может быть воспроизведено никем, прежде всего, по двум главным причинам. Во-первых, судьбы всех людей, включая и названынх основоположников мировых религий, уникальны. Во-вторых, если предположить, что Бог есть и Он — Вседержитель, то можно полагать, что в каждую историческую эпоху в каждом обществе промысел вел человечество к разрешению противоречий той эпохи. В их решении ныне либо вообще нет необходимости, либо они должны решаться иными средствами вследствие того, что человечество и обстоятельства его жизни изменились. Подмена преданного забвению принципа «практика — критерий истины» требованием воспроизводимости процедуры получения результата «независимыми» исследователями и произошло разделение науки и религиозного опыта человечества.
Традиционные конфессии также внесли свой вклад в этот раскол, поскольку придерживаются больше внешней формы, чем внутренней сути религиозного опыта.
По их представлениям жизнь должна протекать в пределах сложившихся в них и ставших безжизненными догмами предписаний. По этому поводу А. К. Толстой иронизировал в «Послании М. Н. Лонгинову о дарвинизме»:
Но тем же — стремлением ограничить Вседержитель-ность Божью своим ограниченным и нравственно извращенным разумением — грешит и персонаж Ф. М. Достоевского из «Легенды о великом инквизиторе» (один из эпизодов его романа «Братья Карамазовы»).
Противостоящие материалистической науке традиционные (и в особенности авраамические[15]) конфессии, признавая невоспроизводимость религиозного опыта своих основоположников и отвергая в той или иной форме заповеданный их основоположниками принцип «практика — критерий истины», в исходные вероучения основоположников внесли множество искажений, не имеющих ничего общего со смыслом исходных откровений свыше. Вследствие этого возник и «плюрализм» взаимно исключающих друг друга мнений по богословским и социальным вопросам, которые характерны для всей совокупности конфессий. При этом все конфессии требуют от своих последователей принять на веру и признать в качестве истины только свои догмы.
В отличие от иерархов всех конфессий, Бог не требовал, а предлагал всем людям жить в русле Его промысла.
Поддерживать осмысленный диалог с ним в протекающей жизни. Эта связь обеспечивала бы практическое подтверждение ценности истинного и несостоятельности ошибочного. Сомнение в истине не обращает истину в ложь, но приводит искренне познающего жизнь человека к подтверждению истины и раскрытию ранее не известных ее граней.
Бытие Бога — это не предмет веры, а предмет знания, непрестанно подтверждаемого Богом на практике в жизненном диалоге с человеком. Именно по этой причине все, описанное выше в этом разделе, логически и неопровержимо, и недоказуемо, но практически подтверждаемо для каждого, кто готов принять сказанное на веру и проверить в практике жизни.
Процесс разрешения противоречий, ориентированный на познание истины, в котором ставятся определенные по смыслу вопросы и на них находятся определенные по смыслу ответы, — суть того явления, которое древние греки назвали словом «диалектика». В наши дни это слово стало общим названием одного из методов познания, а производные от него эпитеты входят в название ряда направлений философии.
В отличие от логики, диалектика в ее практическом применении — не формализуемая аксиомами и правилами последовательность психической деятельности, поскольку в процессе действительно диалектического познания очередные вопросы и ответы на них вовсе не обязательно обусловлены какой- либо аксиоматикой, формальными разрешенными и запрещенными процедурами преобразования информации, исходными данными и ответами на ранее полученные вопросы. Носителями способов диалектического познания могут быть как отдельные люди, так и коллективы, поскольку, как уже отмечалось ранее (в главе 7), отдельные люди способны порождать коллективную психику — эгрегоры.
По этой причине процесс диалектического познания сочетает в себе доказательный и описательный методы выработки нового знания, не сводясь к какому-то одному из них. В силу этого для тех, кто привержен исключительно доказательному методу познания и отрицает познавательную состоятельность описательного, диалектика неотличима от так называемой «дьявольской логики». В этой логике все аксиомы и правила остаются в умолчаниях и меняются по мере надобности. Действует принцип «кто знает — тот поймет, а кто не знает — тому и не надо». С помощью такой «логики» можно всем убедительно доказать все что угодно. Всем, кроме тех, кто сам владеет либо еще более изощренной «дьявольской логикой», либо искусством диалектического познания.
Диалектика — безошибочный инструмент познания, если включает в себя принцип «практика — критерий истины», а Бог является одним из участников познавательного диалога, ведущегося на языке разнообразных жизненных обстоятельств. В этом и состоит отличие диалектики от «дьявольской логики»: диалектика предполагает опору на правило, которое не имеет исключений — «практика — критерий истины». Именно он делает очевидными как ошибки самого процесса диалектического познания, так и несостоятельность «дьявольской логики».
В ходе непрерывного изменения жизни Бог наделяет познающего мир человека способностью выделить из фона сигнал, необходимый для познания истины. В Новом Завете это характеризуется словами: «Дух Святой — наставник на всякую истину»; в Коране это именуется дарованием Различения. Именно по этой причине диалектика, как инструмент познания, в большей или меньшей мере утрачивает работоспособность, если ее носителями являются атеисты (чему много примеров в наследии классиков марксизма-ленинизма) или тем более откровенные сатанисты.
После озарения в процессе различения внимание человека должно подхватить данную ему информацию, и человек должен осознанно включить ее в процесс осмысления действительности. Если он приходит к правильным умозаключениям, то ему дается подтверждение правильности. Если он ошибся, то упреждающе по отношению к возможным неприятностям, обусловленным ошибочностью мнений, к которым он пришел, даются предзнаменования, отреагировав на которые, он должен обратиться к новому шагу постижения истины методом последовательных приближений. В противном случае сработает принцип — «практика — критерий истины», но ошибочность его мнений выразится в неприятностях. А в наиболее тяжелых случаях эти неприятности могут послужить предостережением уже для других на тему «так жить нельзя».
Главная потребность наших дней и обозримой перспективы состоит в том, чтобы искусство диалектического познания стало достоянием всех и чтобы система философских знаний, как и система образования, была построена на его основе, что позволило бы овладеть этими практическими жизненными навыками всем учащимся.
Предельно кратко описанная в настоящей книге диалектика, базирующаяся на связи человека с Богом и осознании Божьего промысла, должна стать средством настройки камертона научной философии. Именно к этому камертону, камертону диалектики на основе веры общему для всех живущих на Земле Богу — Творцу и Вседержителю, предстоит прислушаться как научной, так и конфессиональной философии XXI века. Только тогда философия сможет выполнить свою миссию в развитии глобального исторического процесса и по праву возьмет на себя роль истинного камертона всей системы образования, а также научно- исследовательской и иной творческой деятельности в нашей стране. И только тогда характеристика философии К. Прутковым, вынесенная в эпиграф главы 18, станет достоянием прошлого.
В основе истинного сплочения общества может лежать только диалектическая культура познания и творчества, поскольку все идеологии — порождения либо диалектики, либо «дьявольской логики», которыми в толпо-элитарном обществе монопольно владеет только знахарская корпорация.
Глава 19 Россия: наш дом или общеевропейский «Газпром»?
Россия пребывает в парадоксальной ситуации. На фоне Японии, Китая, стран Евро-Американского конгломерата мы имеем несопоставимо более богатый природно-ресурсный потенциал (черноземы, леса,
