заботились о своем общем доме. И вместо процветания в нем разрасталось запустение.
И жили в том мире двое братьев и двое сестер, каждый был выходцем из своей расы. Совсем как вы сейчас. Боги вручили им драгоценный камень ослепительной красоты и лучезарности, невиданных доселе. Но каждый из четверых посчитал, что дар богов является его собственностью. Вместо братской и сестринской любви начались ссоры. Любовь превратилась в ненависть; они не могли даже глядеть друг на друга. Каждый в глубине своего сердца решил, что возьмет камень, покинет ненавистных братьев и сестер и создаст королевство, где будет полновластным хозяином. Или хозяйкой. Однажды ночью все они явились и похитили Камень Владычества. Во всяком случае, так они считали. На самом деле каждый из них взял лишь четверть Камня. Все четверо удалились в разные концы света. Но когда Камень разделился, обнажилась его сердцевина, и оттуда на мир посыпались вражда и ненависть, раздоры и зависть, беды, войны и смерть.
Владыкам было стыдно глядеть на Тамароса и друг на друга. Каждый сознавал, что история имеет непосредственное отношение к нему.
— Да, у Камня Владычества была горькая сердцевина, — продолжал Тамарос — Однако каждая его часть сияла и сверкала, и внутри нее плясали радуги. Только теперь братья и сестры увидели эту красоту; прежде они были слепы к ней. Смерть раскрыла им глаза. Сознавая, что их время коротко, они решили насладиться тем, что им отпущено, и научились ценить это. Вместе с бедой пришла надежда. Вместе со смертью пришла жизнь.
Боги забрали у них Камень Владычества. Прошло много времени, и боги вновь послали его в мир, но это уже другая история. Когда Лерем опять оказался на грани войны между расами, я удалился в Портал, прося у богов совета. Так Камень Владычества в третий раз появился в мире. Одним богам ведомо, правильно я тогда поступил или нет. А теперь я хочу спросить каждого из вас: как вы поступите со своими частями Камня?
— Я знаю ответ, — сказал Шадамер. — Я отдам его своему брату.
Он снял Камень с шеи и зажал в руке.
— И я, — сказала Дамра, снимая с шеи свою часть Камня.
— И я, — почти одновременно произнесли Капитан-над-Капитанами и Вольфрам.
В Портале Богов, под небесным куполом, Владыки соединили все части Камня Владычества. Они слились в ослепительно яркую, искрящуюся светом прекрасную пирамиду, внутри которой плясали бесчисленные радуги. Камень Владычества сиял подобно солнцу. Не желая загораживать его свет, Владыки отняли руки…
Камень Владычества упал на пол Портала Богов: жесткий, холодный каменный пол со следами крови. Камень вновь распался на четыре части.
— Почему это случилось? — насторожился Шадамер.
— Потому что вы забыли о горькой сердцевине, — сказал Дагнарус.
Облаченный в черные доспехи, выкованные его душой для тела, Владыка Пустоты вошел в Портал Богов. Шаги его были быстрыми и уверенными, рука покоилась на рукоятке меча. Шлема на голове не было. Дагнарус выглядел почти так же, как и двести лет назад, когда он входил под купол Портала. Лицо обрамляли густые волосы цвета темной меди, небрежно ниспадавшие на плечи. Он улыбался, как улыбается человек, уверенный в своей победе.
— Благодарю вас всех, что добрались сюда, — сказал он. — И разумеется, за то, что принесли Камень Владычества. Мой друг Гарет — вы видели его скелет у входа — хорошо потрудился. Вэлура, дорогая, мне неприятно видеть тебя в этом обличье. Предатель Сильвит наконец-то мертв. Хватит нам лицезреть его.
Фигура Сильвита задрожала, словно была отражением в воде, и исчезла. Из темноты появился врикиль в черных доспехах и встал рядом с Дагнарусом.
Только сейчас Дагнарус увидел отца.
Улыбка не покинула его лица, но глаза вдруг сделались внимательными и настороженными.
— Отец, если ты явился сюда, чтобы помешать мне…
— Если бы я мог, я бы помешал тебе, — сказал Тамарос. — Но не по той причине, о которой ты думаешь. Я не могу поднять на тебя руку. Я не в состоянии притронуться к тебе. Мое смертное тело давно распалось в прах. Я не могу ничем воспрепятствовать тебе, сын мой. Разве что своими молитвами.
— Поздно молиться, отец, — возразил ему Дагнарус. — Ты не вознес молитву, которую должен был бы вознести. Молитву о том, чтобы я не появлялся на свет.
Дагнарус наклонился, чтобы поднять сверкающие части Камня Владычества. И сейчас же по каменному полу чиркнуло лезвие меча. Меч едва не отсек ему пальцы. Отдернув руку, Дагнарус поднял голову.
— С кем я имею дело?
— Меня зовут Шадамер. И в отличие от вашего почтенного отца я смогу поднять на вас руку.
На Шадамере не было доспехов. Барон был в своей обычной одежде и дорожном плаще, порядком истрепанном, перепачканном и мокром. Дагнарус посмотрел на него, потом на троих Владык, чьи доспехи отражали мерцание звезд, и засмеялся.
— Как же так, барон Шадамер? Разве у людей не осталось Владык, чтобы вызвать меня на поединок? Или всех их по пути сюда сгубила плесень? Почему боги послали вас?
— По странной случайности я тоже являюсь Владыкой, — ответил Шадамер. — Понимаю, вас это удивляет. Меня это тоже удивило. Я не собирался им становиться и не просил о такой милости. Можно сказать, меня огорошили ею. И тем не менее, — уже без улыбки продолжал барон, — раз боги избрали меня своим воином, я обязан вмешаться. Камень Владычества не может вам принадлежать. Он не является ни вашей, ни чьей-либо собственностью.
— И вы рассчитываете помешать мне завладеть Камнем? — удивился Дагнарус. Он выхватил меч. — Должен вас предостеречь, барон. У меня очень много жизней. Вам придется убить меня сорок раз подряд.
— В таком случае, думаю, лучше не медлить, а начинать сразу, — сказал Шадамер, вставая в боевую позицию.
Дагнарус пристально поглядел на этого смельчака, однако он вовсе не собирался с ним сражаться. Владыку Пустоты не занимал поединок с каким-то взбалмошным бароном, когда возле ног отца сверкали части Камня Владычества.
Шадамер следил за глазами противника. Увидев, что тот отвлекся, барон сделал выпад и нанес удар.
Дагнарус, облаченный в доспехи Пустоты, даже не отвел взгляда от Камня. В этом не было необходимости. Едва меч Шадамера ударил по черному металлу доспехов, лезвие треснуло и раскололось. Барон уронил рукоятку (единственное, что осталось от его оружия) и схватился за руку. Ладонь окрасилась кровью.
Улыбаясь, Дагнарус нагнулся, чтобы поднять одну часть Камня Владычества.
— Он не сможет прикоснуться к Камню, — хрипло выкрикнул Вольфрам. — Боги не позволят.
— Позволят, — спокойно возразил ему Дагнарус. — Боги ничем не смогут мне помешать.
Подхватив сверкающую часть Камня, которую нес Шадамер, а до барона несли Башэ и Владыка Густав, Дагнарус с восхищением разглядывал сокровище, поворачивая его разными гранями к свету. Затем он запихнул Камень внутрь своего пояса и нагнулся за второй частью.
Над нею с мечом в руках стоял Вольфрам. Рядом стояла его сестра Гильда, держа сверкающий щит.
Дагнарус ударил своим мечом по щиту. Удар расколол его пополам. Дагнарус хладнокровно вонзил меч в Гильду.
Гильда упала. Свет ее души быстро угасал. Закричав от горя и ярости, Вольфрам бросился на Дагнаруса.
Владыка Пустоты вырвал у него из рук меч и обратил в горстку праха, который швырнул на умирающую Гильду.
Наклонившись, Дагнарус поднял вторую часть Камня Владычества.
Дамра схватила эльфийскую часть Камня, крепко зажав ее в руке.
— Мой меч вручен мне Божественным и благословлен Отцом и Матерью, — заявила она, бесстрашно
