— По телефону, — говорю. — Только, это не Маша…
— Как интересно, — нервно сказала Саша. — Глеб, где-то за ночь нашел невесту. Куда вы ездили? Как, вы все успеваете?
Игнорируя Сашу, посмотрел на Сергея: — Это ее сестра — Лида. Вздрогнули.
Выпили.
— Я ни хрена не понял, — сказал Сергей. — Ты мне сейчас, все объяснишь… Да, еще, пока не забыл… Приплывали же эти вчера… пассии ваши. Телефоны оставили… у Сашеньки… Отдай им, а-то забудешь.
— Оно им надо?
— Пусть, сами решают… Меня просили передать… Я обещал…
— Хорошо, я потом отдам, — сказала она.
— Игорь, а тебе же эта — Таня…
— И ему отдам, — зло бросила Саша. — Позже.
Сергей встал из-за стола, подошел ко мне, положил руку на плечо: — Покурим?
— Сначала выпьем.
— Хорошо. — Налил мне водки. И себе тоже. — Значит женишься? Ну… давай… — Чокнулись. Выпили. — Теперь пошли?
— А выпить?
— Потом. — Потащил меня за собой; я слабо упирался, но деваться некуда, пришлось подчиниться.
Нас не было пол часа. Вернулись. Уже во всю полыхал костер; Игорь затачивал ветки, чтоб потом нанизывать на них мясо(нормальных шампуров у нас нет); Саша села на краю скамейки, повернулась к костру, в руках- пустой бокал, рядом, на столе открытая бутылка вина. Антон, на противоположной скамейке, тоже, сел лицом к костру, но не смотрел на пламя, уперся локтем здоровой руки в ногу, уткнулся челюстью в ладонь. Рядом с ним, на столе, пустая бутылка водки.
— Вы что, в бутылочку играли, — спросил Сергей.
Саша усмехнулась: — Да, и Антон выиграл.
— Он что, выдул, почти всю бутылку?
— Да, — говорит Игорь. — Он многому научился на отдыхе.
Я вытащил из палатки пиво. Последний пак. Чуть-чуть не хватило. Еще завтра целый день. Значит, будем пить водку… или вино. У Саши еще пять бутылок, куда ей столько?
— Игорь, — говорю, — а мясо?..
— Уже замочил.
— А лук, там, порезали?
— Порезал.
— А?..
— Поперчил.
— ?
— Посолил…
— Здорово, — говорю. — Можно было, еще в майонезе его…
— Не надо.
— Да, ты прав.
Антон встрепенулся, попытался встать, но не получилось, уперся рукой в стол, но она соскользнула. Игорь подошел к нему: — Давай, я тебе помогу?
— А жжж… ззз… бба… спать?
— Спать-спать…
— Бы…
— Понятно, — сказал Игорь, взял капитана на руки, отнес в палатку.
Я подмигнул Саше: — А вы тут неплохо посидели. Чего вы такие грустные?
— Оплакиваем, твою холостую жизнь.
Игорь уложил Антона, вернулся к костру, пожертвовал ему еще два полена. Я взял Сашину бутылку, наполнил стакан Антона.
— Правильно, — говорю. — Пусть покоится с миром.
Сергей взял мое вино: — Пей свое пиво, а вино Сашино. Предлагаю тост. — Встал возле меня, погладил по голове. — Это была, не легкая холостая жизнь. К сожалению, — это все, что могу про нее сказать, иначе сорвусь, на мат и проклятия… Много, еще будет сказано другими, а я хотел бы выразить все, одним точным, объемным и вместе с тем таким конкретным, характерным словом… — Задумался. — Но зараза… я не могу его придумать… Вздрогнули. — Сергей, без всяких угрызений совести, выхлебал мое вино.
— Еще? — спрашиваю.
— Да нет, все, хватит уже… — подмигнул. Я качнул головой в ответ.
— Это я так. — говорит. — Две рюмки… Только, из уважения к…
Из палатки показалась голова Антона: — Ааа… ж… з… бы!
— Чего ты хочешь? — спросил Игорь.
Капитан задумался: — Жжж… бы… б…
— Иди спать!
Антон исчез. Я посмотрел на Игоря.
— Как же он служил… в очистке?! — спрашиваю.
Белорус хохотнул: — Не знаю, — показал на Сергея. — Ему Швондер — дал рекомендацию.
Потом, было еще пиво, еще вино, шашлык, водка, и еще немного пива, а потом карты, пиво, и опять карты, карты, карты — много карт. Играли в преферанс. Увлеклись. Саша уже давно спала, несколько раз выползал из палатки Антон. Трезвый, хмурый, — посидит, покурит и обратно — дрыхнуть.
Три раза гас костер, и три раза разжигали его по новой. Рассвело и я пошел спать, а они еще играли. Когда ложился, разбудил Антона, и он снова пошел курить. Потом, капитан играл с ними, и ему везло. Он громко радовался, и даже давал наставления, но потом это кончилось, — заныл, опять: 'судьба злодейка…'
Я, немного, расстроился из-за того, что Сергей пьет при Игоре, ведь столько держался. Хоть, Игорь и делает вид, что ему все равно, но я больше при нем не буду. Хотя бы один из нас, должен его поддерживать. Антон залез в палатку, загремели бутылки. Значит, думаю, праздник продолжается. Он вышел. Я заснул.
Они громко разговаривали, и я вздрагивал во сне, просыпался, и снова проваливался в пустоту, и так много раз. Голова разболелась, сон превратился в пытку. Старался, не слушать, но слова лезли через подушку, сочились, сквозь прижатые к ушам ладони, в голове раздувались, становились предметами, событиями, чувствами.
Сергей: — …и если не сидит сиднем, то пробьется. Всегда можно подняться… У всех равные шансы. И не надо… не надо тут гнать на олигархов… Ты их не любишь, потому, что завидуешь… вот они-то, как раз работали…
Игорь: — Еще как работали… Я понимаю, тебе поперло, и, думаешь, так будет всегда. Жизнь справедлива, она вознаграждает за труд — да?
Сергей: — Именно!
Антон: — Поехали.
Сергей: — Давай.
Игорь: — Краны, Маны, КамАЗы — все в кредит, дай бог — успеешь выплатить. Капитализм — это кризисы. В девяностых, парень занимался кондитеркой, и тоже — так перло, такой самоуверенный был. 'Игорь, — говорит, — чувствую, даже если сяду на пять лет, выйду и сразу поднимусь! Я понял — как! Понимаешь?!' Он не сел, но через пять лет уже был нищим. Капитализм — друг. Даст бог — поднимешься, конечно. Только прошу, не кричи, что иначе и быть не могло… Бизнес — казино… Красное, черное… А про
