! — Рейнхольт глотнул ртом воздух и вытер вспотевший лоб. — У нас есть другие, более серьезные заботы. Мы должны вывести людей из города!
Боевой маг глядел на него, широко раскрыв рот.
— Не мешкайте! Ты, остальные боевые маги и все, кто вам встретится по пути, — отправляйтесь в город и скажите людям, чтобы бежали за пределы Виннингэля! Скажите им, чтобы любым способом покидали город! И не забудьте про Приют Врачевателей! Быстрее, слышите? У нас очень мало времени!
Высокочтимый Верховный Маг вернулся в свой кабинет. Он хотел было предупредить Хранительницу и уговорить ее бежать из города, но увидел, что глаза Табиты закрыты. Табита держала в пальцах перо, и ее рука медленно поднималась к макушке.
— Я боюсь, что это место... оно может оказаться смертельно опасным, — тихо сказал Рейнхольт, обращаясь к телохранителям, поскольку не осмеливался тревожить Табиту.
Люди племени омара кивнули, оставаясь невозмутимыми и отрешенными.
Хранительница начала писать.
— Здесь, — сказал Гарет, остановившись возле маленькой двери в ничем не примечательной стене. — Это и есть Портал Богов.
Дагнарус окинул дверь пренебрежительным взглядом.
— По-моему, это просто келья послушника.
— И тем не менее — Портал находится здесь, — угрюмо произнес Гарет. Он был очень бледен, изможден и дрожал всем телом. — Ваш брат — там.
Дагнарус, нахмурясь, разглядывал дверь. Теперь и он ощутил, как от магических флюидов у него по руке прошла дрожь.
— Оставь меня одного, — резко приказал он.
— Ваше высочество! Это слишком опасно.
— Уходи! — обернувшись, закричал Дагнарус.
Глаза принца совсем потемнели, и Гарет невольно отпрянул.
— Это касается только моего брата и меня, — сказал Дагнарус. — Должен тебе сказать, Меченый, дружок моего детства, что я не всецело тебе доверяю. Я знаю: ты бы спас моего брата, если бы смог.
Это была правда; сердце Гарета говорило то же самое.
— Если бы смог... — тихо повторил он.
— Ты — хотя бы честный предатель, — пробормотал Дагнарус. — Не то что этот мерзавец Сильвит. Вэлура, убери господина мальчика для битья с моих глаз.
— Я могла бы его убить, — предложила женщина-врикиль, и в мертвом голосе послышались непривычно живые интонации — это вспыхнул слабый огонек ненависти и ревности.
— Нет, он мне еще пригодится. Слышишь шум? Боевые маги почуяли наше присутствие. Скорее всего, они движутся сюда, чтобы напасть на нас. Вы оба — живо в конец коридора! Стойте там на страже. Если будет нужно, сражайтесь с ними. И чтобы ни один из них не прорвался сюда.
— Я не хочу покидать тебя.
Вэлура протянула к принцу руку в черной кольчужной перчатке, намереваясь ласково коснуться его. Дагнарус резко отодвинулся.
— Ты должна мне повиноваться, — холодно потребовал он. — Я — твой господин.
Рука Вэлуры застыла в воздухе. Потом она отвела руку и опустила ее. Рука Вэлуры была сейчас еще более мертвой, чем в тот день, когда стрела оборвала ее жизнь.
Вэлура повернулась и пошла в задымленный коридор. Дагнарус с мрачной ненавистью посмотрел ей вслед. Потом вновь сосредоточил свой угрюмый, жесткий взгляд на двери Портала.
— Боги прокляли вашего отца! — вдруг закричал Гарет, закричал с какой-то неистовой страстью. — А мое проклятие падет на богов! Это их вина. Вам ни в коем случае нельзя было заглядывать внутрь Камня Владычества!
Дагнарус улыбнулся. Улыбка на мгновение смягчила его лицо, но тут же превратилась в гримасу.
— Знаешь, Меченый, я думаю, что все произошло не так. — Изумрудные глаза принца были прозрачными и пустыми; даже более пустыми, чем мертвые глаза врикилей. — Я думаю, что это Камень Владычества заглянул внутрь меня.
Дагнарус замолчал. Из Портала слышался голос Хельмоса. Слов было не разобрать, однако сам голос звучал сильно и решительно, без дрожи и малейших признаков страха.
— Уходи, — потребовал Дагнарус. — Оставь меня. Я должен закончить то, что начал.
Полуослепший от слез Гарет повернулся и поплелся по коридору. Он остановился лишь тогда, когда, к своему стыду, осознал, что рад приказу уйти. Во всяком случае, повеление принца освобождало его от всякой ответственности.
Стыд заставил Гарета остановиться. Он вытер слезы и мельком глянул на Вэлуру. Если бы она знала о его намерениях, то наверняка попыталась бы ему помешать. Женщина-врикиль выполняла приказ принца: она стояла на страже в конце коридора. Она не обратила внимания на Гарета.
Гарет бросился бежать.
Коридор был не таким уж и длинным, но с Гаретом наяву происходило то же, что бывает в кошмарных снах. С каждым шагом коридор становился все длиннее. В отчаянии Гарет убыстрял бег, но коридор растягивался, теряясь вдали.
Бежать, бежать, не останавливаясь.
Дагнарус дождался, пока Гарет скроется в коридоре. Ему надо было остаться одному, освободившись от присутствия последних, кто еще любил его. Теперь ему никто и ничто не мешало, и Дагнарус резко ударил кулаком в закрытую дверь.
— Хельмос! Боги не в силах тебе помочь. Они отвернулись от тебя. Если хочешь спасти себя и город, выходи и давай объяснимся.
Дверь в Портал Богов открылась. За нею стоял Хельмос, облаченный в серебристые доспехи Владыки, отражавшие яркий белый свет, исходящий из Портала.
Дагнарус заглянул вглубь и завороженно застыл.
Портал уже не был маленькой, тесной кельей. Принц увидел помещение гигантских размеров; стены Портала терялись где-то вдали, невидимые для глаз Дагнаруса, а потолком служил небесный купол. Купол был пуст, но его пустоту заполнял свет. Никакой тьмы здесь не существовало. В самом центре Портала ярко сиял Камень Владычества — четвертая часть, принадлежавшая людям. Он был подобен вечерней звезде, сверкающей на закатном небосклоне.
Взгляд Дагнаруса остановился на желанной добыче. Никакие боевые маги не стерегли камень. Только брат принца стоял между ним и предметом величайших вожделений Дагнаруса. Только он один.
Лицо короля было серьезным и суровым, но свет, заливавший Портал у него за спиной, сиял и в его глазах.
— Ты знаешь, зачем я пришел, — сказал Дагнарус, глядя на брата с ненавистью, к которой примешивалась зависть. — Ты знаешь, чего я хочу. Мои войска одержали победу. Виннингэль принадлежит мне. И Камень Владычества тоже будет моим. Отойди с дороги.
Хельмос не произнес ни слова и не пошевельнулся.
— Прочь с дороги, Хельмос! — повторил принц, и его рука в кольчужной перчатке легла на рукоять черного меча. — Я не хочу причинять тебе вред; ведь ты — мой брат, и в каждом из нас течет кровь нашего отца. — Лицо Дагнаруса окаменело. — Но если ты будешь путаться у меня под ногами, я расправлюсь с тобой, не колеблясь.
— Послушай меня ради нашего отца и ради себя самого, — спокойно ответил ему Хельмос. — Не входи в Портал Богов, Дагнарус. Камень Владычества никогда не будет твоим. Если ты попытаешься завладеть им,
