смотря на то, что уже не работает в ОВП по-прежнему ходит в Подземелье вместе со своей группой и его там, как всегда, ранило. У меня при этих Люськиных словах как-то потемнело в глазах. Вот тут вмешалась Инга, видимо за-метила перемену в моем лице.
— Тоже мне ранило! У него на руке просто небольшая царапина! — воскликнула она, — Вы, Люсьен, не порите чепухи, раз уж правды не знаете, — добавила Инга. Люська тут же обиделась и ушла. Лично я была только рада.
Вот только теперь не могу не на чем сосредоточиться! А мне нужно уже что-то решать — завтра на работу выходить. Иван Федорович позвонил и настойчиво попросил прекратить болеть. Как же я могу выйти, если до сих пор не разобралась во всем этом случившемся?!
Так, спокойно. В кабинете моем так никто и не появлялся за время моего отсутствия. Значит, уже забрали все, что их интересовало. Что-то мне подсказывает, что все это облако и обыск в моем кабинете никак не связаны с убийством Тимофея. Почему рылись именно в до-кументах? Там у меня только приказы и договора хранятся, причем все знают, что все это дублируется в компьютере. Зачем там рыться? Так, стоп. Единственное, что я не дублирую в компьютере это заявления моих сотрудников. Что если искали именно заявление?
Нужно вспомнить, что такого экстраординарного случилось в последнее время. Хм, в последнее время я что-то не припомню каких-то архиважных заявлений… Там-то и было все-го два: Поляковой и Стрельниковой. Я тогда только вернулась из командировки с материка и подписала оба заявления, почти не читая. То облако в офисе появилось примерно в то же вре-мя. Если я не путаю, буквально на следующей неделе курьер принес эту коробку, а Анна Иоанновна ее так неосмотрительно открыла. Неужели все дело в этих заявлениях? Нужно бу-дет завтра же найти их.
— Анна Иоанновна, а когда наша пани выходит? — услышала я вопрос сквозь входную дверь
— Я уже вышла, — открывая дверь, сказала я.
— Ой, — тихонько вскрикнул Павел, один из наших программистов. Анна Иоанновна (как же долго я училась правильно выговаривать ее отчество!) как всегда восседала на своем троне в приемной, — Здравствуйте, Алина, — пролепетал Павел. Я с улыбкой кивнула ему и подошла к Анне Иоанновне
— С выздоровлением вас, — вежливо, со сдержанной улыбкой сказала она
— Спасибо, — улыбнулась я. — Анна Иоанновна, дорогая, скажите вы ведь фиксируете заяв-ления наших сотрудников?
— Конечно! — чуть обиженно воскликнула она
— Отлично, — улыбнулась я и прошла в свой кабинет
А заявлений-то не было! Ни Стрельниковой, ни Поляковой. Да и самих приказов об их увольнении тоже. Я пригласила Анну Иоанновну к себе, и мы вместе попытались восстано-вить эти документы.
— Анна Иоанновна, а что тогда вообще произошло? — спросила я, вдруг осознав, что так толком и не знаю, из-за чего этих двух уволила. А всё из-за Ивана Федоровича! Он так выби-вает меня из колеи этими своими вызовами меня на материк, что приезжая я еще пару дней не могу толком собраться с мыслями.
— Ой, пани Алина! — отмахнулась она, я удивленно посмотрела на нее. Впервые она назвала меня так и, кажется, не заметила. Хм, а мне нравится! Пани Алина! Звучит! — Там такая история некрасивая получилась
— Что за история? — тут же нахмурилась я
— У Мариночки пропал готовый проект, — начала рассказывать она. Мариночка — один из аналитиков. Насколько я помню, Стрельникова и Полякова сидели вместе с ней в одном ка-бинете
— Она что соседок своих обвинила? — удивилась я. Странно, вроде приличные девушки, уж кого- кого, а их я бы никогда в воровстве не заподозрила. Насколько я помню, у них своих проектов хватало, зачем им чужой-то нужен?
— Да, — потупившись, ответила Анна Иоанновна
— А что за проект был? — А вообще что это за проект у нее мог быть? М-мм, что-то кру-тится в голове…
— Так заказ концерна игрушек, — подсказала Анна Иоанновна
— А-а, да-да, припоминаю, — мне еще Иван Федорович за него отчитывал, что мы задер-живаем сдачу базы. Он отчитал меня и велел приехать к нему с докладом. Я еще тогда вызва-ла Марину к себе, — постойте, когда я уезжала, Марина еще даже не приступала к нему! Я вер-нулась через день, как она за день могла проделать такую работу?! Даже я на такое не способ-на! — возмутилась я, а потом смутившись от такого своего не очень скромного заявления, про-говорила, — Ладно, потом разберусь. Что дальше было?
— Островский заставил девчонок написать заявление, сказав, что это ваш приказ, — про-должила Анна Иоанновна. Островский это мой заместитель, он у программистов главный. Вот гад, а мне даже ничего не сказал! Что-то такое вертелось в голове, связанное с ним и с Мариной…
— А я подписала их не разобравшись, — продолжила я, — Анна Иоанновна, почему вы меня не остановили и не рассказали всего? — если честно, то Островского мне навязал Иван Федорович и я его не очень любила, скользкий он какой-то этот Островский. Да даже если откинуть мою неприязнь, остаётся животрепещущий вопрос, какого черта он решения за меня принимает? Вроде пока еще я здесь главная, а не он! Чувствуя, что начинаю закипать, я вздохнула и как можно спокойнее сказала, — Ладно, разберусь. Спасибо. И пригласите мне Островского и Марину
— Алина Кристофоровна, вызывали? — зря Островский меня так назвал. Так быть может и пожалела бы и разобралась бы непредвзято, а так…
— Да, Кирилл Андреевич. Расскажите мне, что тут за история случилась с Поляковой и Стрельниковой? — облокачиваясь на стол, спросила я. В этот момент в дверь кабинета постуча-лись, и вошла Марина. Вспомнила. Я видела эту парочку у машины Островского. Любовнич-ки значит? Ладно, не буду торопиться с выводами. — Проходите, Марина. Что у вас с заказом концерна игрушек?
— Так его ж украли! — воскликнула это белокурое создание, у меня аж руки зачесались.
— Почти две недели назад, — напомнила я, — к тому же, насколько я знаю, он у вас уже был готов. Объясните мне, если вы смогли выполнить этот заказ за день, почему вы не смогли его выполнить еще раз за две недели? А вы, Кирилл Андреевич, почему не проконтролировали? Я, кажется, еще перед моим отъездом просила вас разобраться с этим заказом? — м-да, вообще-то я и сама виновата. Почему-то за эти две недели я даже ни разу не вспомнила об этом заказе. Хреновый из меня начальник, а организатор и того хуже…
— Да он уже почти готов был, — нагло ответил Островский. М-да, распустила я их, совсем расслабились и страх потеряли! Эхх, говорила мне тетя, что либерализм не подходит для мое-го коллектива!
— Ясно, — проговорила я. Нужно что-то с ними решать и как можно жестче. Может тогда уважать начнут? — Значит так. Даю вам время до конца недели, — начала я жестко. Не по мне эта жесткость, не по мне… — если к концу недели у меня не будет готовой базы для концерна, я уволю вас обоих. Понятно? — я чуть прибавила громкости и суровости в голос. Надеюсь, не переборщила. — Свободны, — добавила я, видя, что они в шоке. Что, голубки, не ожидали от пани такого? Ха! А пани может быть жесткой! Вот так!
Эта парочка слегка растеряно покинула мой кабинет. Еле удержалась, чтобы не показать им язык вдогонку.
Так, а теперь серьезно. Неужели Полякова и Стрельникова устроили это все с проникновением ко мне в кабинет? Ну, да я их обидела, согласна. Но Анна Иоанновна причем?
— Анна Иоанновна, а кому предназначалась та посылка? — решив не откладывать всю эту историю, я сразу позвонила секретарю
— Какая посылка? — удивилась та
— Из которой тот дым повалил? — рисуя посылку руками, сказала я.
— А-а, для Мариночки, — вспомнила она. Ну, теперь понятно. А я-то причем? Почему они мстили
