ужас!» А она ведет себя так, словно, по ее мнению, в камере мне самое место.
— Ну, на нарах будет не до стагнации, — мрачно буркнула я. — Особенно учитывая, что я не выношу душных помещений.
— Какие нары? — отмахнулась Настя. — Никто тебя не тронет. Кому ты нужна? Подопрашивают немного, и все. Подполковник что, вправду грозился тебя арестовать?
— Пока нет. Ограничился подпиской о невыезде.
— Ну, вот, а ты огород городишь на пустом месте. Погоди, — голос Насти дрогнул, — какая еще подписка?
— О невыезде, — повторила я. — Так положено.
— Что? — Подруга говорила вроде бы негромко, но я почувствовала такой энергетический выплеск, что в ужасе отодвинула трубку от уха. — Он совсем обалдел? Лето на носу! Через пару месяцев нам ехать отдыхать. И ты подписала?
— Да. Как я могла не подписать?
— Очень даже могла! — бушевала Настя. — Я слышала про произвол наших силовых структур, но такого не ожидала даже от них! Воспользоваться юридической безграмотностью человека и подсунуть ему подписку о невыезде! Ты что, собираешься торчать все лето в городе? Асфальт грызть?
В подобном ключе я о проблеме не думала.
— До отпуска почти два месяца, — робко напомнила я. — За это время убийцу найдут, и я смогу уехать.
— Найдут, ха, жди! Ты сама-то понимаешь, во что влипла? Алину Алову убили из-за вашей дурацкой книги, это ежу понятно. Политик Надиров, журналист Уралов, даже идеальный дядюшка-олигарх Иванченко, черт побери, это неважно, кто из них, но ни один не потащился бы на дело сам. В этом кругу нанимают киллеров, а поймать профессионального киллера фактически невозможно. Вспомни убийство того же Листьева… или Старовойтовой, например…
— За Старовойтову кого-то вроде бы судили, — пролепетала я.
— Да, не прошло и пяти лет. Ты собираешься терпеть пять лет без отпуска?
— Пять лет без отпуска я не выживу, — констатировала я. Ситуация нравилась мне все меньше и меньше. — А что же делать?
— Расследовать этот глухарь своими силами, — горестно, но твердо заявила Настя. — Другого выхода нет.
Мне, похоже, и впрямь прикипевшей к стагнации, совершенно не хотелось расследовать глухарь. Особенно пока не закончился фестиваль балета. Утром работаю, вечером в театре — какие тут глухари? Но лишиться поездки на море тоже не хотелось, а в Настиных рассуждениях была большая доля истины. Убийства известных личностей действительно раскрывают очень плохо. Впрочем, не исключено, что с неизвестными личностями дела обстоят не лучше, просто мы об этом не знаем. А вообще, будет очень несправедливо, если преступник останется безнаказанным. Анна Сергеевна вызывала мою симпатию, и задним числом я почувствовала себя перед ней виноватой. Я не воспринимала ее проблемы всерьез, иронизировала — а человек действительно погиб. Конечно, я бы предпочла, чтобы убийцу искала милиция, однако если сумею помочь, моей неугомонной совести станет легче.
Увы, я даже не представляла, с чего начать. Список подозреваемых Настя уже огласила, теперь вроде бы мой ход?
— Интересно, кто и зачем наговорил на меня подполковнику? — наконец, спросила я. — Ну, что Анна Сергеевна якобы обещала мне заплатить и обманула.
— А многие вообще знали о ваших с нею контактах? — уточнила Настя.
— Уралов с политического канала точно знал, — отчиталась я. — Ко мне опять приставал его шпион, но я его расколола. Они очень хотят выведать у меня все про Анну Сергеевну.
Я в подробностях живописала подруге встречу с журналистом Мишей.
— Ага, — обрадовалась та. — Получается, Уралов — а на самом деле, конечно, еще и его босс, коррумпированный политик Надиров — следили за контактами Алины Аловой. Они обнаружили, что она встретилась с тобой, и догадались, с какой целью.
— Удивительная проницательность! По мне разве видно, что я пишу книги? Кстати, под псевдонимом. Или, думаешь, они прослушивали телефонную линию?
— Наверняка у них в стане Алины Аловой завербован соглядатай, — решила Настя.
Я обрадовалась.
— Предлагаю замечательную кандидатуру — секретарша Олеся. То, что девушка не обременена принципами, написано у нее на лице. Если ей предложат деньги за то, чтобы предать хозяйку, колебаться она не станет. И, кстати, без каких-либо дальнейших страхов или угрызений. Я знаю этот тип. Они уверены: все, что выгодно им, хорошо и правильно. Еще в наличии красавец-шофер, похожий на культуриста. Правда, при мне он не проронил ни слова, только мычал.
— Красавец, культурист, да еще и немой? — оживилась Настя. — Это мой идеал.
— Ты уверена, что немота так уж необходима? — уточнила я.
— Конечно. С кем поговорить, мне и без него найдется. С тобой, например.
— Ладно, значит, с Культуриста подозрения снимем. Не буду осквернять твой идеал.
— Почему же? — гордо возразила Настя. — Раз он взялся шпионить, значит, человек практичный и работящий. Это мне в мужчинах нравится. Еще кандидатуры есть?
— Наверняка есть, но я больше никого не знаю. Итак, Анна Сергеевна захотела написать детектив. Поскольку выдумать сюжет и героев она не в силах, она решила описать своих знакомых. Ей казалось, реальная фабула, связанная с известными личностями, привлечет читателей. В частности, в книге разоблачались бы махинации политика Надирова. Если, конечно, эти махинации действительно были.
— Ты что, веришь в существование честных политиков? — изумилась Настя.
Я обиделась.
— Может, я и дура, но не настолько же! Я имела в виду другое. Когда Анна Сергеевна описывала мне положительных героев — себя и дядю-олигарха, — их положительность превосходила всякие разумные пределы. Хотя, не исключаю, сама Анна Сергеевна верила, что говорит искренне.
— Да, — согласилась моя подруга. — Человеческая психика нередко корректирует реальную информацию в привлекательную для себя сторону.
— Вот именно. Раз Анна Сергеевна корректировала одну часть информации, то, подозреваю, и другую. Надиров может оказаться весьма далеким от ее описания. Что касается махинаций… кажется, речь шла о трате казенных средств на обустройство собственной дачи. По-моему, если б за подобное шутки политиков наказывали, мы бы скоро лишились их всех до единого. Мне непонятно, почему Надиров так испугался.
— Так он же не знает, что именноАлина Алова тебе рассказала, — объяснила Настя. — Наверняка за Надировым масса куда более серьезных прегрешений. Не исключено, что Алина Алова о них знала и собиралась описать, просто тебе при первой встрече решила не говорить. Теперь ясно, почему Надиров с Ураловым прикладывают столько усилий, чтобы выведать у тебя сюжет. Им нужно выяснить, про какие махинации ты знаешь, а про какие… Нет. Погоди, — Настя помедлила и с торжеством выдала: — Точно! Им это необходимо, чтобы решить, нужно ли убивать еще и тебя!
— Мм… э? — выдавила я.
— Чего тут непонятного? Они люди практичные и убивать просто так не станут. Во-первых, все-таки риск, а во-вторых, денег на киллера пожалеют, верно? Богатые все скупердяи. Но если выяснится, что Алина Алова сообщила тебе нечто, угрожающее положению Надирова, тот не станет экономить на киллере и все-таки его наймет.
— Спасибо на добром слове! — мрачно прокомментировала я.
— Да успокойся ты! Раз не убили раньше, сейчас уже тратиться бессмысленно. Они понимают, что ты успела рассказать все подполковнику. Разве что вас с ним прикончат на пару… или подполковник — их тайный агент… тогда берегись! — Тут Настя совершенно неуместно захихикала и добавила: — Я сразу тебя предупреждала — выходи из стагнации, пора! Ты не захотела, и вот результат. Тебя вывела из нее сама жизнь. Ох, какой ты приобретешь бесценный жизненный опыт — любой писатель позавидует!
— Если меня убьют, не представляю, где ты найдешь себе компаньона для летнего отдыха, — сочувственно (а на самом деле злорадно) прервала я. Я, конечно, ценю юмор подруги, но моей драгоценной
