Хорошо хоть шкаф стоял у окна. Часть кровати и вешалку огонь уже сыто схрумкал. Рас-пахнув дверцы шкафа, я узрела свою дорожную сумку, которую мне все лень было распако-вывать. Сейчас я только этому порадовалась, все же и лень бывает когда-то полезной. Достав с полки штаны и какой-то свитер, я стала все остальное сметать в сумку. Когда я начала ис-кать обувь, огонь уже был слишком близко, вернуться к шкафу я не рискнула. Пришлось бо-сиком лезть на подоконник. За спиной что-то резко затрещало, испугавшись я обернулась и увидела горящую тумбочку. Документы! Я забыла документы! В панике я дернулась, собира-ясь слезть, но почему-то начала падать. Уже в процессе падения я вспомнила, что у меня во-обще-то больная спина и даже на месте прыгать мне запрещено.
Земля меня не ждала. По крайней мере встретила она меня не ласково. Не знаю почему, но я упала на правый бок. Наверное, как кошка пыталась перевернуться и упасть на лапы, но не успела. Сумка придавила меня сверху и из бокового кармана мне на нос съехала маленькая книжечка, именуемая паспортом.
Когда я пошевелила головой, пытаясь осмотреться, то увидела в нескольких сантиметрах от своей макушки ствол дерева. Повезло, могла ведь и на него приземлится. Спасибо тебе, покровитель. Спасибо!
Все еще не рискуя шевелиться и прислушиваясь к себе, я глянула на свое окно. Огонь ел шторы. Жаль, красивые были.
Так, надо вставать, а то холодно. Главное, чтобы после моего полета не отказали ноги. Я попыталась согнуть левую ногу. Удалось. И даже не отдало болью, что радует. Итак, левая сторона шевелится. А что там с правой? Отбросив сумку, я попыталась перевернуться на чет-вереньки. Нога выправилась, но бедро болело. Когда же попыталась опереться на правую ру-ку, чуть не потеряла сознание от жгучей боли. Я носом уткнулась в землю.
Какого я вообще во все это ввязалась? Вот нужно было мне ехать сюда?! А теперь валяюсь на клумбе, рою носом землю потому что кто-то поджег мою комнату и не тетя, ни Торин ни Снежок на помощь не придут! В глазах вдруг опять потемнело и я опять увидела ту самую дверь, за которой меня звал Снегов. Не знаю, от злости или от боли, но я смогла рвануть на себя дверь. Вот только вместо аппаратной, я увидела белый туман. Не поняла, я что умираю? У меня же только рука сломана! Или… или это не я? Вдруг стало совсем жутко. Местность была мне смутно знакома. Точно! Это же Подземелье.
— Алёна?! — я аж подпрыгнула, как мне показалось, от этого тихого оклика. Я начала вер-теть головой, пытаясь понять, откуда идет голос. Только один человек меня так называет.
— Ты где? — спросила я, смутно догадываясь, что это голос Снегова. Что он делает в моем обмороке, меня как-то не волновало.
— А ты где? — спросил Витя, это точно его голос. Вот только слышно плохо. Я попробовала сделать шаг, вроде получилось
— Иду. Стой на месте. Витя, говори что-нибудь, — мне отчего-то было очень важно его найти
— Я не понимаю, почему я здесь один? Где группа? Мы возвращались с задания, я шел впе-реди, а когда шагнул за поворот, оказался здесь, — все время пока он говорил, я шла вперед на его голос. Туман застилал все вокруг. Становилось все тяжелее дышать и передвигать ноги, но у меня откуда-то взялось ослиное упрямство и я продолжала идти вперед, — А ты вообще откуда здесь? Ты же должна быть на дежурстве!
И правда, а почему я здесь, а не в аппаратной? У меня же смена! Или нет?
— Алёна? Ты почему молчишь? — раздалось где-то совсем рядом. Из-за тумана я уже почти ничего не видела
— Я за тобой пришла, — упрямо ответила я
— За мной? — удивленно переспросил Виктор, и я увидела впереди какой-то неясный силуэт. Особо не раздумывая, я протянула вперед руку и что-то схватила.
Как-то сразу стало холодно.
— А ты почему босиком? — удивленно спросил Снегов
Чего? Я открыла глаза, оказывается, я их зажмурила, когда хваталась за что-то в тумане. Но только передо мной не было никакого тумана, а было что-то черное, что очень мешало нормально дышать. Отчего-то остро пахло землей и очень замерзли ноги. Отчего? Я перека-тилась на спину и взгляд уставился на огонь в окне. Точно. Меня хотели сжечь, а я выпрыгнула. А причем тут туман и Витя? Обморок что ли?
Ладно, надо вставать. Опираясь на левую руку, я кое-как встала. Пара секунд ушли на ориентирование на местности. Когда до меня, наконец, дошло, где я нахожусь и куда идти, я подхватила свою сумку, запихнула внутрь злосчастный паспорт и похромала к дежурной.
Как допрыгала до дежурной не помню. Очнулась я вообще от ужасно резкой боли в пра-вой руке. Я даже закричала. В ответ на свой крик, я услышала флегматичное
— Так, руку вправили, больше ничего серьезного.
Ничего серьезного! Это у меня ничего серьезного?! Да у меня только что руку вырвали, а он 'ничего серьезного'! Эскулап чертов!
— О! Ругается. Точно все в порядке, — услышала я где-то вдалеке знакомый голос. А потом мне вкололи что-то до жути приятное и я отключилась.
Утром я проснулась от боли в правой стороне тела. Попыталась было пошевелиться, но стало только хуже, я даже тихонько застонала
— Доброе утро, — сказал над ухом мужской голос. Именно его я вчера слышала между отры-ванием руки и очень приятным уколом. Я быстро распахнула глаза и увидела перед собой Артура Ладова. А этот тут откуда?
— Какое оно на хрен доброе, если проснувшись, я вижу тебя?! — ого! Чего это я так злобно? Наверное, аллергия и отходняк от обезболивающего.
Я попыталась сесть, хотя почему 'попыталась'? Я села. Оглянувшись, поняла, что нахо-жусь в каком-то неизвестном мне месте, причем явно не в больнице
— А я где? — спросила я. Так, я поняла в чем дело! Это не я отупела, это все эта шапочка де-лающая меня блондинкой!
— У меня дома, — холодно ответил Артур, обиделся что ли?
— Чего?! А что я тут делаю?! Ты вообще откуда взялся?! — комментарии излишни. Я в шоке.
— Я здесь вообще-то живу. И ты здесь спишь.
— Почему? — от растерянности мысли вязались с трудом
— Тебе кололи обезболивающее и снотворное, — монотонно ответил он
— А почему здесь? — все еще не понимала я
— Я тебя привез, — кажется, он начал забавляться от моей растерянности
— Сюда почему?
— Больше было некуда, — легко пожимая плечами, ответил Ладов. И вправду, комната моя наверняка сгорела. Так надо срочно отсюда выбираться
— Спасибо за гостеприимство, но я, пожалуй, пойду
— Куда? — спросил тот
— Для начала на работу, — попыталась я пожать плечами, но правую руку так прострелило, что я отказалась от этого жеста.
— У тебя больничный
— Тогда в гостиницу, — не успокаивалась я
— А вот это только через мой труп, — категорично заявил Артур
— Заманчивое предложение, — едко ответила я, растерянность прошла, а на ее место верну-лась та самая аллергия.
— Так, ты остаешься здесь, а если что не нравится, то поговори с рукой, — Ладов выставил вперед растопыренную ладонь, а у меня перед глазами картинка, как я заламываю руку, сги-баю его и пару раз стукнув, кидаю на пол. Все это так ярко предстало передо мной, что я даже получила моральное
