старика.
— Ты уже знаешь, как применишь это заклинание?
— Да, учитель.
— Я тоже когда-то знал, — пробормотал старик. — Но те люди так ничего и не достигли. Впрочем, у меня не было под рукой принца, который бы мне благоволил. Меня иной раз так и подмывает задержаться еще на этом свете и посмотреть, как ты станешь действовать. Иной раз. Только изредка. И знаешь, почему? Я больше не испытываю любопытства. А когда в тебе нет любопытства, зачем тянуть время? Ты справишься. Ты — одаренный. Самый талантливый из моих учеников. А если не справишься? — Старик пожал плечами, сдвинув нагромождение одеял. — Тогда это уже не будет меня волновать. — Он сделал слабый жест. — Запусти-ка руку мне под подушку.
Гарет сделал, как ему велел старик. Рука скользнула под пуховую подушку. Голова умирающего была почти невесомой — Гарет не почувствовал никакой тяжести. Зато его пальцы ощутили холодную сталь.
— Осторожнее, — предостерег старик. — Он острый. Нам ведь не нужны дурацкие жертвы, правда?
Гарет осторожно нащупал рукоятку, ухватился за нее и извлек кинжал. Он разглядывал диковинную вещь при свете очага, бережно поворачивая кинжал. До сих пор хитрый старик говорил о кинжале уклончиво и никогда не показывал его Гарету. Гарет и не подозревал, что кинжал находится прямо здесь, в хижине старика. Он мысленно представлял, как ему придется разыскивать это ритуальное оружие. Гарет полагал, что старик укажет направление поисков. Послушник не смел и надеяться, что получит кинжал вот так просто.
Кинжал был выкован в виде дракона. Чешуйчатый, заостренный хвост представлял собой лезвие. Эфесом служили распростертые крылья, а рукояткой — тело дракона и его голова. Самый конец рукоятки образовывала разинутая драконья пасть с острыми зубами. Старик неоднократно подчеркивал, что кинжал предназначен только для ритуалов, а не для обыкновенного убийства. И в самом деле: форма лезвия и рукоятка кинжала были слишком необычными и неудобными, вряд ли можно было использовать подобное оружие в сражении. Зубчатые края крыльев впивались в кожу руки Гарета; чешуйки на рукоятке были грубыми на ощупь. Судя по всему, старик бережно хранил и даже полировал кинжал — сталь при свете очага ярко сверкала.
— Мой подарок тебе, — сказал старик.
Даже сейчас, покидая этот мир, он смотрел на кинжал с тоской и вожделением.
— Благодарю вас, учитель, — смиренно произнес Гарет.
Сам он относился к кинжалу со смешанным чувством отвращения и предвкушения. Металл холодил руку, но постепенно стал согреваться.
— Принеси книгу. Сядешь рядом, и я расскажу тебе, что знаю. Ты слышал, что королю Тамаросу боги даровали власть избирать Владык. В то время я служил в Храме, будучи, как и ты, Почтенным Магом. Конечно, я не был послушником. Я и тогда был довольно стар, но моложе, чем сейчас. Все думали, будто мне перевалило за девяносто. На самом деле с помощью магии Пустоты я проживал уже второй жизненный срок. Мне было около ста девяноста лет. Собратья считали меня простодушным и выжившим из ума. Да, я неплохо вошел в эту роль. Старческие немощи вызывали жалость. Со мной нянчились, и главное — я был совершенно свободен. Я мог пойти, куда заблагорассудится; я мог говорить и делать что угодно. Окружающие лишь качали головами, улыбались и говорили: «Да это всего-навсего Зобер. Безобидный старичок. Не обращайте на него внимания».
— Люди делают те же ошибки по отношению к детям, — сказал Гарет.
Ему вспомнилось собственное детство: та легкость, с какой он бродил по запретным уголкам дворца, и мягкие упреки, которые он получал от взрослых, если его там застигали.
— Не перебивай, — недовольно оборвал его старик. Его дыхание стало частым и неглубоким. — У нас мало времени. Слушай дальше. Тамарос отправился в Храм. Я знал: король явился туда, дабы поговорить с богами. Я знал, о чем он намеревается просить богов — о даровании ему возможности избирать Владык, рыцарей добра, которые станут служить ему и Виннингэлю. Предварительно король тайно совещался с Высокочтимым Верховным Магом. Я сумел подслушать их беседу — магия Пустоты позволяла мне слышать сквозь стены. Появление Владык таило в себе определенный риск. И Высокочтимый Верховный Маг, и я — оба знали об этом. То, что боги даруют одной рукой, другой они отнимают. Чтобы что-то иметь, ты должен не иметь ничего. Чтобы появился свет, должна существовать тьма. Как говорят, «зуб за зуб». Боги даровали Тамаросу силу избирать Владык. И одновременно боги пустили в мир силу для уничтожения его Владык.
— Десять Владык Добра. — Старик указал на кинжал. — И десять Владык Зла.
— Небеса праведные! — в благоговейном страхе воскликнул Гарет, внимательно глядя на кинжал. — Я не представлял, что это... настолько могущественно!
— Верховный Маг пытался предостеречь Тамароса, но король решил, что дело стоит такого риска. Добро, которое принесут в мир Владыки, считал он, явно перевесит возможное зло. И он продолжал общаться с богами. А я тем временем общался с Пустотой. Возможность уничтожения Владык появилась одновременно с дарованной Тамаросу возможностью их создавать. И мне было предоставлено решать, каким именно образом. Ох, и тяжкое это было время... Тамарос постился и молился. Я тоже постился, запершись у себя в келье. Я не позволял себе ни на что отвлекаться, будь то еда или питье. Я не осмеливался спать. Я вслушивался во тьму, в слова Тамароса по другую сторону тьмы. Я едва слышал эти слова, будто находясь на самом дне глубокой пропасти, а он будто витал высоко надо мной. Но я знал. Я знал, в какой момент он получил благословение. И в то же мгновение в мир вошло проклятье. Но откуда оно исходило? Я помню, как открыл глаза и внимательно оглядел свою келью. Я искал везде, где только мог: под койкой, среди пергаментов. В волнении мне даже пришла в голову безумная мысль разнести в щепки свой стол и искать это среди обломков. Я чувствовал магию Пустоты. Знаешь, бывает, ночью иной раз слышишь стук падающих капель, но не знаешь, откуда он исходит, и потому не можешь прекратить этот стук. Вроде обычный, негромкий стук, но после нескольких часов безостановочного повторения он превращается в молот, бьющий тебя по мозгам. Ты перестаешь спать. Все твои мысли устремляются лишь к одному: остановить этот звук. Я уже намеревался было отправиться в бесцельные поиски куда глаза глядят. Но неожиданно для себя я совладал с собой и успокоился. Я стал размышлять логически. И понял. Нечто, рожденное Пустотой, и искать следует в пределах Пустоты. Я вслушался в темноту — пусть она направит меня туда, куда надо. Попробуй догадаться, что я обнаружил?
— Мне этого не угадать, учитель, — сказал Гарет.
— Я обнаружил, что в Храме есть помещение, посвященное Пустоте!
Старик торжествующе улыбался, наслаждаясь впечатлением, произведенным на юного ученика.
— Не может быть! Неужели? Прямо в Храме? Но как...
— Храм начал строиться очень давно, в те дни, когда магию Пустоты если и не любили, то во всяком случае почитали. И неудивительно, что в Храме оказалось помещение, посвященное Пустоте. Я нашел его и пометил, где оно находится. Все, что нужно, ты найдешь в этой книге. Я двинулся сквозь тьму. С каждым шагом во мне нарастало ощущение, что я приближаюсь к цели, звук падающих капель становился все громче. Я знал, что нахожусь на верном пути. Я двигался с большой осторожностью, поскольку ночью обязательно кто-то слоняется по Храму. Все мои чувства были настолько обострены и натянуты, что я, наверное, убил бы любого, кто помешал бы моим поискам. И я отыскал потайную келью. Я нашел алтарь Пустоты. Но внутри не оказалось того, что я искал! Я взвыл от досады, ничуть не боясь поднять на ноги всех обитателей Храма. Я подумал: Пустота играет со мной в прятки, водит меня по Храму, чтобы посмеяться надо мной. Но едва я положил руку на черный алтарь, как сразу же узнал то, что мне было нужно. Искомый предмет находился в самом центре Храма, равно как и Пустота располагается в центре четырех стихий.
— Большой амфитеатр, — прошептал Гарет. — Между четырьмя алтарями....
— Да. Туда-то я и направился. Я не знал, где именно это спрятано. Мне нужно было найти самый центр или подойти к нему как можно ближе. Передо мною находился алтарь Людей. От него я пошел в другой конец Храма, считая шаги. Утомительное занятие, должен тебе сказать. Так я дошел до алтаря Эльфов, стоявшего напротив. Оттуда я направился к алтарю Орков, расположенному под углом в сорок пять градусов к алтарю Людей. Потом я направился к алтарю Дворфов, считая каждый шаг. К своей радости, я обнаружил, что они располагаются на одинаковом расстоянии друг от друга. Я быстро сообразил, где должен находиться центр. Я пошел по диагонали, вслух считая шаги, чтобы волнение не захлестнуло меня. И в этот момент туда принесло девчонку-послушницу, пришедшую убрать нагар со свечей. «Кто здесь? — окликнула она. — А, это
