Уилл отвергает ее, отказывает ей в утешении. Она же не ждет от него ничего большего и довольно ясно дала ему это понять.
— Спасибо, Эдна, — искренне произнесла Касси, — вы в любом случае умеете найти правильный выход! Сегодня меня похвалили за устроенное празднество, но ведь только ваши знания и опыт сделали это возможным! Я очень ценю все, что вы сделали за эти двенадцать дней и раньше.
Грубоватая Эдна, скрывая удовольствие, пожала Речами:
— Да, может быть, но я здесь уже много лет и никогда не задумывалась о подобных увеселениях! Нет, эта благодарность по праву только ваша. Ведьзадумали-то все вы, да и сделали почти все сами!
Смущенная своей необычной говорливостью, Эдна мягко подтолкнула Сару со стула и увела за собой. Уход из-за стола первой «гостьи» послужил новобрачным достаточным предлогом, чтобы сбежать наверх.
Касси с облегчением поняла, что здесь, в простой обстановке Уилда, новобрачные избавлены от неприятной церемонии «прощания», принятой в высших кругах. Она всегда считала ее неприятной. Толпа родственников сопровождала молодого мужа до спальни, где на брачном ложе его уже ждала невеста, часто почти обнаженная. Гости раздевали жениха и укладывали его рядом с новобрачной. Раньше Касси всегда смущал и пугал вопрос: а что же дальше? Теперь же перед ее мысленным взором предстал обнаженный Уилл, мужественный, необыкновенно притягательный, опускающий свое могучее тело на ее жаждущую плоть.
Сидя неподалеку, Уилл видел запрокинутую голову Касси, прислушивающейся к шагам наверху. Ясно раздался стук захлопнувшейся двери, и Уилл заметил, как потемнели глаза Касси от приятных воспоминаний. О, как ему хотелось еще раз вкусив ягодный нектар ее губ, почувствовать пылкость ее объятий. Его плоть неистово реагировала при воспоминании о соприкосновении их тел, безумной отрешенности и изысканном удовольствии. Он уже познал всю глубину прелести этой женщины, и только усиливало его мучительное желание.
Уилл неловко пошевелился, пытаясь выбросить из головы рискованные мысли. Ее присутствие в комнате уже само по себе было вызовом, если он помялся никогда больше не опускаться до столь бесчестных деяний. Его движение привлекло внимание Касси, и Уилл сморщился как от боли, поймав на себе полный любви взгляд мечтательных глаз.
Проклятие! Неужели она не понимает грозящей им обоим опасности?
Уилл резко поднялся, оттолкнув стул с такой силой, что тот чуть не опрокинулся.
Касси встала, подошла к нему и схватила за руку:
— Почему, Уилл? — Она твердо решила добиться ответа. — Почему вы отталкиваете меня? — Касси подошла ближе и прошептала: — Я что-то не так сделала по неопытности? Неужели я так отвратительна вам? Или я слабая замена Беате?
Мириады огоньков от факелов и камина сверкнули в черных волосах Уилла, когда он разочарованно покачал головой. Как ему, признанному покорителю женщин, удалось так испортить единственный момент страсти, разделенный с любимой женщиной, чтобы вызвать у нее эти смешные страхи?
Уилл огляделся и с неудовольствием заметил, что за ними наблюдают не только внимательные глаза Кенуорда, но и большинство оставшихся в комнате людей. Правда, они были так одурманены, что вряд ли завтра вспомнят обо всем, а Кенуорд, конечно, не мог слышать их разговор, заглушаемый нестройным пением.
— Пойдемте! — Приказ был коротким, но выразительным. Уилл нежно положил ее пальцы на свою согнутую руку и прикрыл их другой. Касси, не возражая, двинулась с Уиллом к двери. Он наобум схватил какой-то плащ из груды одежды на полу и завернул в него Касси, потом накинул свой, и они в холодную ночь.
Он не собирался уходить далеко, беспокоясь о безопасности оставшихся в доме хмельных людей Просто он надеялся, что пронизывающий до костей холод зимней ночи придаст ему сил. Не глядя на стоящую рядом искусительницу, он вспомнил, как уже однажды подобрал ее на замерзшей земле поляны.
Касси боялась последующего отпора, страшась еще не сказанных слов. Тем не менее она отважно подняла глаза на несказанно прекрасного мужчину, упиваясь исходящей от него теплотой и силой.
— Касси, — начал Уилл отвечать на ее вопросы, — я люблю Беату…
Это было самое плохое, что она ожидала услышать, и Касси невольно отшатнулась, как от удара.
— Я люблю Беату как младшую сестру! — Уилл страдал, что еще раз причинил боль любимой. Он нежно обнял ее и прижал к себе, чтобы загладить вину и искупить грубость, в которую никто из знавших его никогда бы не поверил: ведь он славился своим обаянием.
— Младшую сестру, — повторил он, прижавшись щекой к ее косе, обвитой короной вокруг головы, — и не более!
Касси, запрокинув голову, посмотрела прямо в золотые огни. Она не осмеливалась поверить ело вам, произнесенным бархатным голосом.
— Вы для меня все, чем может быть любимая женщина, — он печально улыбнулся, — и ваша единственная вина в том, что вы — совершенство из-за чего я и потерял способность разумно мыслить.
«Да, — признался он себе, — стою и вижу, что знаменитый воин пал жертвой мягких ручек нежной девицы!»
Касси, в отличие от него, не сочла столь желанный ответ препятствием для их общей радости, но, стремясь подольше побыть в его объятиях, разумно помалкивала.
Уилл продолжал:
— Вы воспитаны для добродетельной жизни знатной дамы и не поняли, что зло во мне, зло, в котором повинны наши воюющие нации.
С этим горьким заключением он разжал руки и попытался отойти.
— Нет, Уилл! — с отчаянием воскликнула Касси, не отпуская его. — Вы же знаете, я люблю вас! Вы для меня все, чем может быть любимый мужчина!
Касси намеренно перефразировала его признание, но это не смягчило Уилла. Он цинично усмехнулся:
— О да, многие знатные женщины считали меня красивым, галантным и мужественным для своей постели. Но ни одна из них не вышла бы за меня замуж, даже если бы их родители дали согласие.
Касси была несколько задета упоминанием о прежних подругах, однако это не помешало ей пылко возразить:
— Это только доказывает, что большинство из тех, кого вы называете «людьми моего круга», просто безмозглые дураки!
Уилл искренне рассмеялся, но тотчас же продолжил:
— Касси, подумайте хорошенько! — Он положил сильные руки ей на плечи и слегка отодвинул от себя. Черные глаза, казалось, глядели ей в душу. — В чем же еще причина? Что же еще делает меня столь нежеланным в обществе?
Нежные губы Касси упрямо сжались. Она знала эту причину, но не хотела считаться с ней.
Уилл заметил ее упрямство и бесстрастно констатировал:
— Незаконнорожденный не я, а моя мать, и во мне всего лишь четверть благородной крови. Этого достаточно, чтобы разрушить жизнь всех будущих моих потомков.
— Мне нет дела до таких мелочей, ведь вы — воплощение чести, отваги, справедливости! — отважно бросила она ему.
Откинув голову, Уилл рассмеялся и поднял руку, чтобы остановить ее.
— Это для вас, с вашими удивительно пристрастными взглядами… — Улыбка Уилла была нежна, но мимолетна: очень быстро ее погасила неумолимая реальность. — Но только не для вашего брата, в руках которого ключи от вашего будущего и к которому вы скоро вернетесь. — Уныние лишило его глаза золотистого блеска.
— Но если наше время ограничено, — отчаянно возражала Касси, чувствуя, как счастье ускользает из рук, — важно не упустить драгоценных мгновений.
Уилл оставался непреклонным. Он неуступчиво покачал головой и с досадой вымолвил:
— Как вы не понимаете, что, забывшись в минуты страсти, я, возможно, посеял в вас свое семя!
Касси вытаращила глаза. Она, конечно, знала, откуда берутся дети, но ей и в голову не пришло
